Книга От оргазма до бессмертия. Записки драг-дизайнера - Григорий Валерьянович Никифорович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из статистики США по всем существующим лекарствам известно, что успешно преодолевают первую фазу клинических испытаний примерно 70 процентов кандидатов в лекарства. Вторая фаза призвана выяснить, как влияет данное вещество на реальное заболевание. В ней обычно участвуют до нескольких сотен ранее диагностированных добровольцев, включая и контрольную группу, не получающую препарат. Вторая фаза клинических испытаний может длиться от нескольких месяцев до двух лет, и по ее результатам делается вывод об эффективности препарата и о наличии его побочных эффектов. Если оба эти параметра находятся на приемлемом уровне, начинается третья фаза испытаний, самая сложная — до нее доходит лишь 30 процентов препаратов.
Третья фаза охватывает значительно большее количество испытуемых — от трехсот до трех тысяч — и длится До четырех лет. В этой фазе испытания проходят в различных медицинских центрах независимо друг от друга. Цель испытаний — дальнейшая оценка эффективности лекарства и долгосрочных побочных эффектов. Иногда выделяют еще и четвертую, последнюю фазу клинических испытаний, куда попадает только 25-30 процентов препаратов, отобранных на третьей фазе. Здесь число участников снова возрастает, и при получении положительных результатов компания может подавать заявку в FDA — Food and Drug Administration, Федеральное агентство по пищевым продуктам и лекарствам, — которое разрешает (или нет) широкое распространение и свободную продажу лекарства. Если повезет, процесс разрешения займет месяцев десять, а если не очень — до нескольких лет.
Вот теперь ваша цель достигнута: лекарство, которое когда-то представлялось вам в мечтах, ваше собственное лекарство, наконец-то вышло на рынок. Правда, оно уже не вполне ваше — вы ведь продали ваше право первородства «Большой фарме» подобно Исаву, продавшему его Иакову за чечевичную похлебку (опять библейские аналогии). Но, рассудив здраво, вряд ли вы сами смогли бы поднять огромные расходы, уже произведенные до сих пор: как упоминалось, крупные фармацевтические компании тратят на разработку новых лекарств десятки миллиардов долларов. Но еще большие суммы должны будут пойти на маркетинг и рекламу — иначе ваше лекарство так и останется неизвестным потребителю. В довершение надо подумать и об уплате многомиллиардных налогов — в США каждый помнит высказывание одного из основателей государства Бенджамина Франклина: «Неизбежны только смерть и налоги». Так что удовольствуйтесь тем, что ваше имя увековечено в патентах на вещество, которое стало основой нового лекарства, — большинство драг-дизайнеров не имеют и этого утешения.
Попытки создать лекарство независимо от «Большой фармы» очень немногочисленны; в одной из них я принимал некоторое участие. Семнадцать лет назад я получил заказ на конформационные расчеты нескольких биологически активных пептидов от маленькой компании, состоявшей тогда из трех человек: химика, биолога и менеджера-организатора. Заказчиков интересовало, как связана пространственная структура этих пептидов с биологической функцией и можно ли ее оптимизировать с помощью химического синтеза аналогов — типичная задача для драг-дизайнера. Такие аналоги были предложены, синтезированы и испытаны на клеточных культурах; результаты оказались достаточно перспективными для того, чтобы подать патентную заявку и получить патент США за номером 7041786, авторами которого значились химик, биолог и ваш покорный слуга. Права на патент принадлежали компании; моя же роль на этом закончилась.
Маленькая компания начала борьбу за выживание: брала займы, продавалась, перекупалась и прочее, чтобы довести одно из соединений, описанных в патенте, до уровня лекарства. Первая фаза клинических испытаний плеканатида (Plecanatide), как был назван новый препарат, датируется 2008 годом, вторая — 2010 годом, а третья завершилась в 2017 году — и все это самостоятельно, не сдаваясь на милость фармацевтических гигантов. За это время компания сменила название, разместила свои акции на бирже (NASDAQ, индекс SGYP) и распространила патентные права на Европу и Китай. Разрешение FDA было получено в начале 2018 года, и лекарство Trulance присоединилось к арсеналу средств, используемых практикующими врачами.
Сегодня для этой компании наступил очередной период выживания: смогут ли доходы от продаж оправдать расходы на маркетинг и судебные процессы с конкурентами, оспаривающими патенты. Исход пока неясен; но тем не менее успех налицо, пускай и не такой громкий, как у виагры. Хотя кое-что общее у этих двух лекарств есть: виагра, задуманная вначале для снятия загрудинной боли оказалась важна совсем для другого, a Trulance, предполагаемый онкологический препарат, в конце концов вышел на рынок как средство от длительных запоров, не поддающихся действию обычных слабительных. По счастью физиологические функции организма очень разнообразны, так что хорошему лекарству всегда найдется применение.
Но это еще не все
Скандал вокруг препарата под названием мельдоний начался в январе 2016 года, когда Всемирное антидопинговое агентство (WADA) запретило его использование спортсменами как во время соревнований, так и до них. Одной из первых жертв такого решения оказалась звезда тенниса Мария Шарапова, дисквалифицированная на два года (после апелляции срок снизили до пятнадцати месяцев). Пострадали также несколько российских олимпийцев, участников летних Игр 2016 года в Рио-де-Жанейро и зимних Игр 2018 года в Пхёнчхане. Поскольку еще до того WADA уличила в применении допинга некоторых спортсменов из России, из-за чего они были лишены медалей зимних Олимпийских игр 2014 года в Сочи, сразу же возникло подозрение, что действия WADA продиктованы политическими антироссийскими соображениями. По сообщению ТАСС, Президент РФ прокомментировал ситуацию так: «Что касается этого мельдония несчастного, то, вообще, там история какая-то темная. Мы же все знаем, и специалисты говорят, что он не дает преимуществ в спортивной борьбе, только поддерживает при больших нагрузках сердечную мышцу».
Специалисты, на которых ссылался президент, — это в первую очередь Иварс Калвиньш, профессор, доктор химических наук, академик Латвийской академии наук. Именно он изобрел и синтезировал вещество милдронат— так первоначально назывался мельдоний — в середине 1970 годов в рижском Институте органического синтеза. Советское авторское свидетельство на милдронат Иварс Калвиньш вместе с другими получил в 1976 году, а после развала Советского Союза перерегистрировал его — за собственные деньги — в качестве российского патента на свое имя. Через несколько лет милдронат занял десятое место в России по объему продаж среди всех препаратов всех классов.
Действие мельдония заключается в том, чтобы оптимизировать использование кислорода в организме для производства энергии. Известно, что он вмешивается в биосинтез другого важного вещества — карнитина. Как следствие, увеличение уровня кислорода приводит к повышению работоспособности и уменьшению физического и
