Книга Костяные корабли - Р. Дж. Баркер

Письменный стол и четыре стула. Мужчина.

У Джорона возникло ощущение, что его обманули, как никого другого. В особенности если учесть, что неприятный фокус провернула та, кому он начал доверять. И когда это чувство им овладело, у Джорона появилась тяжесть в животе и перехватило в горле – ему удалось с огромным трудом обуздать свой гнев, и, чтобы себя не выдать, он стиснул кулаки – ведь где-то глубоко внутри он поверил Миас. Хотя она ему и не нравилась, такого не было ни разу. Но в какой-то момент он стал думать, что ее суровые манеры чего-то стоят, что она будет жесткой, но честной.

Больше нет.

О, нет, больше нет.

За письменным столом сидел избранник Индил Каррад, один из самых могущественных мужчин Ста островов. Красивый, как и все избранники, лицо вдоль линии щек разукрашено серебром и бронзой, гладко выбрит, за исключением бороды, заплетенной в толстую косу с разноцветным камышом. Торс покрывали лишь ремни, чтобы выгодно подчеркнуть натертые маслом грудь и руки, бугрившиеся мышцами. И, хотя письменный стол скрывал нижнюю часть тела, Джорон знал, что Индил носит украшенные вышивкой обтягивающие штаны, выставляя напоказ мышцы ног и пах, сообщая всему миру свою исключительную фертильность. А еще высокие сапоги. Джорон их помнил. Он не забыл, как его, приговоренного, вывели из судадарнов с опущенной головой, с позором, которого ему не следовало испытывать, однако Джорон тогда заметил, что Индил Каррад так роскошно одевается не только для того, чтобы подчеркнуть свое высокое положение, но также из тщеславия, потому что сапоги были на каблуках, добавлявших ему роста.

«Власть и тщеславие – это плохое сочетание, парень», – прозвучал в его сознании голос отца.

Джорон не мог вынести его здесь – только не здесь – в присутствии этого человека, впрочем, именно тут, рядом с избранником Индилом Каррадом, и должен был звучать голос отца.

Однажды юноша по имени Рион, супруг корабля, предложил Джорону пять железных монет в качестве компенсации за то, что тело его отца было раздавлено корпусом костяного корабля, которым он командовал.

«Это хорошая цена, мальчик, – больше, чем стоит любой рыбак», – так сказал Рион.

Джорон стоял, потеряв дар речи, переполненный яростью из-за того, что этот человек – лишь немногим старше самого Джорона – смог отнять у него все, чем являлся его отец, сломать только из-за того, что был слишком пьян и горд, чтобы выполнить правила порта и уступить им дорогу. А потом, когда вода еще была темной от крови, оценить его жизнь в несколько монет. Джорон не мог этого перенести и вызвал Риона на дуэль. Он не сомневался, что умрет, но в тот момент больше не хотел жить и не видел лучшего способа присоединиться к отцу в огне Старухи, чем погибнуть, пытаясь за него отомстить.

Но Рион из-за самоуверенности или глупости лишил Джорона шанса снова встретиться с отцом. Он провел весь день перед дуэлью, пьянствуя с друзьями, и, когда настал момент схватки, Джорон первым же удачным выпадом его убил.

Все могло на этом закончиться. Справедливость на Ста островах всегда была быстрой и жестокой – «Жизнь за жизнь – честная цена». Но отец Риона, мужчина, перед которым Джорон сейчас стоял, обладал огромной властью. Поэтому Джорона назвали убийцей, обвинили в том, что он напоил парня, и вызвали на суд дарнов. Впрочем, в тот момент ему было все равно – его не волновал приговор, он мечтал уйти в море со вскрытыми венами и ждать, когда его заберет Старуха. Но Индил Каррад, должно быть, понял, что Джорон жаждал смерти. Джорон помнил момент, когда Индил догадался, что человек, который убил его сына, не боится смерти – на его лице появилась жестокая улыбка, и он потребовал, чтобы дарны отправили Джорона на черный корабль, в то место, где он не будет ни мертвым, ни живым и окажется в чистилище, в западне горя.

