Книга Среди чудес и кошмаров - Анна Бруша

волосами. – Ей? Никогда! Интересно, что она сделала, что ее назначили наложницей? Эй, ты, как там тебя, отвечай!

Я как ни в чем не бывало продолжала есть, изо всех сил стараясь не смотреть по сторонам. Как будто не понимала, что обращаются ко мне.

– Какая же ты уродка, – продолжала Тира. – Пожалуй, ты права, Винга, кто мог польститься на эту бледную падаль? Разве что какой-то извращенец. Да уж… этот маг недостоин настоящей наложницы. Возможно, она избавила нас от большой беды.

Винга нахмурилась.

– Не надо, Тира. Не стоит нам опускаться до злословия.

– Отчего же? – тролльчанка качнула головой, и синие волны у ее лица качнулись. – Она все равно ничего не понимает.

Винга пожала плечами.

– Мы не знаем, что произошло. И нет нужды быть к ней жестокими.

– Она человек…

Я ощутила жгучую неприязнь, исходившую от Тиры.

– Уже одно то, что мы сидим с ней за одним столом, делает ей честь. Как будто она равна нам. Все равно, что заставить нас есть из одной миски со златоглазом или еще какой тварью.

– Тира! – Винга чуть повысила голос.

– А что… тебе бы хотелось, чтобы твой покровитель оказался бы… м-м-м… любителем людей? Все же слышали про Фэйта, его питомник… и его… ведьм… или жен, как он их называет.

– Насколько я знаю, он никогда не брал наложницу.

– А если бы надумал, – Тира не хотела отступать, – ты бы хотела стать такой?

И вдруг до этого момента молчавшая тролльчанка сказала:

– Я слышала, что у Фэйта живут не только человечки.

– Ах, замолчи, Агда. Это слухи.

– Пора на занятия, – сказала Винга. – Уверена, мы вскоре получим все необходимые разъяснения.

Девушки засобирались, а в комнате вновь возникла серая тролльчанка-служанка. Она почти бесшумно принялась собирать грязные тарелки.

Я тоже поднялась и услышала позади:

– Асса! Асса! – я резко обернулась.

* * *

Принцесса Марианна распахнула окно, и на подоконник слетела ворона. Она спрыгнула на пол, а через несколько мгновений преобразилась в ведьму.

Асса села и быстро завернулась в темный плащ, скрывая горбатую спину.

– Ну? – спросила Марианна. – Что ты видела?

– Он не снимает этот проклятый медальон, – сказала Асса, поднимаясь. – И чем скорее мы его заполучим, тем лучше.

Ведьма-ворона прошлась по покоям принцессы.

– Захария становится сильнее. Он со своими магами… нет, это безумие.

– Что? Расскажи?

– Он называет это поклонением магии, но, по сути, все поклоняются ему. Утром его маги выстраиваются в очередь и пьют из рук Захарии из чаши. В эту самую чашу он опускает свой медальон. Но даже тогда он его не снимает.

Асса быстро оделась и теперь собирала непослушные волосы в гладкую прическу.

– Я не понимаю, как к нему подобраться, – мрачно сказала она.

– Так что именно тебя испугало? Не то, что он невыносимый напыщенный гордец, одержимый собственной значимостью, – Марианна усмехнулась.

– Он дает им силу. Всем им.

– Так значит… он дурит своего короля?

– В какой-то степени. Ты заметила, что Захария перестал кашлять? Его хворь отступила.

– Да. Выглядит омерзительно здоровым, – сказала Марианна и нахмурилась.

– Я думаю, это сила элстина. Она его убивала, ее было слишком много для одного. Странно, что он так долго продержался, его должно было просто разорвать на клочки. Кровь должна была вскипеть, а сердце превратиться в клубок колючек, вымоченный в уксусе, однако он дотянул… Когда он делится с другими, то может пользоваться всеми преимуществами.

– Хуже только то, что он укрепляет свое положение. И этот дурак так носится со своей армией магов.

В комнату вошел карлик Сырок. Вид у него был недовольный. Он нервно щипал кружева на манжетах.

– Захария такой же, как все они, – сказал он зло.

Ведьма-ворона подошла к нему и обняла:

– Ведьмы не станут тобой пренебрегать. Королева Ория примет тебя.

– Но я мужчина! – сказал карлик, но слова его прозвучали несколько сдавленно, поскольку его лицо утыкалась ей в грудь.

– Тебя отвергли маги, – сказала Асса. – Ты обладаешь скрытой силой, ты – наш!

