Книга Фандом 2.0 - Анна Дэй

– Нейт просто замечательный. А через несколько дней его отключат от аппарата искусственного дыхания, – всхлипывая, говорю я. – Он умрёт.

Опустив голову и закрыв лицо ладонями, я плачу, как маленький ребёнок.

Дэнни легонько обнимает меня за поникшие плечи.

– Элис, это же… кошмар… очень страшно. Мне очень жаль.

Мы неподвижно сидим так некоторое время – я плачу, а Дэнни тихонько обнимает меня, не говоря ни слова. В его объятиях тепло и уютно. Выплакавшись, я поворачиваюсь к Дэнни. «Он такой красивый… Не идеальный красавчик, вроде Уиллоу, или любого другого гема, а всё равно – красивый».

– Все мои друзья в больнице, без сознания, а я здесь. Как это случилось? Почему я не с ними, а жива и здорова?

Дэнни дышит медленно и глубоко. Я жду от него слов утешения, таких же лёгких и тёплых, как его объятия, однако он снова удивляет меня честным и резким вопросом, не боясь задать его хнычущей девчонке:

– Давай лучше подумаем, почему именно они впали в кому? – Дэнни, прищурившись, вглядывается в моё лицо. – Что ты скрываешь, страшная Элис?

Я снова всхлипываю.

– Всё так сложно. Честно говоря, я и сама не очень понимаю, но Фанбой как-то связан с моими друзьями, и он приложил руку к тому, что с ними произошло… Я понимаю, это звучит безумно… но мне обязательно надо его отыскать и остановить.

На лбу Дэнни под тёмными завитками кудрей собираются продольные морщины.

– Понятно. Если всё так серьёзно, то давай выясним, что это за птица.

Глава 15

– Элис —

Пока Дэнни работает над сайтом, я спускаюсь на кухню. Включаю кофеварку, и в ту же минуту в комнату вплывает мама с головы до ног в чём-то обтягивающем и разноцветном. Ясно, собралась в спортзал или на концерт рок-группы из восьмидесятых годов прошлого века.

– Что это за мальчик у тебя в комнате? – спрашивает она, вынимая из холодильника две бутылки минералки.

– Друг.

Мама приподнимает подкрашенные брови.

– Не похож на твоих обычных поклонников.

– Нет у меня никаких «обычных» поклонников.

– Конечно есть, – смеётся мама. – Они выше тебя хотя бы на полголовы.

– И с ними у меня, конечно, всё получилось преотлично, да?

Я насмешливо поднимаю вверх большие пальцы.

Мама вздыхает.

– Элис, ты уже взрослая. И я не собираюсь тобой командовать. Ты только не забывай предохраняться.

– О господи, мама! Предохраняться мы будем шпионским ПО, если понадобится.

Мама хмурится, отчего слой косметики у неё на переносице заметно трескается.

– Шпионским – чем? – переспрашивает она.

«Как она меня иногда бесит! Диктует, кто мне должен и не должен нравиться, вечно суёт нос в мою жизнь».

Мои щёки начинают краснеть от подступающей ярости.

– У меня сейчас никого нет. У Виолы парней наверняка больше, а она, на минуточку, в коме.

– Элис, как тебе не стыдно…

Я виновато опускаю голову, позабыв о гневе. «Действительно, как у меня язык повернулся… мама права». Я придвигаю чашку к кофеварке и нажимаю на кнопку. Коричневая жидкость течёт тонкой струйкой – пробую утопить свой стыд в кофе.

– До скорого, – прощается мама, выходя из кухни.

Подхватив чашки, я возвращаюсь в свою комнату, капнув по дороге на светлый ковролин и ничуть не расстраиваясь по этому дурацкому поводу.

«Ну почему при маме я вечно превращаюсь в какое-то ничтожество?»

Дэнни благодарно улыбается, принимая ко-фе, и мне становится гораздо лучше. Инъекция депрессии, полученная от мамы, постепенно ослабевает.

– Вот, смотри. – Он поворачивает ноутбук, чтобы мне было лучше видно.

Я присаживаюсь рядом с Дэнни на кровать и потрясённо смотрю на новенький веб-сайт.

– Дэнни, ты непревзойдённый веб-мастер!

– Тут ещё есть над чем поработать. Я поколдую, а ты начинай, твори.

– Что?

– Пиши фанфик. Скопируем текст прямо на сайт и сразу выложим в сеть.

– Отлично! Спасибо.

Я открываю свой ноут, который успел слегка запылиться, и усаживаюсь за письменный стол. У меня за спиной Дэнни методично печатает, и от этих звуков становится очень спокойно.

«Так. Во-первых, надо исправить всё, что натворил Фанбой.

Но как?»

Безмятежности как не бывало. Мне на плечи будто опускается груз ответственности за девчонок и Нейта, и пальцы начинают мелко дрожать над клавиатурой. «Одно неверное слово – и всё будет испорчено! И мои друзья…» Я нервно сглатываю, а на лбу выступает испарина.

«Вот что. Передохнём и посмотрим на ситуацию в целом. Передо мной экран ноутбука. Я писатель. Вот и буду думать как писатель, а не мессия. Буду делать то, что умею. А умею я – писать.

Поехали.

Самое главное – Нейт должен снова встать на сторону дефов.

Конечно, нельзя сразу же сделать его положительным героем, это будет слишком неправдоподобно. Читатели не дураки, они не поверят. Начну издалека. Пусть Нейту сочувствуют. Так всегда бывает в историях, где герой в конце концов раскаивается в сделанном. Прежде всего я объясню, почему Нейт стал предателем. Что его заставило? Была ведь причина. Фанбой слегка коснулся этой темы, но я добавлю деталей, найду изюминку, ведь кто лучше меня знает, каково это – быть не такой, как все?»

На экране ноутбука сначала медленно, а потом всё быстрее начинают появляться слова.

«Пришло время познакомиться с Нейтом поближе».

Нейт

Большинство людей и вещей знают своё место. Книги – на полках, цветы – на клумбах, смех – на детской площадке. У каждого есть семья, друзья, знакомые. Благодаря им мы не одиноки, причастны к чему-то большему.

Со мной всё не так. Я всегда был сам по себе.

Меня зовут Нейт. И я дефектный, деф. Это правда – моё тело, лицо и даже иммунная система далеки от совершенства. А вот мой мозг – большой, прекрасный мозг! – лучше самого лучшего из образцов. Я всегда был очень умным. Меня даже называли гением. Однако я всё же оставался дефом. И никакой союз гемов и дефов никого не заставит признать, что деф может быть гением.

И это мучает меня каждый день.

Начнём с начала. Понимаете, у меня никогда не было семьи. В раннем детстве я осиротел и вырос на улицах Лондона. Довольно быстро выяснилось, что я гораздо умнее среднего дефа. Благодаря сообразительности я завёл друзей. Ведь я мог добиться чего угодно, даже вырвать хлеб у голодного, если нужно. Так называемые друзья меня не любили, а пользовались тем, что я мог предложить. Это не любовь. Это подкуп.