– Каррад, – сказала Миас.

Она практически выплюнула это имя.

– Миас, – лишь немногим доброжелательнее проговорил он. – Ты привела ко мне убийцу моего сына? – У него был голос, очень подходивший для ночной комнаты, теплый и успокаивающий, несмотря на присутствие в нем яда. Джорон вспомнил его – сладкий и густой, как сироп джиона, – в суде дарнов, где Индил Каррад уговорил судей отправить его на корабль мертвых. – Прогони эти обломки кораблекрушения прочь, Миас. – Каррад кивком показал на Джорона. – А потом мне нужно будет с тобой поговорить.

– Он мой хранитель палубы, Каррад, и я привела его с собой, чтобы другой офицер флота стал свидетелем твоих слов, Каррад.

– Хранитель палубы, – тихо, словно только для себя, повторил Каррад, постукивая пером по столу. – А ты сумел подняться, Джорон Твайнер. – Его взгляд метнулся к Джорону, но тут же вернулся к письменному столу. – Ты шутка, которая нежданно ко мне вернулась? – Он покачал головой и негромко рассмеялся. – Тем не менее через несколько дней под командой Миас ты поймешь, что это тебе не по плечу, и Старуха тебя заберет. Я буду с нетерпением ждать рассказа о том, как обломки кораблекрушения превратятся в выброшенный за борт мусор.

Джорон собрался ответить, но Миас шагнула вперед, в буквальном смысле встав между ним и Каррадом.

– Я думала, что избавилась от тебя, когда меня отправили на черный корабль, – сказала она. – Я думала, мы в расчете. Зачем я понадобилась тебе теперь?

– Ты совершила глупый поступок, – сказал Каррад, и Джорон затаил дыхание. Что она натворила? Он ждал, что Каррад расскажет, но его поджидало разочарование. – Однако ты ошибаешься, если думаешь, что глупость освобождает тебя от обязательств, Миас. Кстати, черный корабль позволяет тебе управлять им так, как ты пожелаешь, что невозможно с кораблями флота.

– В каком смысле?

– Ты вне системы командования и дрейфуешь в поисках неприятностей. Ты имеешь возможность, даже должна, получать приказы не через обычные каналы, и, хотя я супруг флота, тот факт, что я никогда не служил на кораблях, не дает мне доступа, который я хотел бы иметь, к нашим кораблям. Но черный корабль? Ты моя! – Неужели он посмотрел на нее с вожделением? – И ты можешь отправиться в такие места, куда я ни за что не пошлю корабль флота.

– Значит, ты намерен использовать меня в качестве посыльной? – Миас покачала головой. – Я полагаю, наш разговор продолжался достаточно долго, Каррад. Я предпочитаю рискнуть и получать приказы от флота.

– Решать тебе, – сказал Каррад, – но, подумай, насколько хорошо у тебя получалось до сих пор, Миас? – Прежде чем она успела ответить, Каррад встал. – И как ты сумеешь починить свой старый корабль? Флот прикажет тебе гнить в Бернсхьюме, пока они будут его ломать. Быть может, тебе повезет, какой-нибудь двухреберный корабль не сможет нести на своих костях зоресвет, и его сделают черным. – Наступила тишина, которую нарушало лишь жужжание ночных насекомых. – К тому же, – продолжал Каррад уже спокойнее, – мне от тебя нужно совсем другое. Доставлять письма шпионам ниже твоего достоинства, и мне это хорошо известно. – Появились ли в его голосе теплые нотки? Тембр определенно изменился. – К тому же, едва ли можно рассчитывать, что черный корабль не будет привлекать к себе внимание, верно? Конечно нет. У меня есть для тебя предложение, которое достойно твоих талантов. Я тебя знаю, Миас. – Он обошел вокруг стола, чтобы оказаться рядом с ней, и Джорон почувствовал себя посторонним, который сует нос в чужие дела и присутствует при чрезвычайно интимном моменте. – Я знаю, чего ты хочешь, – прошептал Каррад. – Знаю, от чего получаешь наслаждение.