Книга Аргилай. Украденный дом - Дмитрий Легер

– Именно. – вновь похвалил Аргилай.

– Можно начинать? – спросил обладатель ботинок с загнутыми носами, нетерпеливо перетаптываясь на месте.

– Как только скинете одежду, которая будет стеснять движение. – ответил Лаи.

Ребята спешно начали раздеваться, а юноша тем временем продолжил инструктаж:

– Времени у вас до заката.

– Мы готовы! – радостно сообщил пухляк, одетый теперь лишь в одно белоснежное исподнее белье, размерами способное поспорить с парусом небольшой лодки.

– Тогда вперед парни! – выкрикнул Аргилай и компания провинциальных щеголей, покатилась по грязи с холма. Каждый из ребят в своих грезах уже приближался к победной черте Королевской Гонки Героев и получал награду в виде Фельдбонского боевого скакуна и познания себя истинного.

Спустя несколько дней проведенных в Тильбоне без денег и модной одежды в тщетных поисках Королевской Гонки героев, парни осознали себя истинных. Но было уже поздно.

Во дворе дома, стояла та самая большая черная карета, которую Трица видела на дороге близ деревни Большое Дно. В самом доме, пожалуй, лучшем из тех, что имелся в селе Мокрые Булки, было жарко натоплено. Хозяин, не жалея дров для дорогого гостя, топил печь, стараясь прогнать вечную сырость и заменить болотный запашок запахом дыма.

Походное деревянное кресло с резными подлокотниками, за неимением камина, поставили поближе к печи. В кресле, закинув ногу на ногу восседал некий субъект в черном бархатном камзоле с серебряными пуговицами. Незнакомец был совершенно лыс и не имел ресниц и бровей. Зато мог похвастаться наличием заостренных эльфийских ушей. При виде Трицы и Совенка, которых ввели под конвоем в дом, эльф встал, развел руки в стороны и радостно воскликнул:

– Конопушка, солнце мое! Сколько лет я тебя не видел!

– Здравствуй, Локкириан. – рыжая постаралась выдавить из себя улыбку, но получилось весьма кисло.

– Локкириан?! – засмеялся лысый эльф, обнимая арт-три, как старую подругу. – Раньше ты звала меня просто Локк. Не будем изменять старым традициям.

– Зачем ты объявил награду за мою голову, Локк? – в лоб спросила женщина, нехорошо прищуривая холодные голубые глаза.

– Не за голову, – обезоруживающе мило улыбнулся собеседник. – Зачем мне твоя голова без тебя. Я объявил тебя в розыск и велел доставить живой и здоровой. Как видишь, мои ребята справились. – он тронул за локоть одно из своих бойцов в черной накидке без герба и указал пальцем на Прута и двух других наемников, жмущихся в дверях. – Оплати им награду и пусть уходят.

– Зачем все эти хлопоты, – насупилась Трица. – Соскучился по мне?

– Сегодня ты тут, завтра там. Но Муть можно пересечь лишь на пароме. Тем более, когда река разливается в такие дожди. – вновь улыбнулся белозубой улыбкой Локк и вернулся в свое кресло у печи. – Тебя трудно забыть, легко упустить и совершенно невозможно найти в нашем суетном мире. – шутливо попенял лысый.

– Я носки, что ли? – нахмурилась рыжая женщина. – Так зачем я тебе?

– Мне нужен этот парень. – тонким изящным пальцем, эльф указал на Совенка.

– Этот? – искренне удивилась арт-три. – Ты уверен?

– Прекрати паясничать, Конопушка, – отмахнулся Локк. – Ты прекрасно все понимаешь.

– Нет, не понимаю.

Локкириан больше не улыбался, его голос приобрел стальные нотки:

– Ты увела парня у этого идиота-старосты и сейчас тащишь к магам или к своему отцу. Признайся: кто тебе заплатил за него?

– Ты действительно ошибаешься, Локк. – не покривив душой, ответила Трицитиана. – Тебя обманули. Я еду в Тильбон, мальчишка тоже. Нам по дороге. Он набился ко мне в компанию.

Эльф проигнорировал слова женщины и обратился к Совенку:

– Эй, парень, откуда ты родом?

Бывший раб Щедрого Пита испуганно сглотнул, таращась, на вооруженных бойцов в черных накидках и ответил дрожащим голосом:

– Я родился в пригороде Ноби, господин. Но отец сразу перевез меня на север в деревню…

– Бред! – не дав договорить Локк перебил парня. – Ты еще и легенду заставила его вызубрить. – недовольно хмурясь, эльф встал и подошел к Совенку. Внимательно осмотрел мальчика. – Ничего не понимаю. – озадаченно пробормотал лысый и вернулся в кресло. Его безволосое лицо выражало растерянность. – Ярош, кто сегодня прибыл в деревню? – резко спросил он у старосты.

Седовласый мужчина задумчиво разгладил свои мокрые усы и принялся перечислять:

– Утром крестьянская семья: муж, жена, двое мелких ребятишек. Затем те трое, которым вы монет сейчас велели отсыпать. Днем эта рыжая с пареньком приехала и какой-то дворянин с прислугой. Дворянина я не видел, но конь у него великолепный. Подкову говорят, потерял – ковалю нашему хороший достаток. К вечеру группа ребят прибыла, очень такие щеголеватые раздолбаи, господин.

– И все? – недоверчиво уточник Локк.

– Все. – пожал плечами староста.

– Ничего не понимаю. – эльф нервно потер подбородок, никогда не знавший бритвы и глубоко задумался, забыв обо всех вокруг.

– Что с вашей гостьей, господин, – рискнул спросить Ярош. – И с парнишкой?

Локкириан рассеяно махнул рукой:

– Свободны.

– А награда? – задала неожиданный вопрос Трица.

– Какая еще награда? – удивленно спросил эльф.

– За меня. За всю. – напомнила женщина. – Живую и здоровую. Я нанялась найти себя.

Лысый нехорошо сверкнул темными глазами и медленно с расстановкой проговорил:

– Не испытывай мое терпение, Конопушка. Уходи.

Вечерело. Дождь прекратился и небо расчистилось от туч. Над широкой рекой медленно садилось солнце, окрашивая небосклон с размытыми ветром облаками в желто-красные оттенки.

Трицитиана и Совенок сидели на причале под ветвями старой плакучей ивы и с грустью смотрели на последний, на сегодня паром. Тот недавно отчалил в сторону Тильбона. Заработать в Мокрых Булках им не удалось.

– Кто это был? – нашел в себе смелость, спросить Совенок. – Тот эльф.

– Мой старый знакомый. – отозвалась женщина, заворожено любуясь красивым закатом. – Аргилаю не слова о случившемся, – строго добавила она. – Я потом сама ему все расскажу.

Мальчик кивнул и вернулся к своим мыслям и переживаниям. Чужие тайны ему сейчас были недосуг.

Муть несла в своих водах горы мусора, смытого дождем с болотистых берегов. Темная вода бурлила и пенилась. В камышах громко квакали лягушки и стрекотали насекомые.

Идиллию летнего вечера нарушил размеренный стук копыт. Трица обернулась и от удивления приподнялась. К ним направлялся Упрямец, вот только всадника на нем женщина узнала далеко не сразу.