Книга Окопник - Владимир Геннадьевич Поселягин

знаю что с моим назначением, всё же три дня прошло, могли и отменить. Дежурный на входе, аж замер в шоке. У меня ещё из-за опухоли один глаз закрылся, одним смотрел, говорю же хорошо меня отделали. Ничего, капсула потом уберёт всё что было.

Впрочем, дежурный подтвердил, я всё ещё комбриг, о моей задержке штаб бригады известили, тут это молодцы. Капитан предложил пока повременить с вступлением в должность, мне явно лечение требовалось, но я его успокоил, травмы косметические, переломов нет, а командовать и в таком состоянии смогу. Врачи бригады поднимут на ноги. А когда к гостинице подходил, увидел чёрную «эмку», и двух сотрудников НКВД, что явно ожидали меня. Встрепенулись, когда меня увидели, вывернул из-за угла перекрёстка улиц. Особо сильно я не напрягся, один из двух сотрудников знакомый сержант, помдежурного, так что похромал до них, нога совсем разболелась, всё же мне кажется там перелом, ну и дальше сержант предъявил наручные часы, я их опознал, это мои, подписал бланк описи и те отбыли. Вот такие дела. Что ж, не буду здание Лубянки миномётом накрывать, так уж и быть. Да, в управлении, я попросил дежурного отправить в штаб бригады просьбу от моего имени, выслать машину, забрать меня завтра от гостиницы. Часам к десяти пусть подъедет. Тот обещал всё сделать, связь с бригадой была. Пока же меня заселили в тот же номер, к сожалению, там был сосед, майор танкист, того аж передёрнуло, когда он меня увидел, из ванной выходил с полотенцем на шее, и сказал:

- Били не жалея. Или это бомбёжка, на которую любят списывать подобное?

- Ещё чего, подвалы Лубянки. Чудом живым выпустили. Повезло.

- Да, повезло.

Мы познакомились с соседом, тот обо мне раньше слышал, тот за назначением новым прибыл, из госпиталя, немного пообщались и после душа в ванной, мылся полностью, не смотря на рванные раны, да старые, бинты там сбились. В общем, передав форму в стирку, после камеры желательно в порядок её привести, и в красноармейской форме я покинул гостиницу. А пока в ванной находился, поработал с планшетом управления разведчиком. Больше двадцати сотрудников Лубянки за мной следило, шесть машин. Бояться или уважают? Думаю, первое. Да и заинтересовал я их, не без этого, а мне в капсулу надо и слежка эта совсем не в тему. Хотя в базы разведчика как враждебные лица, всех выявленных агентов я внёс. Скинул я хвост просто, схему квартала мне передал боевик, несколько парадных, через которые можно пройти на сквозь, и выйти с другой стороны. Так и сделал, скинул хвост, хотя и с трудом, и зашёл в жилой многоквартирный дом, поднявшись к квартире на втором этаже, где устроилась эта парочка. Боевик на охране, разведчик показал, как наружка суетилась, потеряв меня, начали прочёсывать квартал, а я убрал мебель в гостиной, достал капсулу, шумнул, но внизу квартира пустая, тоже эвакуировались жильцы, капсула под питанием, реактор рядом. Сначала залез провести диагностику, пятнадцать минут, потом выбравшись, изучил что со мной, шесть переломов, даже больше чем я думал, рука так в двух местах сломана, нога вот нет, трещина, отметил, что делать, меддроид готов, будет менять картриджи, их тоже выложил и до девяти утра в капсулу, задача переломы заживить все, восстановить зубы, убрать рваные раны, но все синяки останутся, их не трогал, даже не пожелтеют, рано ещё. Крышка опустилась и всё, лечение началось. Если что, боевик поднимет, он мог, имел контакт с искином капсулы.

Очнувшись, я посмотрел на поднятую крышку капсулы, и стал выбираться. Гель после лечения ещё на теле, так что пока у капсулы шёл режим очистки, посетил ванную, ремонтный дрон уже всё приготовил, и помылся. Кстати, этот дрон сам тут отмывался. А после ликвидации полковника и сотрудников НКВД, тот замарался. Вода ему не повредит.

Вот так одевшись, изучил на экране искина капсулы как прошло лечение. Отлично, даже зубы восстановил, это да, языком пощупал, прорех нет, только внешние повреждения остались, остальное убрано. Вот так убрал капсулу и реактор в хранилище, вернув мебель, что тут ранее стояла, она мешала, я быстро поел из котелка, лапши с курицей, и хлебом, потом кружку чая. Прибрав обоих дронов, боевика и ремонтника, покинул квартиру, замок сам запер и поспешил уверенной походкой к гостинице. Меня так и не нашли, хорошо от наружки ушёл, вот у гостиницы и ожидали. Разведчик это показал. Форму-то оставил, знали, что вернусь. Оживились как меня увидели, но на контакт не выходили. Да, у входа стояла новенькая «эмка» в белом камуфляже и крытая «полуторка», у которой стояли и курили, или дышали свежим воздухом, бойцы. Не за мной ли? Уточнил у командира, в звании младшего лейтенанта, командир комендантского взвода, тот меня большими глазами рассматривал, но он подтвердил, они за комбригом Романовым прибыли.

- Ждите, сейчас переоденусь и выйдем. Поедем в часть.

- Товарищ комбриг, как же так?

- НКВД, хватают кто подвернётся и выбивают признание, не важно какое, главное, чтобы признался и дело списать, виновный найден. У них почти все дела так раскрываются. Всё, ждите.

Я же прошёл в гостиницу. В номер прошёл, мне принесли форму, даже помогли все три награды закрепить. Я переоделся, мне горничная помогала, с плохо скрытым испугом на лице. Лицо оплыло от опухолей, но нормально, хотя до сих пор одним глазом вижу. Вот так с вещами вышел наружу, шофёр их принял, укладывая в машину, я же посмотрел на военюриста, тот самый, с коим общался. От своей машины ко мне шёл. Это он меня сдал. Не предположение, точно знаю, разведчик удалённо записал разговоры его. А следил за следователями моими, тот посещал первого, обсуждали меня. Я же отошёл от своей машины, младший лейтенант, а Хамзин его фамилия, сопровождал.

- Что, новое дело на меня открыл, спешишь сообщить? - спросил я. - Или хочешь лично узнать зол я на тебя, что меня госбезопасности сдал по чужому делу, или нет? Ты же понимаешь, за это кто-то должен ответить.

Я рукой у лица круг очертил. Тот даже удивился, и спросил:

- Почему решил, что это я?

- А больше как-то некому, - чуть развёл я руками.

- Это не я.

- Три дня назад, - глядя в хмурое небо, похоже снег пойдёт скоро, сказал я. - Кабинет следователя, того капитана, ты к нему зашёл, сел на стул и по-свойски спросил: Как там наш подопечный? По-моему делу