Книга Завтрак с Машиахом - Илья Баксаляр

– Иисус, тебя терзают сомнения?

Предводитель евреев склонил голову:

– Да. Я боюсь потерять своих людей на этих непреступных стенах.

Незнакомец, все еще сияя в лучах заходящего солнца, показал мечом на Иерихон:

– Ступай в лагерь и пошли несколько лазутчиков в стан противника под видом беженцев. В доме блудницы, красавицы Риав, они найдут убежище. И пусть ждут команды твоей, а потом выступают с твоим заданием. Стены крепкие только тогда, когда слаб дух. Но если дух торжествует, все рушится перед ним. Твоя армия, Иисус, возьмет Иерихон, разрушив крепость только несокрушимой верой. Когда ты возьмешь город, прикажи покарать всех защитников и жителей города. Поклянись мне, что в городе не останется ни одного человека, все должны быть принесены в жертву, все. Только не трогай блудницу и ее родных, и дома их сохрани. Больше в городе не должен выжить никто.

Светящийся воин сделал паузу и добавил тем же спокойным голосом:

– И вся живность тоже. Золото, серебро, медь соберите в одно место, все должно быть принесено в жертву.

Он наклонился к Навину и прошептал несколько слов на ухо. Солнце зашло за горизонт, его лучи потухли, вместе с ними исчез и светящийся воин.

Глава 13

Рыбацкая шхуна уходила в море, прощаясь с гостеприимной землей Ливана. Саид стоял на корме, с тревогой глядя на яркие, неумолимо уменьшающиеся огни большого города. Он только что покинул теплую каюту, где уложил шейха спать. Сердце охранника обливалось кровью, ему опять пришлось сделать старику обезболивающий укол. Постоянные переезды, вечная борьба за справедливость и неустанные состязания со смертью подрывали и без того слабое здоровье Исина. Последнее время старца часто стали беспокоить приступы стенокардии и почечная недостаточность, которых раньше не было. Они вызывали у него страшные боли. Шейх никому не рассказывал о своих недомоганиях, стараясь скрыть от посторонних глаз мучительные приступы болезни, и только Саид знал, чего это стоило Исину. Телохранитель всегда следил за глазами старца, если они вдруг закатывались, это означало, что нужно делать обезболивающий укол, иначе сердце старика могло не выдержать мучительную боль. «Почему Всевышний не смилуется над моим другом?» – Саид часто обращался к Богу, вымаливая у него здоровье и спокойствие для Исина. Но небеса оставались безучастными ко всем просьбам телохранителя.

Земля скрылась из вида, огни растворились в темноте, только отблески света на горизонте напоминали о покинутом береге. Луна спряталась за тучами. В кромешной тьме не было видно ничего, в темных красках окружающего мира был слышен только плеск волн и глухой стук мотора. Где-то рядом раздались шаги. Саид обернулся. Человек с автоматом прошел мимо, проверяя, все ли в порядке. Телохранитель вздрогнул, вспомнив, что старец остался один, он как лев бросился в трюм, опасаясь, что кто-то чужой вдруг посмеет войти в каюту шейха.

Ночью Саид несколько раз просыпался от стонов старца, он осторожно подходил к кровати, клал руку на его горячий лоб. Исина била лихорадка. Телохранитель достал из походной сумки спиртовой тампон и бережно протер лицо друга. Температура на время падала, старику становилось легче, и он проваливался в беспамятство. Проходило время, опять слышались стоны, бессвязное бормотание. Телохранитель повторно сделал старику внутривенный обезболивающий укол. Шейх расслабился, откинув голову на подушки, и стал медленно засыпать, почувствовав себя лучше.

Солнечный свет с большим трудом пробивался сквозь тонированные стекла бронированного джипа, который на полной скорости мчался по улицам Дейр-эль-Балах в Секторе Газа. Серый приморский город еще спал. Множество высоких домов выстроились вдоль главной улицы, встречая гостей своей унылостью. Краска на фасадах давно облезла, стены покрылись серыми пятнами от вечной сырости, на многочисленных окнах и балконах сушились футболки, штаны, платья, нижнее белье низкого качества, придавая зданиям и без того неряшливый вид. Меж строя многоэтажных домов вдоль центрального проспекта повсюду бросались в глаза развалины жилищ – последствие налетов израильской авиации. Одичавшие собаки, одиноко поскуливая, бродили около руин в поисках своих потерявшихся хозяев. Повсюду валялся мусор, кучи битого кирпича, перекошенные выбитые рамы окон, разнесенная в клочья домашняя утварь. Машина мчалась, не останавливаясь, оставляя позади один квартал за другим. Появились первые прохожие, они куда-то спешили по грязным улицам в полусогнутом состоянии с унылыми выражениями на лицах. Старенький джип свернул на одну из улиц, проехав еще минут десять, повернул в переполненный ветхими домами квартал. Машина остановилась у небольшого домика, окруженного старыми пятиэтажными зданиями.

Саид вышел из автомобиля первым, давая указания помощникам проверить безопасность человека, за которого отвечал перед Аллахом и своей совестью. Проверка длилась недолго. Помощники доложили, что все в порядке. Он взял старца вместе с коляской на руки и перенес в дом. На пороге Исина ждал крупный мужчина с окладистой бородой:

– Ассалам алейкум. Рад видеть тебя, святейшество. Мы так заждались тебя, начали было волноваться, не случилось ли чего, – хозяин дома смотрел на гостя с большим почтением и глубокой верой в высочайшее предназначение человека, прибывшего к нему в гости.

Старик слегка кивнул головой, он все еще не мог отойти от последствий тяжелого приступа болезни.

– Я тоже рад тебя видеть, Рахим, – ответил шейх.

Он дал возможность мужчине обнять себя, хотя любое прикосновение к слабому телу вызывало у Исина острую боль. Саид мягко отстранил от друга гостеприимного хозяина:

– Давайте лучше войдем в дом и перейдем к делу, у святейшества очень мало времени, и нам надо спешить.

– Ах да, как я сам не догадался?! – Рахим засуетился и хотел сам повезти коляску, в которой сидел старец. Но телохранитель тем же мягким жестом дал понять, что такая привилегия имеется только у него.

Переговоры продолжались почти час. Саид стоял у двери как вкопанный исполин, глядя вдаль ничего невидящим взглядом, он ощущал все происходящее в комнате своим внутренним чутьем. Сейчас все было спокойно, но телохранитель по привычке держал правую руку за пазухой, нащупывая пистолет.

Рахим Вазари отвечал в исламской организации за военное крыло, которое вело непримиримую борьбу с израильтянами.

– Святейшество, ты объявил джихад нашим врагам, и все правоверные палестинцы с одобрением отнеслись к твоему призыву. Мы подготовили несколько тысяч моджахедов, готовых погибнуть за нашу веру и землю. Ты призываешь убивать всех израильтян, которые захватили наши земли второй раз подряд. Первый – когда евреи вырезали всех наших предков в Ханаане и второй – когда потоки беженцев из Европы заполонили нашу родную Палестину в тысяча девятьсот сорок восьмом году, выгнав нас с собственных земель.

– Да, это так, израильтяне не отступятся от своего, пока вся земля не окажется под их гнетом, – Исин говорил тихо. Но Рахим внимал каждому его слову с благоговением, ощущая рядом с собой присутствие не человека, а чего-то более могучего, почти неземного. Шейх продолжил: – Они заселяют даже те земли, которые нам удалось отстоять на международном уровне, Западный берег реки Иордан, Сектор Газа – везде их поселения, и с каждым годом их будет все больше, пока нас не выселят в пустыню, из которой эти нелюди когда-то пришли к нам.