Книга Тиран на замену - Ксюра Невестина

Третья ступень проваливалась с ритуалистикой, четвертая не могла опознать в тенях магистра темных существ, пятая завалилась с правоведением и подчинением низших существ (которых кстати магистр не решился признать, вновь ограничившись тенями). Шестые должны были показать попытки формализации внутренней энергии, которую я всегда называла материализацией. Их задание состояло в создании облаков, которые подчищали грязь за Вольсхим под землей. С этим мог справиться только Сарон…

И вот подошел его черед. Он снова хитро подмигнул мне. и мое сердце остановилось. Что он собирался сделать? Мне хотелось закричать: «Сарон, стой!» — только ноги не слушались, а дар речи пропал, как не бывало. Парень спокойно подошел к магистру Фиру, уважительно кивнул ему и протянул руку за осколком косточки. Я не понимала, что он творил… Сарон выбрал искусственную!

— Это кость мальвинийки шустрой. — объявил Сарон и получил соответствующий ответ.

— Неверно. Встать в строй.

— Почему неверно?! — возмутился Сарон, будто его тело захватила Риска. Переигрывал. — Это кость мальвинийки шустрой!

— И вы, адепт, можете это доказать? — подыграл магистр Фир. — Так взращивайте!

Это было чистой воды издевательством и нздсмехательством… Ирса над магистром. В мести за всех, кого унизил магистр, Сарон унижал его. Парень положил косточку в центр ладони, сжал ее в кулак. Его поцеловал и резко раскрыл, дунув. В лицо магистра сиганула мелкая птица с сине-зеленым оперением и большим мягким клювом. Она егозила по лицу и голове магистра, оправдывая свое прозвище «шустрая» и заставляя его отступать, возиться с мелочью, как недавно Шалер сражался с теневыми зморами.

— А говорили, что неверно, — пропел Сарон. как только всклокоченный и красный от злости магистр Фир разделался с призывной птицей. Косточку парень спрятал в кармане брюк, как сделал магистр после моей проверки. — Говорю же, мальвинийка шустрая!

Вольсхий молчал, следя за развитием событий. Еще один магистр рассмеялся, похлопав магистра Фира по плечу, как старого друга, хотя был значительно младше него лет так на тридцать. Сарон. прицокивая языком, отступал, делая небольшие шажки спиной в нашу сторону. Стоило ли кричать, что он в очередной раз возвысился в глазах адептов, превратившись в героя национального масштаба?

— Шерфен, заткнись! — пробурчал магистр Фир, скинув руку ученика со своего плеча Мне показалось, что именно в наставническо-ученических отношениях находились эти двое.

На официальное прилюдное «избиение младенцев» Каро с Мэлиан опоздали, считая, что потеря кота являлась достаточной для объяснения причиной. Не прокатило. Магистр Фир вызвал обеих подойти поближе и принудил Мэлиан испытывать на Каро любое проклятье из хулиганского арсенала первой ступени, какое ей только придет в голову, рыже следовало успешно защититься и отразить атаку. Эти двое на вечеринки не ходили, ни с кем не общались и жили особняком.

Я не стала дожидаться прилюдного повешения, заметив поползновения Вольсхого исчезнуть с плаца. Проверка по факту подошла к концу, и я поспешила нагнать ректора, стремительно исчезнувшего из поля зрения. К чему такая спешка? Нагнать его я смогла только на лестнице, ведущей в галерею — просторный коридор с множеством картин с написанными на них портретами незнакомых мне личностей.

И в тишине галереи я слышала собачий писк. Вольсхий тоже его слышал, как и мои шаги, поэтому остановился, обернулся. В слабом свете расположившихся в линию над потолком разноцветных светляков я испугалась его пронзительного и недоуменного взгляда. Вольсхий догадался обо мне… Осознание заставило меня отступить на шаг, но мне не хватило сил развернуться и убежать. Я только пугливо смотрела на него и делала шаг за шагом назад, пока не врезалась в стену. Даже шла не прямо, а по косой.

— Все в порядке. Линайя. — впервые за столько лет он назвал меня по имени. — Поговорим в следующий раз, хорошо? Я очень устал.

А я не устала мучиться в неведении? Я не устала бояться собственной тени? Я не устала?.. Он такой… «смешной». И я усмехнулась тихо, жалко, как всплакнула. Эгоистичный мерзавец, который думал только о себе и своем комфорте! Никогда не пытался подумать о других? Хоть немножко? Разве можно было оставить ему живую собаку, раз он попавшего в беду кота жестоко уничтожил и бровью не повел?

— Прекрати истерить. Тебя никто из цитадели не выгоняет. Можешь оставаться здесь столько, сколько нужно или даже навсегда. Рион поможет тебе справиться с даром и научиться использовать его во благо.

Рион? Марион? Марион Разэл?! Этот монстр поможет мне научиться использовать мой дар во благо? А ты больше ничего не хотел, Рейсланд Вольсхий? Может, желал весь мир к своим ногам положить? Чем не великая цель?

— Попросил же. без истерик! — рыкнул Вольсхий, и щенок в его руках то ли затявкал, то ли закашлял. — И не смотри на меня так! Я иду к целителю, а не на скотобойню.

Да какая мне разница, куда он нес щенка, стоимостью семьдесят тысяч льят? Уж из настолько дорогостоящего щенка делать чучело Вольсхий не стал бы, даже если бы был круглым идиотом. Но не был он той бестолочью, с которым я познакомилась шесть лет назад. Годы изменили его не только внешне — еще и мозгов отвесили с вес одного-двух кастиров.

— Успокоилась? Вот и хорошо, — Вольсхий моргнул и подавил зевок. — Иди и отдохни. За себя и тех двоих, в лазарете, можешь не беспокоиться. Вы трое остаетесь в академии на бесплатном обучении. Включая жилье и питание. Довольна? Об остальном поговорим в другой день. Мне сегодня не до этого. Еще виновник по вашей находке не найден. Не мешай мне его искать.

— Искать убийцу академиков или старшего брата Маджере? — с вызовом спросила я, выдавая, что подслушала их с Марионом Разэлом тайный разговор.

Лучше бы этого не делала. Вольсхий нахмурился, разозлился и… И я дала деру.

Глава 9:

Лекция по псоноторике

На следующий учебный день просыпаться пришлось под раскатистый глубокий звон колокола. Я даже не стала открывать глаз. Просто засунула голову под подушку и спряталась под одеялом. Выжата. Выполнение вчерашнего задания выпило все соки. Я после окончания полной проверки нашла в себе силы только дойти до комнаты и рухнула спать.

Мне не давала покоя мысль: почему щенок не ожил? Настолько ли мой дар силен? Из-за чего я столько лет находилась в бегах? Из-за чьей-то ошибки? Живот скручивало от голода, он отдавался жуткими резями. Мне еще никогда не было настолько плохо, даже если не ела сутками, а то и дня три-четыре подряд.

Пришлось заставлять себя встать. Болели кости, я с трудом могла наступать на полную стопу, и перепрыгивала с места на место на носочках. Координация тоже летела к Угру, я начала выражаться как некромант. Целители обычно вспоминали Истинных, а вот некроманты — Угрюмого Мертвеца. Сокращенно Угр.

Помявшийся за ночь вчерашний желтенький костюмчик менять не стала. Я вывалилась за дверь спальной комнаты и, облокотившись о стену, передвигалась в сторону столовой только так. Будь оно все проклято! В глазах картинка расплывалась, в ушах грохотал давно смолкнувший колокольный звон. Блеск начищенного пола рябил в глазах, а в коридорах — никого. Все на утреннем построении.