Книга Новогодний P.S. - Юлия Монакова

— Ты жалеешь об отсутствии общих детей? — тихо спросила она. Даниэль изменился в лице.

— Ну что ты, Веточка. Я ни о чём не жалею. Единственное… когда я пришёл в себя после аварии, то первое, о чём подумал: как глупо и обидно будет, если я не выкарабкаюсь, как несправедливо, что нам с тобой отведено так мало времени вместе… Я всю жизнь тебя ждал. Я хочу прожить с тобой ещё много, много лет. Больше мне и в самом деле не о чем просить.

— Даня… — растроганная Светлана положила голову ему на плечо. — Ты самый-самый лучший мужчина на свете. И если Давид похож на тебя хоть чуть-чуть… лучшей пары для моей Наташки сложно будет пожелать. Внешне, во всяком случае, вы с ним — одно лицо!

— Вы с ней тоже похожи, — отозвался Даниэль. — Так что есть надежда, что наши теоретические внуки будут выглядеть, как мы с тобой, — и засмеялся.

Когда они спустились вниз, то обнаружили молодёжь на кухне: перепачканные мукой Наташка и Давид дружно жарили блины, точнее, панкейки — хихикая, перешёптываясь и заговорщически переглядываясь при этом. Парочка явно спелась со вчерашнего дня, ну прямо-таки идиллия!

— Доброе утро, голубки, — весело поздоровалась Светлана с ними. — А что, завтраком нас тоже накормите?

— Всё почти готово, — подбегая к матери и целуя её в щёку, защебетала Наташка. — Только джем или варенье осталось поставить на стол. Есть что-нибудь подобное?

— В холодильнике найдётся, — кивнула Светлана. — Давид, ну как тебе понравился “Щелкунчик”?

— О, это было великолепно, — отозвался парень, сияя широкой обворожительной улыбкой. — Я обожаю балет! Я просто без ума от него!

Наташка захохотала в голос.

— Да-да, без ума… именно поэтому ты захрапел уже в первом действии, ещё до выхода Дроссельмейера!

— Я же не виноват, что классическая музыка действует на меня, как снотворное, — не моргнув глазом, отозвался Давид и послал Наташке такой нежный взгляд, что Светлана не удержалась от довольной-предовольной улыбки. Кажется, всё было на мази…

Затем они дружно и весело завтракали прямо в кухне, решив обойтись без официоза. Передавали друг другу розетки с вишнёвым, малиновым и смородиновым вареньем, дули на горячие панкейки, обжигались свежезаваренным чаем и говорили, говорили, говорили… За столом ни разу не возникло неловких пауз, не нужно было выдумывать темы для разговора: общая беседа складывалась легко и непринуждённо, словно сама собой.

“Как же хорошо, — думала Светлана, — как это всё прекрасно… Будто в самой заветной мечте: большая, дружная, любящая семья. И пусть это всего лишь иллюзия, которая развеется после Нового года…” — она не стала додумывать эту мысль, чтобы не испортить себе настроение ненароком.

Даже в сломанной ключице Даниэля имелись кое-какие плюсы, как бы кощунственно это ни звучало: теперь ему не нужно было спешить к себе в клинику, поскольку он всё равно не смог бы полноценно оперировать. Трудоголик и врач от Бога, работающий практически без выходных и праздников, он получил, наконец, законную возможность хоть немного отдохнуть. Все свои заблаговременно запланированные операции Даниэль перенёс на следующий месяц, а самых срочных и неотложных пациентов, которые не могли ждать его возвращения, распределил между коллегами.

— Какие планы на сегодня? — поинтересовался Даниэль, когда все лениво, как тюлени, раскинулись на диванах и креслах в гостиной, переваривая обильный завтрак, по времени считающийся, пожалуй, уже обедом. Давид и Наташка переглянулись.

— Ну, мы хотели съездить в город, немного погулять. Дэвид пока мало что видел в Москве, вчера мы побывали только в центре, да и то поздно вечером, — сообщила дочь. — Но если хотите, можете поехать с нами, — торопливо добавила она.

— Хотите ли этого вы сами — вот в чём вопрос, — засмеялась Светлана.

— Как тебе не совестно говорить такое, мам, — шутливо возмутилась Наташка, довольно сияя при этом.

— Нет, в самом деле, можем поехать все вместе, — вежливо предложил и Давид. — Мы же ненадолго… так, на несколько часов. К вечеру вернёмся.

— Нет уж, поезжайте-ка без нас, — миролюбиво отозвалась Светлана. — Твоему папе пока не следует сильно напрягаться, у него всё-таки сотрясение мозга…

— Кстати, а что с твоей машиной, пап? — спросил Давид. — Она сильно пострадала?

— Сам я ещё не видел, — отозвался отец. — Но из страховой мне звонили, она сейчас у них на стоянке. Вкратце описали повреждения… жить будет, конечно, но подлатать придётся: разбитые стёкла и фара, помятое крыло…

Он щёлкнул пультом от телевизора, переключая на какой-то новостной канал.

— …до сих пор неизвестно, — сосредоточенно проговорила молоденькая дикторша, завершая начатую фразу. — Личность похитителей и местоположение ребёнка не установлены, однако инцидент попал на камеру наблюдения. Подробности случившегося и приметы злоумышленников выясняются. Напоминаем, что шестимесячная дочь заслуженного артиста России была похищена сегодня утром во дворе собственного дома…

На экране появилась фотография Александра Белецкого.

— Господи, — ахнула Светлана, — какой кошмар!

Она была знакома с Белецким лишь шапочно, но ужаса произошедшего это не отменяло.

— Бедный парень, — сочувственно протянул Даниэль. — Не представляю, каково ему сейчас. Надеюсь, что девочку найдут… и найдут живой, — добавил он негромко.

— Белецкий? Александр Белецкий? — Наташка захлопала глазами. — О, а я же про него слышала! У нас много шума было в СМИ лет пять назад, когда снимался совместный российско-американский фильм с Кэролайн Робертс и этим самым Белецким в главных ролях… Об их романе тогда только ленивый не судачил. Весь Голливуд гудел! И что, это его дочку похитили?! Просто невероятно…

— Интересно, кому это могло понадобиться, — покачал головой Давид. — Ребёнок такой известной персоны… Тут либо какие-то личные мотивы, либо, я не знаю… хотят получить за него солидный выкуп. Но это же глупо. Глупо и заведомо провально.

— В Америке при кражах детей на похитителя оказывается мощнейшее информационное давление, — сказала Наташка. — Это чуть ли не единственный шанс, что ребёнок останется в живых. Если преступник видит, что пропавшего активно ищут — ему просто некуда деваться, он загнан в угол, как зверь, и уже не может осуществить задуманное. Если он не психически ненормальный, то сам предпочтёт избавиться от ребёнка. Не в смысле “убить”, а в смысле скинуть его где-нибудь, оставшись вне подозрений.

Светлана поёжилась от слова “убить”, едва удержавшись от инфантильного порыва постучать по дереву.

— Необходимо как можно быстрее развернуть массированную информационную кампанию, — с жаром продолжала Наташка. — Туда должны быть включены абсолютно все способы оповещения: push-уведомления на телефоны, СМС-рассылки, сообщения в средствах массовой информации, табло над дорогами и так далее… У нас с помощью таких действий удаётся вернуть живыми более девяноста процентов похищенных детей.