Книга Шоу Девочек - Рэй Гартон

Рот Чеда захлопнулся, и его маленькие ноздри раздулись.

Кейси убрала руку, и двери закрылись.

- Ублюдок! - прошептала она себе под нос, вытирая рот тыльной стороной ладони, будто он и в самом деле поцеловал ее.

Сама мысль об этом заставляла ее чувствовать себя грязной.

Она подошла к таксофонам в вестибюле здания, бросила четвертак в прорезь и набрала номер Дэйви.

После восьми гудков он не ответил.

Она вздохнула и повесила трубку. Покидая здание, чтобы отправиться на обед, Кейси подумала: Пожалуйста, Дэйви, пусть у тебя все будет в порядке.

* * *

Бенедек устало вышагивал по тротуару напротив "Шоу Девочек", держа руки в карманах пальто, низко надвинув шляпу на лоб, пока его колени, казалось, не начали подгибаться под тяжестью его веса. С противоположной стороны улицы стояла скамейка, но она была грязная, и к тому же Уолтер замерз. Единственной альтернативой являлся китайский ресторан Лима, самый быстрый восточный способ заработать язву в Нью-Йорке. Он вошел внутрь, заказал чай и несколько печенек, после чего сел у окна.

Он мало спал прошлой ночью. Джеки настояла, чтобы днем он оставался дома.

- Я отменю свои встречи, - сказала она. - Сегодня у меня нет ничего важного, ничего такого, что не может подождать. Я останусь с тобой и...

- Я не могу просто сидеть здесь, Джеки, - тихо прервал ее Бенедек. - Я должен организовать кремацию, и я просто не могу оставаться здесь. Иди на работу. Со мной все будет в порядке.

Он съел легкий завтрак, позвонил в несколько похоронных агентств, пока не нашел одно с разумной ценой, а потом отправился туда и договорился насчет того, чтобы его сестру и племянницу превратили в две маленькие кучки пепла.

Он сидел в шикарном, мертвецки тихом офисе, слушая представительного, носящего парик мистера Бирнбаума о "наших различных планах, каждый из которых разработан для вашего удобства", все время думая: Я засунул их в гигантскую духовку и сжег до серого мелкого пепла, который можно сдуть одним вдохом.

После этого он взял такси до Таймс-Cквер.

Уолтер откусил печенье. Когда он жевал, к губам прилипло несколько крошек.

День стоял пасмурный и облачный; шины машин поднимали брызги, проезжая по лужам.

Мимо прошел мужчина с опущенной головой, громко разговаривающий с тротуаром - что-то о сокращении расходов и цветов.

Бенедек задавался вопросом, появится ли Вернон когда-нибудь вновь в "Шоу Девочек". Он подносил ко рту еще одно печенье, когда заметил молодого человека, которого видел накануне. Мясной рефрижератор медленно проехал мимо, загородив обзор Бенедека, и он, вскочив, чуть не опрокинул столик. Чай выплеснулся из чашки, и печенья разметались по столу. Бенедек поспешил к двери, протиснулся в нее и встал на обочине, наблюдая.

Грузовик проехал, и Бенедек увидел мужчину как раз перед тем, как он прошел через черные занавески. Без сомнения, это был тот же самый парень. То же пальто, та же походка. Хотя...

Вчера парень выглядел дезориентированным и шатающимся, когда выходил из "Шоу Девочек". Сегодня он, казалось, заходил туда в таком же состоянии.

Бенедек поднял руку в сторону встречного движения и выскочил на проезжую часть. Раздался гудок автомобиля, и водитель сердито прокричал проклятия, махнув кулаком в сторону Бенедека.

- Да, - прорычал Бенедек, раздраженно махая рукой мужчине, - а твоя мамаша сосет сопли, приятель.

Перебравшись на другую сторону, он оказался перед входом в "Шоу Девочек". Он вытащил сигарету, закурил и начал ходить взад-вперед. Вероятно, идти за парнем, будет плохой идеей. Наверное, лучше всего дождаться, когда он выйдет.

Да, - подумал он, - я подожду.

* * *

Дэйви сунул долларовую купюру под решетку и сказал:

- Жетоны, пожалуйста.

Женщина в темноте - Шиде - молча уронила жетоны в его руку. Он пошел по грязному коридору.

Он спал допоздна и проснулся с криком. Неопределенная дурнота мешала ему есть; он даже не смог выпить кофе. Лицо, отразившееся в зеркале в ванной, было напряженным, щеки ввалились, а под запавшими глазами темнели пятна. Во рту ощущался резкий вкус, металлический и липкий. Он долго смотрел на себя, задаваясь вопросом, что с ним не так.

Телефон зазвонил; на третьем звонке он отключил его, не в силах больше выносить пронзительный звук. Он вернулся в комнату и устало рухнул на диван перед телевизором. Затем уставился в него, не воспринимая изображение на экране.

Он укусил ее. Она заставила его укусить ее. Он вспомнил крепкую хватку ее руки на своем затылке, когда она прижимала его рот к своей шее.

Укуси меня.

Возвращаясь к дивану, он начал грызть ногти, пока на одном из них не добрался до мяса, и из маленькой ранки не показалась капелька крови. Когда он положил палец в рот, приступ головокружения вынудил его лечь.

Когда Дэйви пришел в себя, он надел пальто и пошел к Ане, чтобы спросить, что она с ним сделала.

В кабинке он бросил жетоны в коробку. Когда панель поднялась, он крепко сжал скрещенные на груди руки.

Я не должен быть здесь, - подумал он. – Я должен быть дома в постели, я болен, я не должен быть здесь, почему я здесь?

Когда он увидел ее, то понял, почему. У него сразу стал твердеть, и Оуэн отвел взгляд, злой и пристыженный.

Когда панель перестала гудеть, он поднял голову.

- Твоя шея, - выдохнул он.

Там не было никакого следа от укуса.

Когда она увидела его, ее знойный взгляд растаял, а лицо стало отрешенным.

- Не здесь, - категорически сказала Аня, ее голос был приглушен, и она пропала из его поля зрения.

Панель начала закрываться.

- Я просто хочу поговорить с тобой, - быстро произнес Дэйви. - Я хочу...

- Не здесь.

Панель захлопнулась.

По ту сторону щели что-то задвигалось. Когда Дэйви посмотрел вниз, он увидел ее рот, обрамленный грубыми деревянными краями. Аня тихо проговорила:

- У меня перерыв в три. Два часа. Встретимся перед моим жилым домом.

- Но я просто хочу поговорить с...

- Позже.

Она ушла.

Кабинка внезапно показалась меньше, темнее. Пахло потом и сексом. Дэйви открыл дверь и поспешно вышел, думая о гладкой, неповрежденной коже ее шеи.

Через несколько мгновений после того, как Дэйви вывалился на тротуар, глубокий лениво звучащий голос рядом с ним произнес:

- Извините?

Он проигнорировал его.

- Сэр? Извините.