Книга Столетняя война. Том III. Разделенные дома - Джонатан Сампшен

ими дискомфорт в присутствии крупных магнатов, которые традиционно главенствовали в Советах королей. Бертран, как описала его Кристина Пизанская в своем портрете идеального коннетабля, был "степенным и немногословным, никогда не говорил о пустяках". Но если у Дю Геклена были эти общие черты с Ноллисом, то он был гораздо лучшим военачальником. Правда, он не был хорошим тактиком на поле боя, как Чандос или принц Уэльский, оба из которых превосходили его в бою. Но этот опыт заставил его разделить опасения Карла V относительно риска крупных сражений против англичан. Его война не должна была стать войной сражений. Он понимал ценность войны на истощение, которую в долгосрочной перспективе англичане не смогут выиграть. Его сильными сторонами были жесткий контроль над войсками под его командованием, тщательное планирование кампаний, мастерство ведения войны с быстрыми передвижениями и понимание стратегических задач, в чем с ним сравниться могли только покойный Генри Ланкастер или Эдуард III в его лучшие годы[110].

Первым из трех вторжений в Аквитанию стала атака на Пуату с севера, которую возглавлял Жан де Керлуэ, выкупленный почти сразу после пленения у моста Люссак. Благодаря преимуществу быстроты и внезапности он одержал заметную победу в самом начале кампании. В первую неделю июля рейдерский отряд, собранный из его гарнизонов в Ла-Рош-Позе и Сен-Савен, на рассвете, внезапно появился у Шательро и быстро овладели городом с помощью приставных лестниц. Шательро был важным обнесенным стеной городом, в месте слияния рек Вьенна и Клен на северо-востоке Пуату, через который проходила главная дорога из Тура в Пуатье и в котором был укрепленный мост через Вьенну. Шательро принадлежал Луи д'Аркуру, одному из ближайших советников принца в Пуату, который в то время находился в городе. Ему пришлось бежать в ночной рубашке через сады домов своих соседей. Гарнизон Аркура продержался несколько недель в башнях моста, пока тоже не был вынужден оставить это место и бежать. Французы отремонтировали укрепления Шательро и разместили там большой гарнизон. Он стал базой маршала Сансера. Эти события серьезно пошатнули оборону Пуату и вызвали серьезное беспокойство за безопасность Пуатье, который находился всего в пятнадцати милях. Вскоре после этого офицеры принца в Пуатье раскрыли заговор с целью сдачи города, организованный тремя высокопоставленными священнослужителями. На время городские власти остались верны принцу. Но это была хрупкая верность. Один из заговорщиков назвал епископа Пуатье "первым кандидатов в предатели"[111].

Несмотря на амбициозную цель, объявленную Людовиком Анжуйским на парижском совещании, его собственная кампания в долине Гаронны достигла не более чем закрепления предыдущих успехов. Она была важна главным образом как эффектная демонстрация способности Дю Геклена быть везде и сразу. Бретонский капитан перешел через Пиренеи из Кастилии в июне 1370 года. Он взял с собой всю свою компанию из 1.000 французских и бретонских солдат, кастильских охотников за удачей и огромную сумму в 120.000 добла (чуть меньше 30.000 фунтов стерлингов) наличными, выплаченную ему благодарным королем Кастилии. Он прибыл в Тулузу примерно в середине июля. Примерно 15 июля Людовик Анжуйский и Дю Геклен двинулись на север от Тулузы вниз по долине Гаронны. Общая численность их войск должна была быть примерно такой же, как в 1369 году, то есть около 4.000 человек. 23 июля они захватили Муассак у слияния Гаронны и Тарна. Единственный гарнизон принца Уэльского который еще держался в Керси, сдался без боя, когда стало ясно, что горожане его не поддержат. Захват этого места позволил перевезти припасы вниз по реке вслед за армией. В начале августа армия герцога Анжуйского двинулась в Ажене, а затем устремилась на север в долину Дордони. Совет герцога уже договорился о сделках с некоторыми крупными дворянами-перебежчиками, которые лишь ждали когда Людовик там появится. Сеньор Бенака признал Карла V еще осенью прошлого года. Сарла объявил о поддержке короля Франции в июле. Николя де Бофор, который, вероятно, служил во французской армии, перевел во французское подданство огромное наследство своей жены Маргариты де Галар, дамы де Лимёй, в обмен на единовременную выплату, солидную пенсию и дотацию на защиту его земель. Это крупное владение включало в себя более тринадцати замков в северной  части долины Дордони, а также город и замок Лимёй, охранявший место слияния рек Дордони и Везера. Теперь французы контролировали все течение Дордони вверх от Лалинда[112].

Людовик Анжуйский и Бертран Дю Геклен вошли в Сарла на второй неделе августа 1370 года. Отсюда они быстро проникли на запад, в сердце Перигора. В Периге Дю Геклен отделился от герцога. Используя город в качестве базы, он разделил свои войска на несколько отдельных рейдовых отрядов и начал стремительные атаки на удерживаемые англичанами города в низинах на западе. За несколько дней были захвачены Брантом на Дронне и Монпон, а также множество более мелких населенных пунктов вокруг них. По словам автора, написавшего жизнеописание Бертрана, он "казалось, был повсюду, и со всех сторон выходили люди, чтобы предложить ему ключи от своих городов". Основной целью этих перемещений, по-видимому, было перекрыть пути из Бордо в направлении Ангулема и Лиможа, чтобы затруднить передвижение армий принца накануне наступления герцога Беррийского в Лимузене. Была даже предпринята короткая и безуспешная попытка взять Бержерак, главный английский гарнизонный город на Дордони. Она была отбита сенешалем Аквитании, сэром Томасом Фельтоном, без особого труда. Но англичане едва не потеряли близлежащий город Лалинд, важную бастиду на северном берегу Дордони, жители которого решили признать власть французского короля. Фельтон прибыл туда как раз вовремя, чтобы предотвратить эту катастрофу[113].

Лимузен был провинцией, которую англичане захватили последней и интегрировали меньше всего. Это была территория неплодородная, сильно заросшая лесом, приносившая очень мало дохода в казну принца. Сохранившиеся сведения о герцогстве свидетельствуют о том, что до начала войны в нем практически не было гарнизонов. Учитывая финансовое положение герцогства, после войны ситуация, вероятно, была не лучше. Уже на ранней стадии Карл V начал готовить почву для его повторного завоевания. Как и в Пуату, первая волна перебежчиков состояла в основном из людей, чьи основные земельные интересы лежали в другом месте, на территории, контролируемой королем Франции. Они начали массово присоединяться к апелляциям против фуажа, введенного принцем, с мая 1369 года, поощряемые щедрыми обещаниями пенсий и пожалований. Некоторые делали гораздо больше, чем просто присоединялись к апелляциям. Луи, виконт де Рошешуар, чьи самые ценные владения находились в Берри и южной Турени, бежал в Париж и перешел на службу к королю Франции. Он вернулся со 120 французскими солдатами, чтобы занять свой большой замок XIII века в Рошешуаре, который охранял подход к Лиможу с запада, со стороны долины реки Вьенна. Крепость Шалюссе, расположенная в восьми милях к югу от Лиможа, с ее высокими