– Ведьма, – всхлипнул Сырок.

Марианна только покачала головой.

– А ты наговаривал на Ассу. Думал, Захария поделится с тобой.

Карлик отстранился, глаза его влажно блеснули.

– Захария спит с вашей бывшей фрейлиной! Когда они в постели, то медальон тоже с ними.

– Ты подсматривал! Вот хитрец! – одобрительно воскликнула Асса. – Думаешь… она могла бы украсть его для нас?

– Нет, думаю, ты могла бы пополнить ряды магичек… и оказаться с ним наедине. Принести маленькую жертву, – Сырок сально усмехнулся.

– Это исключено! – оборвала его Марианна. – Асса останется с нами. Мы найдем другой способ. И я уже даже знаю, какой… Мне надоело сидеть взаперти! На нашей стороне преимущество: нас никто не дооценивает. И он думает, что раз король, то может удержать чужую страсть.

* * *

Я успела поймать подозрительный взгляд служанки, перед тем как она ушла. Что ж… мой дар проявил себя, но гром пока не грянул, а пол под ногами не провалился.

Прошло несколько мгновений: никто не спешил врываться в комнату с требованием проследить за своими врагами, друзьями или любовниками.

Так что, немного успокоившись, я могла спокойно поразмыслить об услышанном за завтраком. Девушки явно соперничают друг с другом, но самые главные – это Винга и Тира. Под их влиянием находятся остальные. Тира явно недолюбливает людей, а Винга хитра. Не думаю, что когда она вступилась за меня, то это было продиктовано заботой: скорее осторожностью.

Надеюсь, мне удастся сохранить нейтралитет.

– Пора приступить к нашему первому занятию, Мальта, – Атали впорхнула в комнату и поманила меня за собой.

Глава 16

– Итак, нам предстоит за несколько недель проделать то, на что обычно уходит несколько лет.

Я мысленно содрогнулась. В мои планы не входило задерживаться в этом странном месте так надолго. Поговорим об этом с Йотуном сегодня же. Интересно узнать его планы.

Мы с Атали расположились в красивой комнате, стены которой были обиты шелком, искусно расписанным деревьями, между которых прятались зайцы. Наставница полулежала на диванчике с невысокой спинкой и подлокотником только на одной стороне.

Ее рука плавно двигалась в такт ее словам.

– Начнем с самого простого, – сказала Атали. – Для начала надо придать тебе вид наложницы. Знаешь, как говорят: верят глаза – верит разум.

Я не знала, но мне понравилась фраза, поскольку ее можно было применить к разным ситуациям, особенно человеку, значительную часть времени наблюдающему за другими.

– Одежда должна говорить о благородстве и роскоши. В твоем положении скромность непозволительна, она будет истолкована как слабость.

А я-то надеялась остаться в тени. Особенно когда слухи поутихнут и внимание двора захватит какая-нибудь другая новость.

– Слабость наложницы бросает тень на ее повелителя. Это может плохо кончиться…

– Насколько плохо?

– Мы дорого платим за ошибки. Даже за чужие. Потеря репутации и положения, падение на самое дно. Смерть, мучительная и долгая, иногда на эшафоте.

Глаза тролльчанки затуманились дымкой воспоминаний. Уголки ее губ скорбно опустились. Она тряхнула головой, словно силилась отогнать навязчивое видение.

– Тебе не простят ничего. Да… твоя человечность… Но раз не можешь скрыть очевидного – подчеркни. Мы сделаем из тебя диковинку.

Я нервно усмехнулась.

Как точно она уловила суть. Среди магов я тоже была своего рода удивительной вещицей. Ключом, открывающим чужие тайны.

Атали метнула на меня гневный взгляд, думая, что я потешаюсь над ее словами.

– Покровитель должен испытывать гордость, что наложницу можно показать другим магам. Это вопрос мужского тщеславия.

Она внимательно следила за выражением моего лица, и мне не удалось удержать отстраненный и безразличный вид.

– О, ты думаешь, что Йотун не такой, – Атали как будто прочла мои мысли. – Ты заблуждаешься. Он маг до мозга костей. И тролль. Его воспитание, его жизнь во дворце… наложили свой след. В некоторых случаях ему просто не придет в голову, что можно поступить иначе.

Ее откровенность меня сильно удивила. И вновь она прочла мысли:

– Я не враг тебе. И постараюсь, в меру своих сил, уберечь от опасных ошибок. Но конечно многое зависит от тебя, насколько внимательна ты будешь.

И тут меня пронзила