Книга Год 1914-й. Время прозрения - Александр Борисович Михайловский

армии. Это перешел в наступление первый армейский корпус под командованием генерала от кавалерии графа Карла Курбаха ауф Лаутербаха. Пятая и двенадцатая кадровые дивизии, сорок шестая дивизия ландвера, сто первая бригада ландштурма и седьмая кавалерийская дивизии должны были обрушиться на ничего не ожидающих русских, имеющих на этом направлении силы, уступающие австрийцам в несколько раз.

Но едва австрийские цепи оторвались от опушки леса, как начались неприятности. Где-то в отдалении, укрываясь за усеявшими всхолмленную равнину перелесками, то тут, то там забухали русские гаубицы, а среди наступающих австрийских полков в небо стали вздыматься черные столбы земли, снизу подсвеченные вспышками багрового пламени. Это пока что еще не триалинит, а только обыкновенный тротил-с. Самые вкусные ягодки у австрийцев еще впереди... Наступление только началось, а уже пошли первые потери, забегали санитары и истошно заорали первые раненные, пострадавшие от рук проклятых московских схизматиков. Да-да, первый армейский корпус в мирное время дислоцировался в Кракове, а потому по большей части комплектовался именно польскими подданными императора Франца-Иосифа.

Но хуже всего пришлось солдатам пятой пехотной дивизии, которая наступала через небольшой лесной массив, вытянувшийся в направлении деревни Стефановка. Там еще день назад располагались позиции второй русской стрелковой бригады. Впрочем, войти в этот лесной массив австрийцы сумели, а вот выйти довелось далеко не каждому. Русские егеря суворовской выучки, получившие дополнительную подготовку и специальную камуфлирующую форму-лохматку - это не просто страшно, а по-настоящему ужасно. Для полного кошмара не хватало только минно-взрывных ловушек, но сооружать их было просто некогда. Да и опасно это - вот так, на скорую руку: свои могут подорваться не с меньшим успехом, чем враги. Однако задача стоять насмерть перед егерями не стояла, и, вдоволь попив австро-польской крови, они постепенно отступали. Не лучше было и вражеским дивизиям, наступавшим по открытой местности. Батальонные пушки, поддерживающие мои пехотные батальоны, осыпали серо-голубые цепи градом шрапнелей. «Мадсены» короткими очередями простригали во вражеских рядах рваные прорехи. И почти никто не слышал редких, но метких выстрелов егерей-снайперов, одного за другим ронявших наземь в австрийской цепи любого, кто пытался размахивать руками и распоряжаться. Офицеров это касалось особенно, но и унтеров тоже никто не жалел.

Но это была еще только увертюра сражения, или, как говорят любители секса, прелюдия к большому и чистому акту любви. Передовые подразделения, постепенно откатываясь под вражеским натиском, выигрывали время для оборудования основной линии обороны. Можно было бы сказать, что земля с лопат ветеранов Бородина веером летела во все стороны, но это было не так. Траншеи в три ряда и ходы сообщения были выдавлены в земле магическим способом, и теперь их торопливо накрывали маскировочными сетями, ибо разведывательная авиация в распоряжении австрийского командования имелась и пользовалось оно ею весьма активно. Местные русские смотрели на эти полеты как на бесплатный цирк, а Артанский князь приказал своим пресекать и препятствовать. И егеря-снайперы, и пулеметчики, и обычная пехота прошли тренировки по стрельбе по воздушным целям местного разлива - со скоростями до ста двадцати километров в час. Аэроплан для них - цель приоритетная, ибо человек не птица, и должен не летать, а ходить по земле ножками...

А вот летит один такой любопытный альбатрос. Видимо, австрийское командование, взбешенное появлением на пустом месте ранее нежданного противника, решило таки выяснить, к чему весь этот шум и гам. Но до основной линии обороны корпуса генерала Тучкова австролитак не дотянул. Грохнулся где-то километрах в трех южнее, над недальним леском, где как раз снималась с позиций гаубичная батарея с той целью, чтобы, отступив еще на пятьсот-семьсот метров севернее, снова открыть огонь по наступающему врагу. Аэроплан не загорелся в воздухе - скорее всего, пуля снайпера или пулеметная очередь сразили пилота, поэтому он, неуверенно покачнувшись, боком пошел к земле, упав прямо на деревья. Ведь австрийские пилоты, наивные как дети, для того, чтобы разглядеть остановку на земле получше, опускаются и на двести, и на сто метров - но это верная смерть, когда под крылом злобные и умелые артанцы, а не наивные местные русские.

Командный пункт корпуса Тучкова располагался в Стефановке, из которой вчера вечером вторую стрелковую бригаду прогнали обратно в расположение четырнадцатого корпуса. Мол, идите отсюда, парни, вы тут больше не нужны. И в самом деле, присутствие в одной полосе частей с разным подчинением и морально-психологической устойчивостью может стать причиной великого хаоса и неразберихи. Парни посмотрели, как из множества раскрывшихся порталов выходят бряцающие оружием и снаряжением отборные пехотные батальоны, конные упряжки катят легкие пехотные пушки и тяжелые гаубицы. История о неведомой Великой Артании, внезапно записавшейся в союзники Сербии и Российской империи, давно уже вышла за пределы второй армии и Северо-Западного фронта, и вот теперь русские солдаты воочию наблюдали мощь артанского воинства. Разговоров теперь пойдет по четырнадцатому корпусу, и вообще по его ближним и дальним соседям...

Однако после недавних событий в штабе армии у осведомленных господ офицеров тихо закипали мозги. А то как же: вчера после плотного обеда там все были расслаблены и довольны собой, имея по поводу завтрашнего (то есть уже сегодняшнего) дня самые радужные ожидания, - и вдруг в пространстве открывается дыра, и оттуда вылезает всероссийский император, разозленный словно голодный василиск, а за ним - главком Николай Николаевич и комфронта Иванов, и оба мрачные, как грозовые тучи. А это Артанский князь Серегин перед визитом приоткрыл просмотровое окно и дал императору и его старшим генералам посмотреть и послушать, как себя ведут и о чем говорят господа штабные офицеры после сытного обеда, случившегося накануне роковой битвы. Тут уже не просто крик души «не заслоняйте!» - нет, тут дело пахнет подставой грандиозного размера. А подстава есть деяние преднамеренное и злонамеренное, с тяжкими последствиями как для самого императора, так и всей российской государственности. Смена командующего на этом фоне - сущая ерунда, своей команды Флуг не привел, так что будет использовать тех, кто под рукой, а там видно будет, кто кого подсидит.

Впрочем, прогнав прочь генерала Зальца, высокое начальство не забыло взгреть и его подчиненных, не принявших меры для отражения неприятеля. Подчиненные им войска простояли на позициях более трех суток, но палец о палец не ударили для того, чтобы оборудовать рубеж обороны. Более того, разведку вперед никто не высылал, языков из австрийского тыла не таскал, и поэтому о предстоящем наступлении противника в штабе армии оставались в блаженном неведении. Завтрашним утром они сами собирались наступать широким фронтом примерно в направлении пограничной реки Сан. До этого наступательные позывы