Книга Сверхъестественное. Врезано в плоть - Тим Ваггонер

Триш сглотнула:

– Все еще пить хочется. Наверное, наговорила много, – и снова принялась набирать воду в стакан.

Сэму было ее жалко, но он не знал, что можно сказать или сделать. У него самого в раннем детстве умерла мама, так что он сочувствовал Триш, но нельзя сказать, чтобы разделял ее потерю. Он не помнил маму, а Триш было девять. Так что смерть матери, должно быть, потрясла ее намного сильнее, чем Сэм мог представить. Но он завидовал ей. Она хотя бы девять лет провела с мамой. У нее были общие с матерью фото, может быть, даже видео. Она могла посмотреть их и вспомнить, как звучал мамин голос, как она двигалась, как улыбалась. У Триш остались воспоминания. У Сэма не осталось совсем ничего.

Триш стояла к ним спиной, когда стакан внезапно разлетелся у нее в руке.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Сэм, – ее голос изменился, стал более низким и глубоким. – Ты завидуешь мне. Думаешь, тебе хуже, потому что твоя мама умерла, когда ты был младенцем. И знаешь что? Это меня злит.

Триш повернулась. Ее глаза стали хищными и желтыми, ногти загнулись в устрашающие когти, а рот наполнился острыми зубами.

– Очень злит.

Она вскинула когтистые руки и кинулась на них с Дином. Из уголков ее рта лилась слюна, в глазах горел голод.

Сэм только успел подумать: «Прости», прежде чем она вцепилась в него.

* * *

Сэм проснулся и поначалу решил, что началось землетрясение, но быстро понял, что просто это Дин трясет его за плечи.

– Я не сплю. – Он оттолкнул брата.

– Пора бы уже, черт побери! Я тебя минут пять трясу, а ты не отзываешься. Хотел уже тащить твою задницу в ближайшую больницу.

Сэм оглянулся. Сонный туман еще не до конца рассеялся. Он сидел на пассажирском сиденье, с расстегнутым ремнем безопасности и открытой дверью, а Дин стоял рядом и выглядел в равной степени встревоженным и рассерженным.

– Задремал, наверное. Прости. – Он выбрался из машины и чуть не упал, когда подогнулись ноги.

Он умудрился схватиться за открытую дверь и удержаться в вертикальном положении, но факт остается фактом. Тело ощущалось тяжелым и вялым, будто набитым мокрым песком.

– Чувак, с тобой что-то не так! – заявил Дин.

– Я в порядке. Ну хорошо, не в порядке, но я просто устал. Усталость всегда накапливается и аукается. После того как мы разберемся с тем, что происходит в городе, я отрублюсь и буду спать столько, сколько понадобится, чтобы восстановить энергию, хорошо? А пока приходится держаться.

Дин удовлетворенным по-прежнему не выглядел, но протестовать не стал, и этого, по мнению Сэма, было вполне достаточно. Пытаясь не показывать, чего ему стоит бодрствовать, он огляделся, чтобы понять, где они. Дин остановил автомобиль на покрытой гравием обочине. Деревья с обеих сторон обрамляли узкую проселочную дорогу, залитую асфальтобетоном, без разметки.

«Проселочная дорога, – подумал Сэм. – Наверное, недалеко от города».

Накатили воспоминания о сне: образы и эмоции ударили по разуму, словно кувалдой. Он потрясенно вздохнул, и Дин насторожился и двинулся вперед, но Сэм отмахнулся:

– Все нормально. Я просто вспомнил, что мне только что снилось, вот и все.

Дин прищурился, будто пытаясь оценить, говорит ли Сэм правду или пытается скрыть свое плохое состояние.

– Снова Триш.

Дин немного расслабился:

– Очередная жуть, да?

– Ага. Началось все нормально. Про ту игру в юкер, когда она нам рассказала про смерть мамы и дяди. Помнишь?

Дин кивнул:

– Как вчера.

– Но в конце сон стал… жутковатым.

Он испугался, что Дин начнет расспрашивать о подробностях, но брат не стал давить. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

– Может, твое безумие перекинулось на сны? – предположил Дин. – Это может быть хорошим знаком. Вместо того чтобы создавать галлюцинации, твой мозг переключился на старые добрые кошмары. Возможно, со временем исчезнут и они.

Сэм вспомнил расплывчатую фигуру, которую он увидел, когда нес труп Франкенпса к машине.

– Может быть, – проговорил он, стараясь не выдать голосом сомнение, и сменил тему: – Так… почему мы здесь?

– Наверное, ты так устаешь, потому что вот-вот сляжешь с простудой, – сказал Дин. – Твой нос, должно быть, забит соплями, иначе ты бы унюхал, почему мы здесь.

Сэм нахмурился, медленно и глубоко вдохнул через нос – и немедленно об этом пожалел. Хоть они стояли на улице, вонь Франкенпсины пропитала все. Наверное, Дин был прав и с ним что-то не так. Как еще можно было не заметить издаваемый зверем запах разложения? Реально ли быть настолько сонным? Или это снова подбирается сумасшествие? Если разум заставляет его видеть и слышать то, чего на самом деле нет, может быть, он не позволяет воспринимать и то, что есть. Мысль не принесла утешения.

– Я так понимаю, здесь мы распрощаемся с Франкенпсиной?

– С Вонищештейном. Я сменил ей имя. И да, если мы как можно скорее не зароем эту гниющую тушу, то никогда не сможем избавиться от франкенсмрада.

Сэм покосился на него:

– Ты слишком уж увлекся этими франкен-кличками.

– В нашей работе развлекаешься, где можешь. Давай, помоги мне оттащить труп в лес. Потом можно будет вернуться в мотель и принять пару десятков душей.

– Думаешь, стоит ее сжечь?

Дин кивнул:

– Ага. Пока пес не показывает признаков того, что собирается восстать и снова начать выдирать людям глотки, но кто знает? В конце концов, огонь убьет вонищу. Надеюсь.

– План неплох. Огонь всегда справлялся в фильмах про Франкенштейна, так?

– Я как раз об этом думал. И потом, огонь убивает практически все. В этом его прелесть.

Подойдя к багажнику, Дин вставил ключ в замочную скважину, но сразу поворачивать не стал:

– Наверное, следующие несколько минут придется дышать ртом.

Сэм кивнул, и Дин начал поворачивать ключ. Но тут зазвонил телефон. Оставив ключ в замке, Дин принял звонок.

– Алло? – Он покосился на Сэма. – Да, он самый. Кто это? – Пауза. – Да, разумеется. Приеду как можно скорее. – Он положил телефон обратно в карман.

– Кто звонил? – спросил Сэм.

– Местная полиция. Нашли визитку, которую мы оставили Лайлу Суонсону. На его трупе. Высохшем сморщенном трупе. У нас тут очередная жертва Усыхания.

– Думаешь, Двухголовый нанес ему повторный визит?

– Возможно. Кто бы ни создавал этих монстров, у него там, наверное, чертов сборочный конвейер. Давай сожжем Франкенпса и потащимся к Лайлу.

Дин повернул ключ, и багажник открылся. Волна вони ударила оттуда плотной стеной, и братьям пришлось отшатнуться на пару шагов.