Книга Знойные дни в Заполярье - Дебби Макомбер

— Я не выйду замуж за Сойера О'Хэллорена, — сказала Эбби, по-видимому, уж слишком решительно, потому что дети как-то странно на нее посмотрели.

— Почему? — спросил Скотт. — Он вроде очень симпатичный.

— Он рассказывал нам на ночь сказку, возил нас купаться и назвал озеро в твою честь. Ты не думаешь, мам, что он будет хорошим мужем?

Эбби опустила плечи.

— Давайте прекратим разговоры о Сойере, ладно?

Скотт и Сьюзен молча согласились с ее предложением, за что она была им очень благодарна. Они начали обсуждать своих новых друзей, и свои планы, и собаку Сойера, и чем они сегодня занимались.

Ее изумляло, как хорошо и быстро дети прижились в маленьком сообществе городка. Городка, в котором не было ничего, к чему они так привыкли. Ей казалось, они будут скучать по Сиэтлу. Ничего подобного, несмотря на то что они оставили там друзей, бабушку с дедушкой, всю свою прежнюю жизнь.

Как и она.

После обеда, когда Эбби сидела одна за кухонным столом и допивала кофе, горестно перебирая в уме события сегодняшнего дня, в дверь позвонили. Открыв, она обнаружила на крыльце Сойера. Сердце у нее бешено забилось.

Он так пристально смотрел ей в глаза, что она даже не сразу увидела у него в руках велосипед.

— Подождите, я позову Скотта, — произнесла она безжизненным голосом.

У него желваки заходили на скулах.

— Я принес велосипед Скотту, но поговорить хотел с вами. — Глаза его ничего не выражали, но она чувствовала, в каком он напряжении, и это напряжение передалось ей. — Эбби, ради Бога, скажите, что произошло сегодня?

— Вы имеете в виду что-то другое, кроме двух приглашений на обед и предложения руки и сердца? О, совсем забыла, меня еще пригласили на рыбалку.

Сойер закрыл глаза.

— Это Джон.

— Верно, Джон. Да, еще были подарки. У него снова заходили желваки на скулах.

— Подарки?

— Думаю, в качестве стимула.

. — Я прошу прощения за моих парней. Если хотите, я каждого из них приволоку сюда, чтобы они извинились.

— Это совсем не то, чего я хочу, — холодно произнесла она.

Зазвонил телефон, и, не скрывая облегчения, Эбби пошла отвечать.

Сойер сам повез почту в Фэрбенкс. В воздухе ему было спокойнее думать. Рев двигателей заглушал все, кроме мыслей у него в голове. Говорят, летчик должен неукоснительно придерживаться только двух законов: закона притяжения и закона средних чисел. Тот, кто сказал это, забыл еще об одном законе — законе природы, физическом притяжении между мужчиной и женщиной.

Эбби сводила его с ума. Никогда еще женщина так не привлекала его. Несколько поцелуев, которыми они обменялись, буквально сразили его. Не трудно представить себе, что было бы, окажись они в одной постели.

Он хотел ее. Однако даже святой не смог бы обвинить его в несдержанности.

Сомнения грызли Сойера, лишая уверенности в себе. Он, конечно, не был в восторге от затеи Кристиана, но не видел в ней ничего нечестного или безнравственного. Они никого не обманывали. Не хотели никого, будь то мужчина или женщина, к чему-либо принуждать. Совсем не все склонны к романтическим отношениям, но это личное дело каждого. О Господи, как же втолковать это Эбби! Предложение работы, а не брака предполагало, что, когда дело коснется романов, каждый волен сам принимать решение. Это-то уж точно в интересах не только мужчин, но и женщин!

Мысль о брошенных ею обвинениях привела его в бешенство. Он стиснул зубы. Однако ей не понадобилось много времени, чтобы поднять вопрос о браке.

Хочет ли он жениться на ней? Любит ли ее?

Почему-то на высоте тринадцати тысяч футов было легче и спокойнее обо всем этом думать. Что он знает о любви? Чертовски мало, сознался он себе. Сколько он себя помнил, отношения между его родителями были неважные. Хотя, подозревал он, на самом деле они любили друг друга, но в общем брак был неудачный. Конечно, привезти жену из огромного Лондона, из такой страны, как Англия, в маленький, примитивный Хард-Лак — из этого не могло выйти ничего хорошего. Когда Сойеру было тринадцать, Эллен с Кристианом уехали в Англию. Ему не забыть опустошенное лицо отца, когда самолет с его матерью и младшим братом поднялся в воздух. В тот день, единственный раз за всю жизнь, Сойер видел отца пьяным. И теперь, будучи взрослым, он понял, что видел тогда в глазах отца глубокое раскаяние.

Сойер и Чарльз знали, что отец начал встречаться с Кэтрин Флетчер. Сойер даже подумывал, что отец, возможно, потребовал бы развода, если бы мать не вернулась.

Но она вернулась. И сперва казалось, все наладится. Родители решили попробовать начать все сначала, и жизнь в семье какое-то время была спокойнее и приятнее, чем когда-либо раньше. Сойер даже не представлял себе, до чего же скучал по матери и младшему брату. В четырнадцать лет он не мог понять отношений своих родителей. Все, что он знал, — это то, что они с братьями счастливы. Мать вернулась домой. У них снова была семья.

К несчастью, это продолжалось недолго. Вскоре Эллен перебралась из супружеской спальни в другую комнату. Насколько Сойер знал, мать с отцом больше никогда не спали вместе. Ему не надо было объяснять, почему так случилось. Мать узнала о связи отца с Кэтрин. Ясно было и каким образом это до нее дошло. Кэтрин доставило огромное удовольствие разбить сердце его матери, разрушить хрупкие ростки семейного счастья.

Сойер никогда не мог понять, почему родители не развелись. В конце концов они дошли до того, что получали удовлетворение, мучая друг друга. Нет, родители не умели научить его любви. Да и позже он не узнал, что это такое.

До сих пор.

Пока не появилась Эбби…

Голова его заполнилась мыслями о ней и о детях. Если она чувствует себя связанной контрактом, решил Сойер, то он освободит ее от любых, действительных и выдуманных, обязательств. Она может уехать. Он лично проводит ее и детей в Фэрбенкс и отправит дальше, чего бы ему это ни стоило.

Сердце у него защемило при мысли, что он может потерять Эбби.

Но, если он признает, что любит ее, ему придется принять решение, а к этому он тоже не был готов. Черт возьми, они встретились всего две недели назад. Но одно было совершенно ясно: он уже не мог теперь представить себе Хард-Лак без нее.

Когда поздно вечером Сойер вернулся, то обнаружил на летном поле катающегося на старом велосипеде Скотта и бегающую рядом собаку. Улыбнувшись, он стал заводить самолет в ангар.

— Ты здоровски управляешь самолетом, — сказал ему Скотт, когда Сойер вылез из кабины.

— Спасибо за комплимент.

— А ты возьмешь меня с собой, как обещал?

— Конечно, как-нибудь.