Книга Твоя безумная Кэтрин - Аня Сокол

– Этого хватит с лихвой. – Михаил прищурился. – Если методы родной полиции не изменились, а они не изменились, служивые будут колоть Столетова до последнего. Жестко колоть. А когда он не расколется, они ему дадут шанс свалить вину на кого-то другого. А ты, дорогая моя, идеальный кандидат с таким-то хвостом статей. Они вывалят все это на него, предоставив шанс обезопасить себя и перевести стрелки на тебя. Неважно, воспользуется он этим шансом или нет. – Я отвернулась, почему-то его слова вызывали смех, горький и истеричный. – Как думаешь, какими глазами он посмотрит на тебя, когда вернется? – Я хохотнула, а может, всхлипнула. – Когда узнает все, что ты творила? Увидит послужной список? – Я почувствовала, как стаканчик кофе дрожит в моих руках. – Брось, Ринка, погуляла и хватит. Сам не ангел. Мы знаем друг про друга все. Таким не бросаются.

– Ага. – Я едва сдержала смех.

– Просто садись в машину, и уедем отсюда на все четыре стороны, – предложил он. – Без сожалений, без последствий, без воспоминаний, без всего этого ненужного багажа.

Мишка так серьезно смотрел, что меня так и тянуло расхохотаться прямо ему в лицо.

– Ринка…

Стоп! Что происходит? Откуда это ощущение эйфории? Почему мне хочется смеяться, хотя впору плакать? Почему это ощущение счастья мне очень знакомо? До боли знакомо и желанно…

– Что ты…

– Ринка, послушай…

– …добавил мне в кофе?

Мир вдруг закрутился, как в калейдоскопе.

– Это для твоего же блага.

– Что… Что для моего… блага? – Язык друг стал неповоротливым, но это, вопреки всякой логике, рассмешило меня еще больше. – Что ты мне подсыпал? – Стаканчик с остатками кофе выскользнул из пальцев и упал на землю. Коричневая жидкость выплеснулась на ботинки, и это казалось завораживающе красивым.

Черт! Черт! Черт! Как же мне хотелось смеяться.

– Транквилизатор. – Улыбка Михаила стала расплываться. – Во всяком случае, меня уверили, что у этой беленькой таблеточки именно такое действие.

– Ты дал мне наркоту? – Я не могла поверить и в тоже самое время приветствовала это ощущение, эту легкость. Боже, как я по ней скучала.

– Это для твоего же блага, – повторил Михаил, обнимая меня за талию.

– Да пошел ты! – Я рассмеялась. Мир продолжал восхитительно кружиться.

– Идем вместе. Обопрись на меня, вот так. Сейчас, сейчас… Садись в машину. – Он распахнул дверь автомобиля. – А я пока схожу в номер, соберу твои вещи, и мы уедем. Столетов поймет, что ты решила не связываться с потенциальным уголовником и уехала со мной. Поверь, он наверняка вздохнет с облегчением. Девушки с ресепшен это подтвердят.

Я попыталась поднять голову, чтобы увидеть Анфису или Марию Ильиничну, возможно, подать им знак или сделать еще какую-нибудь глупость. Вместо этого увидела серый потолок салона. Тело налилось тяжестью, а вот сознание, наоборот, стало легким, как воздушный шарик. Оно поднялось ввысь, отделилось и полетело очень высоко! Показалось, или я краем глаза уловила серую дымку беспокойного речного духа? Впрочем, неважно, главное, я летела.

Приземление вышло отнюдь не таким радостным. Казалось, что я медленно качаюсь на волнах, солнце светит в глаза, заставляя жмуриться от счастья. Кажется, я дрейфовала на надувном матрасе. И тут кто-то окатил у меня ледяной водой. Наверняка чей-то ребенок расшалился. Хотя, что делать ребенку на такой глубине? А то, что я на глубине, не подлежало сомнению. На странной глубине…

Я распахнула глаза. Вокруг царила ночь. Язык был сухим и распухшим настолько, что едва помещался во рту. Тряхнуло, и я обо что-то ударилась. С губ сорвался стон. Рука казалась неимоверно тяжелой, но я все же подняла кисть и снова обо что-то ударилась. Так, я больше не в салоне автомобиля. Боже, как хочется пить. Что за наркоту он мне подсыпал? И в какой «ящик» засунул? «Ящик» плавно качнулся, и в голове словно что-то щелкнуло. Я не в ящике, я все еще в машине, просто перекочевала из салона в багажник. Явное понижение в статусе.

