Книга Любовь и волки - Ольга Иванова

— А ты не боишься Зарину? — с сомнением спросила Кира.

— С чего мне ее бояться? — хмыкнула я. — Гадюка не самая опасная змея, а ее укус вызывает летальный исход лишь в двух процентах случаев, и то если не оказать вовремя медпомощь. Вот если бы она была Королевской коброй, тогда еще можно было бы обеспокоиться, а так... — я насмешливо фыркнула, и Кира наконец улыбнулась.

— Пошли, — она уже сама подхватила меня под руку и повела к центральной площади.

Ваню мы все-таки увидели. Обыкновенный такой парнишка, худой, вихрастый, чуть лопоухий. И, судя по всему, пользуется успехом у девочек. Потому что застали мы его как раз в окружении нескольких красоток, одну из которых он даже приобнимал за талию. Я с волнением ожидала реакции Киры, ведь даже мне такое видеть было неприятно. В ее глазах сперва вспыхнула боль, но быстро сменилась злостью. Кира поджала губы и с презрением произнесла:

— Так вот он кому меня предпочел... Этой безотказной рыжей Белке! — она обозвала ее еще несколькими нелестными эпитетами, но я не стала ее поправлять или укорять: в такие моменты выругаться очень даже полезно.

— Она что, реально белка? — спросила ее вместо этого. —  Или имя такое?

— И то и другое. Белла ее зовут. И белка она тоже. Вертихвостка.

— Значит, они друг друга стоят, — заключила я, чтобы подбодрить Киру. — И зачем тебе этот заяц лопоухий? Пусть мучается с белкой. Ты себе найдешь кандидатуру достойней. Песца, например, — вспомнила я «варианты» Милы. — Или барсука…

— И то верно! — решительно отозвалась Кира. — Теперь точно пошли домой. Нужно готовиться к конкурсу. Утрем всем нос!

Ну, я лично нос утирать никому не собиралась, как и готовится к конкурсу, но настрой Киры мне нравился. И Мила, кажется, будет довольна...

Глава 16

— Даже не знаю, что и посоветовать, — со вздохом произнесла Мила, выслушав рассказ о том, как меня облагодетельствовал Лунный мотылек. — А ты точно не хочешь участвовать в конкурсе? Подумай, до начала конкурса еще есть время.

— Ну как я могу? — я посмотрела на нее с отчаянием. — Я же вообще не оборотень! Что я там буду делать?

— Там принимают участие не только оборотни, — возразила Кира. — Акулина, вон, в прошлом году выиграла. Уверена, и в этом пойдет, если Лунный мотылек позволит.

— Этой ведьме он всегда позволяет, — с усмешкой вставил Жора.

— Хорошо, пусть дело не в оборотнях, но жителем Перевертышей участник-то должен быть? — отозвалась я. — Чего не скажешь про меня. Я даже двух недель тут не живу, как могу претендовать на звание этой вашей «мисс»?

— Но раз Лунный мотылек поставил на тебе печать, значит, считает, что ты достойна этого звания не меньше жителей Больших Перевертышей, — предприняла очередную попытку уговорить меня Мила. — В конце концов, что ты теряешь? Я вообще не вижу в этом проблему...

— А вдруг выиграешь? — вставила Кира. — Деньги получишь, другие призы.

— Вот именно! И тебе самой не будет обидно, если так произойдет? — спросила я. — А другие участницы? Они ж меня возненавидят! Вон как так Зарина...

— Я не обижусь, — улыбнулась Кира спокойно. — А на других плевать, разве нет?

— Да о каком, впрочем, выигрыше речь? — обреченно махнула я рукой. — Мне он точно не светит. Я вообще в жизни никогда ничего не выигрывала... Нет, даже не уговаривайте меня. Не вижу никакого смысла участвовать там. Глупости какие-то... За Киру поболеть — это с удовольствием, да, но самой... Нет. Ни за что.

— Ну нет так нет, — развала руками Мила. — Я, конечно, не знаю, что будет, если участница откажется проходить конкурс, но попробуй...

На том и закрыли разговор, разойдясь спать.

Я очень надеялась, что к утру все решится само собой, например, это все окажется сном или хотя бы исчезнет с ладони печать. Но нет, когда я проснулась, она все еще была на месте и, кажется, стала даже ярче. Ну что за невезение? Вечно я во что-нибудь вляпаюсь...

А после завтрака неожиданно заявилась Акулина.

— Аня, можно с тобой поговорить? — спросила она с порога.

— Можно, — отозвалась я с некоторой опаской. Просто до сих пор не могла понять мотивов этой особы. — Что случилось?

— Слышала, клиентов моих уводишь? — поинтересовалась она с непонятным вызовом.

— Каких клиентов? — я опешила.

— Больных. Генриха вчера кто вылечил?

Ах, вот она о чем... Мне стало даже чуточку смешно.

— Во-первых, — ответила я тоже довольно резко, — Генриха я еще не вылечила, только помогла и посоветовала, что делать ему дальше с больными ногами. Во-вторых, Генрих все равно не пришел бы к тебе лечится, поскольку вы в ссоре. Это с его слов. Поэтому он и мучился столько времени и запустил болезнь. Ну и в-третьих, я врач, пусть и для животных, и не могу пройти спокойно мимо, когда кто-то страдает. Я просто сделала то, что на моем месте сделал бы любой другой нормальный медик. Более того, я до этого даже знать не знала, что ты тут монополизировала всю медицинскую инфраструктуру.

— Ну все, — Акулина насмешливо фыркнула, — хватит, разумничилась тут. «Монополизировала», «инфраструктура», «медики»... Давай попроще, мы не столичные, и даже не люди, — тут она многозначительно хмыкнула. — А если по делу... Ладно, ты права. Я погорячилась с претензией. И с Генрихом мы действительно в ссоре. Да и помочь в его проблеме мне бы не очень удалось...

А вот этому я удивилась:

— Почему? А как же твои отвары, зелья заговоренные? Разве они не лечат все что угодно?

— Представь себе, я не всесильна, — Акулина криво улыбнулась. — Ведьмы моего рода отлично умеют лечить людей и человеческую ипостась оборотней, а вот со звериной почему-то не всегда выходит... Верхнюю часть Генриха, — она хмыкнула, — я бы вылечила без труда, а вот лошадку, увы... Притом, любопытно, что касается это только оборотней, а вот обычное зверье лечить могу... Только об этом почти никто не знает, все думают, что мои зелья спасут от всего и каждого. И я никого пока в этом не разубеждаю.

— Но я тоже не всесильна, — сказала я уже более миролюбивым тоном. — И мои пациенты, к сожалению, тоже не все излечивались... И это всегда, знаешь, больно, когда ты не можешь помочь живому существу, которое страдает...

— Знаю, — на лице Акулины промелькнула печаль, но она быстро вернула ему прежнее горделиво-насмешливое выражение. — Так я к чему все это? Если вдруг что случится, мы ведь сможем сотрудничать? В паре работать веселее.

— А что может случится? — не знаю, почему, но эта фраза мне не понравилась. Стало тревожно, неуютно.

— Да мало ли? — Акулина пожала плечами. — Всякое в жизни может произойти... Пути Всеотца неисповедимы... Да ладно, — она подмигнула мне, — не углубляйся. Все хорошо. Сон приснился один нехороший, но это ничего не означет. Ведьм тоже предчувствия, знаешь ли, нередко подводят... Так как, поможешь мне, если вдруг кто заболеет в своем зверином обличии?