Книга Бывший муж сестры - Юлия Рябинина

Тяну дверь на себя… и снова слышу призыв…

Боже! За что мне это?

Я оказываюсь в комнате Глеба через несколько секунд. Парень, свесив голову, лежит на краю кровати. И вот-вот упадёт.

Я подхожу к нему и пытаюсь повернуть его на другой бок.

— Нет, нет! Отстань! Не трогай, — ворчит он.

— Ты сейчас упадёшь, — нетерпеливо отвечаю ему.

— Надя?! — искренне удивляется парень.

— Нет, черт побери, добрая Фея! — язвлю я. — Какого черта ты так напился, Глеб?

— Ой, только без лишних вопросов, — кряхтит он, хватается за голову и сам перекатывается от меня подальше.

— Да, я видела, повод есть. — Залезаю на кровать, подсаживаюсь к его спине. Мне обязательно нужно получить ответ на вопрос, который иначе, я уверена, будет мучить меня всю ночь.

— Надя, отстань. Давай только не сейчас. Мне так плохо… — еле слышно бубнит Глеб.

К своему неудовольствию понимаю, что он уже благополучно проваливается в сон.

— Глеб, — произношу громче, склонившись к его уху.

— М-м-м, — тянет парень и все же переворачивается на спину. Мне приходится немного сдать назад, чтобы он меня не подмял под себя.

Я только открываю рот, чтобы спросить про развод, когда Глеб неожиданно запрокидывает руку мне на плечо, и я, не удержавшись, валюсь ему на грудь.

И уже не знаю, в какой раз ударяюсь о его ребра носом.

— Ты что творишь? — возмущаюсь я и в попытке высвободиться выставляю руки перед собой, упираюсь в плечи парня.

— Надюш, не верещи, а. Просто полежи со мной пять минут.

Я слышу, как Глеб тяжело дышит. Ему, видимо, и правда очень плохо. И я не знаю, зачем это делаю, но, сдавшись, ложусь рядом с ним.

Тихо, почти не дышу. Просто слушаю его сердцебиение и вдыхаю его аромат. Такой далекий, почти забытый, но такой…родной. Память мгновенно подбрасывает картинки из прошлого. Мое дыхание замедляется, а бег сердца ускоряется.

Вспоминаю, как первый раз увидела Глеба. Как мы первый раз поцеловались с ним и чем все в конце концов закончилось. Грудь наполняется тоской и каким-то вселенским одиночеством.

Судорожно втягиваю в себя глоток воздуха, чтобы прогнать комок, застрявший в горле, но вместо этого получается жалобный всхлип.

— Надь, ты чего? Плачешь? — хрипло спрашивает Глеб.

— Ты с Верой решил развестись? — проигнорировав вопрос, сдавленно произношу я.

— Да. Решил. Давно надо было сделать. Но все никак не решался. — Голос натянутый, приглушенный.

Прежде чем задать следующий вопрос, приподнимаюсь на локте. Мне нужно видеть его лицо.

— Почему? Почему ты с ней разводишься?

Я думала застать его врасплох этим вопросом. Думала, сейчас он откроет глаза и начнет расспрашивать, откуда я знаю.

Но Глеб продолжает лежать с закрытыми глазами и хранить молчание. О том, что он не спит, свидетельствуют трепещущие ресницы.

Я не свожу с него взгляда. Я и боюсь услышать ответ, но и в неизвестности у меня уже нет сил находиться.

— Я тебе скажу, если ты меня поцелуешь, — вдруг выдает Глеб. Его пальцы перехватывают сзади мою шею, легко сжимают.

Я растерянно хлопаю глазами. Он что, совсем с ума сошел? О чем он говорит? Какой к черту поцелуй?

— А ну-ка пусти, — сердито одергиваю Глеба, — немедленно.

Хватаю его за запястье и пытаюсь высвободиться из захвата.

— Тогда, раз не хочешь целовать, дай мне поспать. Иначе тебе придется задержаться в моей квартире еще на один день.

— Ухожу, — сдаюсь я. — Отпусти.

Глеб ослабевает хватку, и я, расслабившись, уже собираюсь слезать с кровати, когда внезапно он, воспользовавшись моей потерей бдительности, вдруг снова хватает меня за шею и, притянув к себе, целует.

Мне тут же в нос ударяет запах алкоголя и чего-то еще; кажется, это мята или лайм, невозможно разгадать точно.

Но не это для меня самое страшное. А то, что моя память, словно по мановению палочки, вытаскивает из прошлого сумасшедшее желание почувствовать снова ту страсть, которую уже однажды мне дал Глеб.

Соприкосновение наших губ пьянит меня, завораживает. От нахлынувших эмоций дико кружится голова и суматошно трепещет в груди сердце. Удар-удар-удар-удар… И губы Глеба еще более настойчивые ….

Удар-удар-удар-удар… Я пытаюсь сопротивляться. Мой разум вопит, что, как только все закончится, я обязательно пожалею, но… тоска, которая сжирала меня все это время, берет вверх, и я сдаюсь. Отвечаю на поцелуй. Разрешаю Глебу углубить его…

— Мля! — Глеб внезапно меня отталкивает и, перекатившись на край кровати, сползает с нее и неровным шагом семенит в сторону ванной.

А меня накрывает волной жуткого смущение.

Черт! Черт! Черт!

Я, соскочив с кровати, бросаюсь бежать в свою комнату. Дуреха! Что же я творю? Ведь я больше, чем уверена, — для Глеба это очередная интрижка. Игра. А я буду снова страдать. Я только-только научилась жить с мыслью о том, что Глеб — это не моя судьба. И я найду для нас с Алисой достойного мужчину. Который будет заботиться о нас. Любить и защищать.



И… прежде чем закрыть дверь в свою комнату, задерживаю взгляд на двери в спальню парня. И этим мужчиной явно будет не Глеб.

Глава 10

Так хреново мне, по-моему, еще никогда не было.

Хотя как давно я так пил?! И не вспомнить даже.

Оторвать чугунную голову от подушки получается только после несколько неудачных попыток. Шум в ушах и гул в черепной коробке никак не дают сосредоточиться и вспомнить, что произошло минувшей ночью.

Но мне ясно только одно: я нахожусь сейчас там, где не должен был. Я обещал Наде и не сдержал своего обещания.

Путь в ванную мне кажется дорогой в ад. Вертолеты перед глазами крутят своими лопастями, не переставая. И если это не прекратится сейчас же, то моему желудку придется не сладко.

Залезаю под контрастный душ сразу же, как только мне удается переступить порог в ванной. Прохладная вода бодрит. Горячая заставляет напрячься.

Только спустя двадцать минут я немного прихожу в себя. Выбираюсь из душа, подхватываю с тумбы шорты, натягиваю их и направляюсь на кухню. Сейчас мне нужна минералка и … объяснение с Надей.

По дороге заглядываю к девочкам в спальню, которая оказывается пустой, но по звукам, доносящимся из кухни, я сразу догадываюсь, где они есть.

Но каким же оказывается мое удивление, когда вижу там домработницу, которая раскладывает что-то в ящиках.

— Доброе утро, Мария Ивановна, — здороваюсь на пути к холодильнику.