Книга Без права на отказ - Татьяна Минаева

— Яна, давай заново, ну что это за заход? — крикнул Олег, когда я, поторопившись и набрав недостаточную скорость, недокрутила тулуп и упала.

Тяжело соскребя себя со льда, я снова покатила на прыжок. До нашего отлета в Америку оставался день, поэтому я была намерена эту тренировку отработать по полной. Но снова прыжок и снова неудача. В этот раз я упала так, что у меня сбилось дыхание.

— Ян, ты в порядке?

Так и лёжа, распластавшись на льду, я открыла глаза и увидела над собой озабоченное лицо Олега.

— Угу, — обхватила протянутую им ладонь и поднялась на ноги. И тут же меня повело в сторону.

— Эй! — Олег подхватил меня и прижал к себе, не давая снова оказаться на льду. Я шумно выдохнула и прикрыла глаза. Сегодня с самого утра я чувствовала себя неважно. Думала, что пройдет, но…

— У тебя температура, — выговорил Олег, коснувшись моего лба рукой.

Я отрицательно замотала головой, пытаясь подавить навернувшиеся слезы, и обхватила Олега за талию. Он прижал меня к себе еще теснее и погладил по волосам. А после тихо выговорил:

— Что ж ты дура то такая, Ян? Убить тебя мало за такое!

— Прости, что не сказала. Думала, пройдет, — просипела я. — Олег, я не могу пропустить этап. Не могу! — все-таки всхлипнула и спрятала лицо у него на груди. Он был в белом свитере, который мне так нравился, я невольно потерлась об него щекой и судорожно выдохнула.

— Не могу, — повторила я.

— Т-ш-ш, — губы его коснулись моего виска, так нежно, как никогда прежде. — Все будет хорошо. Пойдем.

Мы ушли со льда, Олег посадил меня на скамейку и сам, присев передо мной на корточки, начал расшнуровывать коньки. Я молча наблюдала за ним, голова гудела, после падения с прыжка стало еще хуже. Радовалась я лишь тому факту, что соплей не было. С температурой выступать можно, а вот когда дышать нормально не можешь, все становится гораздо сложнее.

Стащив с меня ботинки, Олег ласково размял мои стопы, а потом посмотрел на меня снизу вверх и сказал:

— Врач уже ушел, я схожу за твоими вещами, и мы поедем домой. Хорошо?

Он говорил со мной, как с маленьким ребенком. Я поморщилась и едва удержалась от язвительного замечания, но опять же, просто кивнула.

А когда Олег ушел, обхватила голову обеими руками и в голос застонала. Ну только мне могло так повезти! Завтра вечером вылет, а у меня чертова температура! Если я пропущу этот этап, о финале могу забыть. А я не имею права. Этот сезон для меня определяющий. Если сейчас не покажу федерации, что они могут на меня рассчитывать, в следующем сезоне они найдут еще какую-нибудь юниорку и все… Мои компы полетят вниз, как будто я совсем деревянная. Поэтому, когда Олег вернулся и поставил мою сумку рядом, а кроссовки на пол, я, мрачно глянув на него, выговорила со всей серьезностью и уверенностью:

— Я буду выступать в Америке. Даже если температура сорок будет.

— Ну с температурой сорок никто тебя на лед не выпустит. Завтра я вызову тебе врача, и по результатам осмотра мы примем решение, Яна.

— Я поеду, — упрямо твердила я. — Поеду, Олег!

— Прекрати! — отрезал он и начал обувать меня.

Скрестив руки на груди, я смотрела куда угодно, только не на своего тренера. Он не понимает, никто не может понять, что творится внутри у фигуристки, которая может похерить свой единственный шанс. Но Олег вдруг застал меня врасплох словами:

— Я выступал на Олимпиаде в Ванкувере в произвольной программе с температурой тридцать восемь. — Это прозвучало неестественно тихо и вовсе не тем тоном, какой я привыкла слышать от него. Он посмотрел мне в глаза. — Но то была Олимпиада, Яна. Либо пан, либо пропал.

— У меня каждое соревнование сродни Олимпийским играм, Олег. Поэтому я буду бороться. И дело не в упрямстве. Ты же сам все понимаешь… — Я замолчала, продолжая вглядываться в его лицо.

Конечно же, он все понимал. Поэтому и ничего мне на мои слова не возразил. Просто вернулся к затягиванию шнурков на моих кроссовках.

Дома меня тут же отправили в постель, а спустя минут десять Олег принес горячий чай на подносе. Я улыбнулась. Он поставил поднос мне на колени, устроился на краю постели и сказал:

— Чай с лимоном, медом и имбирем. Только температуру давай для начала померим. — Кивнул он на так же лежащий на подносе градусник.

Я взяла его, нажала на кнопку и, стоило раздаться сигналу, сунула подмышку. Вздохнув, уставилась на Олега.

— Ни разу не выступала с температурой на соревнованиях, — немного опасливо произнесла я.

— Я надеюсь, что и не придется. Мы её поборем обязательно. — Он потянулся к моему лицу и коснулся щеки тыльной стороной ладони.

Я едва не мурлыкнула от удовольствия. Так хотелось прижаться к нему, почувствовать себя в безопасности, рядом с сильным мужчиной, с человеком, которому я не безразлична. Так хотелось… Видимо, уловив что-то в моем взгляде, Олег убрал поднос на тумбочку и забрался на постель с ногами, властно и как-то порывисто прижал меня к себе. Я будто тряпичная кукла покорно ткнулась ему в плечо. Да, вот так. Он поглаживал меня по спине, по распущенным волосам, а после, уткнувшись подбородком в мою макушку, выговорил:

— Ты нужна мне. — Он сделал паузу, короткую, мимолетную, но этого хватило, чтобы сердце мое заколотилось быстрее. — Здоровой и полной сил. — Разочарование тут же поглотило все мои мысли в зародыше. Ну тоже верно. Кому нужна больная и не способная ни на что спортсменка?

Градусник пропищал снова, я вытащила его и посмотрела на дисплей. Тридцать семь и девять. С этим можно жить.

Олег мягким движением забрал у меня из рук градусник и вернул мне на колени поднос.

— Пей чай, — сказал он.

Кивнув, я взяла чашку и с блаженством втянула аромат. И все же никто никогда не делал для меня чай с лимоном, медом и имбирем.



Глава 21

Приехать в Лас-Вегас и даже одним глазком не взглянуть на город? Отлично, мне подходит! А все мой тренер, запретивший выходить из номера куда-либо, кроме ледовой арены. По словам доктора, которого Олег вызвал на следующее утро после моей адовой тренировки, я отделалась лишь простудой на фоне отвратительной погоды. Он тщательно осмотрел меня, проверил горло и лёгкие, а после порекомендовал воздержаться от тренировок на несколько дней. Однако мы с Олегом все же приняли решение ехать на этап. Точнее, это Олег, вернувшись из Федерации, вошел в спальню, где я безрезультатно пыталась уснуть, и сказал, чтобы я собиралась в Штаты. Однако, не успела я обрадоваться, он опустил меня с небес на землю, заявив, что решение об участии в этапе он будет принимать непосредственно перед стартом. Наверное, я должна была порадоваться хотя бы тому факту, что мы летим в Лас-Вегас, вот только температура моя не желала снижаться. Доходя до отметки 37,5, снова поднималась до 38.