Мишка, что же ты творишь?

Я попробовала пошевелиться, и по телу прошла дрожь. То ли похолодало, то ли отходняк уже подоспел. Хотя вроде еще рано. С другой стороны, я понятия не имела, что за дрянь он мне подсунул. ЛСД? Экстази? Галоперидол? Димедрол? Последнее вероятней. Димедрол или его производные.

Машина подпрыгнула на очередном ухабе, к горлу подкатила тошнота. Я снова подняла руку, провела по бедру и нащупала в кармане телефон. Уже лучше. С третьего раза мне удалось вытащить аппарат. Правда, я тут же его уронила, но смогла что-то нажать, и багажник осветил скудный свет. Я провела по экрану, но изображение расплылось перед глазами. Я зажмурилась, а потом резко открыла глаза. Ничего не изменилось, все сливалось в одно световое пятно.

И что теперь делать? Звонить наугад? В полицию? И сказать, что меня везут куда-то в багажнике? Назвать номер и марку авто Михаила? Может сработать, если я все еще в его машине. А если нет? Вдруг он продал меня цыганам? Или в гарем? Господи, какие мысли дурацкие…

Экран погас. Я стала думать о том, кому могла бы позвонить. Горько осознавать, но, кажется, никому. С Назаром мы занимались сексом, но забыли обменяться номерами телефонов. Правда, можно зайти на сайт гостиницы и позвонить на ресепшен…

Додумать эту привлекательную во всех отношениях мысль я не успела, ноги коснулось что-то холодное. Нет, не так. Ноги коснулось что-то ледяное. Представьте, будто кто-то зачерпнул полную пригоршню снега и приложил к вашей щиколотке. Я едва сдержала крик. Но все же сдержала. Потому что знала, кто так касается. Мертвые. Духи, что задержались в этом мире. Они редко дотрагиваются до живых, они не любят этого, также как и мы. Меня снова охватил озноб. Вы наверняка хоть раз чувствовали что-то похожее, этот внезапный и беспричинный холод, что растекался по телу. Холод, от которого вы вздрагивали, со страхом оглядывались и, не находя никого поблизости, обхватывали себя руками.

– Ты? – выдохнула я, и дыхание повисло в воздухе туманным облачком.

Еще одно ответное касание. Я все-таки вскрикнула, и это непонятным образом привело меня в чувство. Крик и холод. Муть и тошнота отступили. Я досчитала до трех и почти спокойным голосом произнесла:

– Заставь его открыть багажник, и я исполню любое твое желание.

Плохая сделка. Очень плохая. По сути, я дала духу подписанный, но незаполненный чек, в который можно вписать любую сумму. Но, как я уже говорила, торговаться с мертвыми трудно, да и не в том я положении.

– Заставь открыть багажник после того, как он остановит машину, – проговорила я и ощутила еще одно согласное касание, а потом воздух в багажнике потеплел. Дух ушел.

Я подняла руку и ударила по крышке багажника кулаком. Черт! Больно! Тогда я согнула ноги и ударила в стену багажника со всей дури. А дури у меня всегда было в избытке. Ударила еще раз и еще. Надо быть глухим, чтобы не услышать. Мишка услышал. После пятого удара, машина стала замедлять ход, а потом и вовсе остановилась. Несколько томительных минут ничего не происходило. Я даже успела подумать, что дух мне привиделся. Не в первый раз, кстати. Есть у наркотиков такая особенность – перемешивать видения и реальность. Может, мне вообще все это привиделось, и «Медвежий угол», и Назар, и убийства животных. Даже Михаил…