Книга Хэллгейт: семья - Ёсими

быстро. Но воздействовать на предмет, находясь от него за мили?

Оставался ковен.

Использовать Дикинсона в своих интересах сейчас, когда за его голову многие горожане расстались бы с хорошими деньгами, мог кто угодно. Почему бы это не сделать ведьмам?

Джин ещё не была знакома с новой Верховной, но хорошо помнила, как потемнел взгляд Афины, стоило упомянуть её замену. По слухам, которые расползались по городу с убийственной скоростью, можно было предположить: покойная тётушка Дельфина уступала Верховной немногим и с лёгкостью могла бы занять это место, когда придёт время.

Но Дельфина умерла, едва ли будучи готовой к смерти и планируя её. Подозрительно.

— Я позвоню Верховной, — сдалась Иджи. — Если кто-то из нас и впрямь пытался добраться до него, она должна знать.

На минуту воцарилась тишина, а затем её голос, изменившийся до неузнаваемости, зазвучал так радостно, будто она звонила родной дочери:

— Приветствую, Верховная. Что? О, всё в порядке. А вы? Здорово! Знаете, у меня тут наш дорогой шериф…

Говорили они недолго. Верховная перебила Иджи на середине фразы, та попробовала возразить — но тщетно. В конце концов пришлось пообещать, что Алекс немедленно приедет в «Луизианский приют», и связь оборвалась.

«Приют» Джин видела лишь мельком — явно чей-то бывший особняк, перестроенный под гостиницу. В поисках комнаты она и не подумала соваться туда: догадывалась, что денег на долгий срок не хватит. К тому же, честно сказать, дом выглядел ещё мрачнее, чем бывшее жилище Дельфины, а с ним мало что могло сравниться.

Тётушкина внезапная смерть, выход из тюрьмы человека, который должен был провести за решёткой всю оставшуюся жизнь, а ещё раньше — смена Верховной, смена шерифа, и всё это после убийства губернатора… Кто-то неспешно вёл партию, и на доске мог оказаться любой житель Хэллгейта.

Джин боялась, что ей могут отказать, но всё же толкнула дверь.

— Это вы, — Дикинсон натянуто улыбнулся. — Давно не виделись, а?

— Как будто и не прощались.

Иджи повернулась, и только сейчас Джин заметила, что ростом та будто бы почти сравнялась с Алексом. Оба высокие, с прямыми, точно проглотили по стальному пруту, спинами, сейчас они смотрели на неё с одинаковым раздражением.

— Вернись в комнату, — велела Иджи. — Нечего тут делать.

— Я слышала разговор.

— И что?

— Мне кажется, мистер Дикинсон прав.

Иджи и Алекс быстро переглянулись. На лице первой отразилось недоверие, на лице второго — как ни странно, лёгкая тень интереса. Джин с самого детства приходилось угадывать перемены настроения матери по микрожестам и чуть изменившемуся лицу — тут она в себе не сомневалась.

Пользуясь тем, что уж шериф-то точно готов её выслушать, Джин продолжила:

— Я немного знакома с общиной. Даже с Люсьеном… Вампиры на подобное не способны. Я поверила бы, если б в участок ворвалась Валери и просто забрала мистера Дикинсона с собой.

— Почему именно Валери? — явно не понял Алекс. — В участок пока попадал только Адриан.

— Адриан вампир? — удивилась Джин.

Она бросила взгляд на Иджи, и та незаметно показала ей кулак. С Адрианом Джин доводилось сталкиваться прямо здесь, и не раз — он частенько навещал Иджи, причём выходил следующим вечером не откуда-нибудь, а из её комнаты.

Что ж, надо будет расспросить Иджи после.

— Что-нибудь ещё? — поинтересовался Алекс.

— У меня сложилось впечатление, что не все ведьмы, — Джин замялась, не решаясь выдать Афину, — полагаются на Верховную. Мне кажется, такое недоверие может быть обосновано… скажем, её интересом к одной конкретной истории.

Она била наугад, но украдкой взглянула на Иджи и поняла: в яблочко. Мамбо пыталась улыбнуться, но лишь глупец поверил бы, что эта гримаса — искренняя. Не укрылась перемена и от Алекса.

Коротко кивнув, он направился к лестнице.

— Я еду с вами, — добавила Джин. Сердце колотилось так, что грозило проломить грудную клетку.

— С какой стати?

— Есть место, где можно спрятаться. Там мистера Дикинсона не найдут ни община, ни ковен. Но я отведу вас туда, только если поеду к Верховной.

Алекс, уже взявшийся за перила, замер. Деревянная перекладина чуть слышно хрустнула под его рукой.

Всю дорогу до «Луизианского приюта» в салоне ощущалось такое напряжение, что хотелось выпрыгнуть из машины на полном ходу. Алекс не произнёс ни слова, но этого и не требовалось, а Дикинсон, напротив, не затыкался ни на секунду, так что Джин успела устать от его болтовни.

Наконец автомобиль остановился напротив знакомого дома.

— Останешься здесь, — сказал Алекс Дикинсону. — Двери я заблокирую. На случай, если охоту за тобой и правду ведёт ковен, возьми это.

Джин с любопытством взглянула на маленькую фигурку из оникса. Судя по всему, страж, которого следовало постоянно держать при себе — Иджи упоминала о таких. Насколько поняла Джин, подобные вещицы были чертовски редкими.

— Знакомая подарила, — коротко пояснил Алекс, видимо, заметив в зеркале заднего вида, как она уставилась на фигурку.

«Ага, — подумала Джин. — А для большинства ты весь из себя скептик. И, гляди-ка, носишь при себе магический амулет».

У самых дверей гостиницы она обернулась. С тревогой Дикинсон смотрел, как они уходят, но, поймав её взгляд, кивнул и опустил голову. Справится, как бы ни было паршиво.

С каких пор она сопереживала серийному убийце?..

«Луизианский приют» выглядел абсолютно пустым — лишь за стойкой регистрации Джин увидела статную широкоплечую женщину с лицом, точно высеченным из камня. Она уткнулась в старую, готовую вот-вот рассыпаться книгу, с таким скучающим видом, будто более тоскливого чтива было не найти во всём Хэллгейте.

— Иджи предупредила, что вы скоро будете, — сказала она, не спеша отрываться от чтения. Голос у неё был низкий. — Второй этаж, номер тридцать девять.

— А вы…

— Сесилия. Можно Сил.

Больше от неё не удалось добиться ни слова. Алекс устремился вверх по лестнице, Джин — за ним, стараясь не отставать. Получалось с трудом: она то и дело вертела головой, не желая упускать ни малейшей детали.

Коридоры «Луизианского приюта» были узкими, но светлыми — всё благодаря многочисленным лампам на стенах, которые горели даже днём. В небольших нишах стояли вазы, полные живых цветов и трав. Ничего общего с роскошными лилиями, которыми полнился особняк Люсьена — простые местные растения. Джин не сомневалась: кто-то из персонала по утрам сам