Книга Конкурс убийц - Николай Иванович Леонов

контакты?

— Есть пара телефонов близких подруг Ольги, которые дала нам Реус. Есть адрес, по которому жил Леонидов с сыном, и есть уже неактуальные адреса и телефоны родителей Кирьяновой. Она сама нам сказала, что оба они уже умерли.

— Странно, что Ольга ничего не говорила нам о своем сыне и о том, что он остался с отцом. Мутная мне представляется история. Мать как бы отказалась от ребенка… — Крячко покачал головой.

— Мутная, — согласился Гуров и спросил: — Ты обратил внимание, что в деле Леонидова практически нет свидетелей? Его сын не в счет. Ему тогда было только тринадцать. Хотя он и нашел отца, но как следует из протокола опроса, он ничего подозрительного в этот день, а вернее, с утра, перед тем как уйти в школу, не видел. О матери своей тоже не упоминал.

— И оружия на месте происшествия не было найдено, хотя пистолет, из которого предположительно стреляли в писателя, был зарегистрирован на самого Леонидова, — добавил Станислав. — Согласно экспертизе, стреляли в него практически в упор. Интересно, зачем писателю был нужен пистолет?

— Так это именной пистолет, — напомнил Гуров. — Ему какой-то полковник подарил еще в армии, когда тот его спас. Какая-то странная история случилась на полигоне во время стрельб. Кто-то из артиллеристов перепутал направление и бабахнул не в ту сторону, куда нужно. Попал в окоп с командованием. А Леонидов там как раз при начштабе связным был, он его собой и накрыл от осколков. Самому всю спину покрошило. Еле выкарабкался тогда. Эта история в показаниях Ольги есть. Пистолет потом был оформлен на Леонидова. Все чинчинарем.

— Этот момент я как-то пропустил. Не помню, чтобы на глаза попадалось, — вздохнул Крячко. — Не понимаю еще, почему опроса коллег Леонидова не проводилось? Он ведь работал каким-то сотрудником в НИИ теории и истории архитектуры и градостроительства.

— Работал, — кивнул Гуров. — Вообще, все дело как-то на тормозах спустили. Никаких следственных мероприятий толком не проводилось. Отчеты какие-то невнятные. Кстати, ты обратил внимание, что Ольга по этому делу проходила не просто как свидетельница, а как подозреваемая?

— Да. Но с нее потом все подозрения сняли, когда ее муж, теперь уже покойный Кирьянов, сказал, что она во время убийства была с ним рядом. То есть дома.

— Еще один момент привлек мое внимание, — немного помолчав, заметил Лев Иванович. — Женщина из одного с Леонидовым дома заметила из окна, она живет на первом этаже, проезжавшее мимо ее окон такси. По времени это событие как раз совпадало со временем убийства. Но таксиста тогда так и не нашли. Или не стали искать. Во всяком случае, о нем в деле больше не говорится ни слова.

— Хм. Да, надо будет еще раз пообщаться и с соседкой, и с сыном убитого, а заодно и со всеми, кто нам может хоть что-то рассказать об отношениях Ольги и ее первого мужа, — согласно кивнул Крячко.

Сыщики подъехали к дому Льва Ивановича. В квартире они еще раз обсудили план действий на завтра, и Крячко поехал ночевать домой. Оба оперативника были вымотаны поездкой из Анапы и бесконечно долгим днем, поэтому решили, что ночь каждый проведет в своей квартире. А если вдруг появятся какие-то новые мысли или предположения по поводу расследования, то они всегда могут созвониться и все обговорить.

* * *

Утром Гуров уже на своей машине отправился к Липовецкой Жанне Дмитриевне — одной из подруг Ольги Кирьяновой, с которой он все-таки созвонился еще с вечера и получил ее добро на встречу. Станислав должен был поехать в это время на бывшую работу Леонидова и там найти коллег, которые хорошо знали писателя при жизни.

Жанна Дмитриевна — высокая, стройная брюнетка с невзрачным лицом и с чуть раскосыми глазами — встретила Гурова приветливо, но настороженно. Провела его в просторную гостиную, обставленную по последней моде в деревенском стиле, и чисто из вежливости спросила, принести ли ему кофе или чай. Гуров отказался. Предложив ему сесть на диван, сама Липовецкая присела на краешек кресла-качалки и в ожидании вопросов или объяснений о цели визита уставилась немигающим взглядом на Льва Ивановича. Гуров решил начать разговор с подругой Кирьяновой, как говорится, с конца, а вернее, с событий давних, и не касаться пока что того происшествия, которое, собственно, и привело его к ней.

— Жанна Дмитриевна, мы начали заново расследовать дело убийства писателя Леонидова Владислава Владленовича. Вы, наверное, в курсе, что тринадцать лет назад его убийцу так и не нашли. — Гуров замолчал и вопросительно посмотрел на собеседницу, просто чтобы понять, вспомнила ли она, о чем идет, собственно, речь.

— Да, я помню, — степенно кивнула Жанна Дмитриевна. — Меня тогда опрашивали в полиции. Хотели знать, какие отношения были у Леонидова с его женой. Вернее, на тот момент уже с бывшей женой.

— Да, я читал отчет с вашей беседой, — ответил Гуров. — Но все равно, давайте поговорим об этом еще раз. Расскажите, вы с Ольгой давно знакомы?

— Я знаю ее еще с института. Мы вместе учились на филфаке. С тех пор и дружим, и секретов у нас друг от друга нет.

— Хорошо, значит, вы должны знать, как Ольга познакомилась с Леонидовым.

— Странные вопросы вы задаете. Мне их тогда, тринадцать лет назад, никто и не задавал. Я думала, что вас интересует, почему она от него ушла.

— И это тоже, — согласился Лев Иванович. — Но прежде ответьте на первый вопрос.

— Он, то есть Леонидов, пару лет преподавал в институте, но не у нас на курсе, хотя визуально мы его знали еще с тех времен. А Оля познакомилась с Леонидовым, когда тот уже работал в НИИ… Вы в курсе, что он был младшим научным сотрудником в отделе истории архитектуры и градостроительства Древнего мира и Средних веков? Нет? Ну, это не важно. В общем, Оля писала, а вернее, начала писать, но так потом и не закончила, диссертацию на тему архитектуры и живописи Византии, и ей нужна была консультация специалиста. Вот Леонидов ее и консультировал. Давал ей для изучения разные документы, отвечал на вопросы…

— Леонидов был старше Ольги?

— Да, и намного, на двенадцать лет. Красотой он тоже не блистал, а вот умом… Он был очень, очень умный и начитанный. Наверное, этим и покорил Ольгино сердце.

— Их сын… — начал было говорить Гуров, но Жанна Дмитриевна махнула рукой, останавливая его.

— Сразу хочу сказать, что Александр, Саша, — это не сын Оли, а пасынок. Он — сын Владислава Владленовича от первого брака. Их мать, женщина не самого строгого поведения, оставила новорожденного ребенка отцу, а сама сбежала с каким-то военным практически через месяц после того, как родила. Оля вышла замуж за Леонидова, когда крохе был всего год, и усыновила его. И воспитывала мальчика как собственного сына.