Книга Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке - Макс Ронге

Другие сербские коммуникации на Дунае, которые могли быть использованы для перевозки военных материалов из России, находились под бдительным наблюдением наших консулов в придунайских городах. В их задачу входило не только обнаружение подобных фактов, но и недопущение переброски войск. Для этого к консулу в Виддине[103] мы прикомандировали офицера разведки гауптмана Леонарда Геннига, которому одновременно было поручено организовать агентурную разведку на северо-востоке Сербии.

По его указанию кратчайшая линия телеграфной связи сербов с Санкт-Петербургом на участке между городами Ниш и Кладово[104] была перерезана. Осуществить подрыв этой линии имели указания также главные разведывательные пункты в Германштадте и Софии. Одновременно наш посланник в Софии граф Тарновский смог убедиться в том, что болгарская радиостанция в Варне вообще не передавала каких-либо шифрованных сообщений, а передачи открытым текстом осуществлялись лишь после соответствующей цензуры.

Тем временем гауптман Генниг организовал специальные отряды, которые засылались в Сербию для проведения диверсий в ближайших местах возможной выброски войск на причалах, складах и пароходах. Они спровоцировали столкновение с русским судном, в результате чего удалось добиться четырнадцатидневного перерыва в работе русских транспортников. Предпринимались меры для нарушения судоходства и другими разведывательными пунктами, но из-за проводившихся сербами совместно с благоволившими к Сербии румынами контрмер успеха они добивались редко. Не помогала даже обещанная премия в 25 000 франков за каждый потопленный пароход.

В этой связи могут сказать, что наша разведывательная служба привнесла в военное дело практиковавшиеся на Балканах нравы и действовала по принципу «цель оправдывает средства». Однако противник, который в мирное время использует покушения с применением бомб в качестве правомерного средства предъявления политических требований, проявления скромности не заслуживает.

К тому же в ходе своей разведывательной деятельности мы раньше, чем другие, глубоко заглянули в психологию народов и инстинктивно осознали, что в противоборстве больших народных масс всеобщая воинская повинность не останется в рамках традиционных способов ведения войны. Это противоборство должно привести к слиянию достижений высокоразвитого технического прогресса с первобытными боевыми инстинктами, зародившимися в доисторические времена человеческого бытия.

Мобилизация всего разведывательного аппарата в связи с началом мировой войны

После частичной мобилизации против Сербии, начатой 25 июля, события стали быстро следовать одно за другим, и уже 31 июля возникла необходимость в проведении всеобщей мобилизации[105].

Вступили в силу директивы, предусмотренные для исключительных случаев, которые обуславливали проведение мероприятий по воспрепятствованию деятельности неприятельской разведки, недопущению различных нарушений и разглашения соответствующих военных мероприятий. Для обеспечения быстрого и простого взаимодействия всех центральных инстанций их полномочные представители вошли в состав «ведомства военного контроля» в Австрии и «комиссии военного надзора» в Венгрии.

Если говорить о них с точки зрения разведки, то важнейшим направлением деятельности вышеназванных учреждений являлось осуществление цензуры почты, телеграфа, телефона, газет, а также других печатных изданий с целью воспрепятствования оглашения сведений, могущих нанести вред ведению войны и послужить интересам противника. Особое значение в связи с этим приобретал контроль над всей почтовой перепиской военнопленных.

Все это позволяло существенно разгрузить органы военной разведки, перед которыми с началом войны встали другие очень важные задачи. В действующей армии их были призваны решать шесть разведывательных пунктов, развернутых при штабах армий.

В армиях второго эшелона разведывательные пункты выполняли исключительно контрразведывательные функции позади линии фронта в зоне ответственности этих объединений. Главные разведывательные пункты, находившиеся в тылу, были сохранены и приданы соответствующим штабам армейских командований и командованиям крепостей.

«Эвиденцбюро» потребовалось предоставить в распоряжение высшего армейского командования соответствующий разведывательный аппарат, необходимый для того, чтобы ориентировать его о противнике. Поэтому с введением всеобщей мобилизации при штабе Верховного командования было сформировано разведывательное управление, которое возглавил начальник бюро. Ему надлежало осуществлять общее руководство деятельностью всей разведывательной службой на фронтах.

Было сохранено и сильно поредевшее «Эвиденцбюро», на которое возлагалось продолжение ведения разведки в отношении стран, не проявивших себя как враждебные. В известной степени оно являлось также резервом и источником пополнения офицеров разведки разведотделов полевых армий.

В первой половине августа 1914 года Главное командование оставалось еще в Вене, что позволило осуществлять невероятно разросшийся объем работы в привычных и хорошо оборудованных помещениях. Снаружи улицы города заполнили толпы народа, охваченного непритворным воинственным энтузиазмом, что наблюдалось, впрочем, практически во всей империи, и «Эвиденцбюро» превратилось в настоящий проходной двор. К нам то и дело приходили люди, предлагавшие свои услуги для осуществления агентурной деятельности.

Были среди них и такие, которые просто хотели уклониться от призыва на военную службу, но в большинстве своем посетители не имели каких-либо задних мыслей, а желали испытать себя, охваченные жаждой приключений. Соискатели представляли собой все профессии. Даже находившиеся в заключении шпионы и те предлагали свои услуги. Поэтому предметом особой заботы стало обеспечение агентов паспортами. Причем лучшими для наших целей являлись бельгийские или датские, поскольку с ними было легче попасть на территорию России.

Одновременно находившиеся в странах, пока сохранявших нейтралитет, военные атташе были тоже подключены к проведению разведки в отношении России с фланга. В связи с этим стоит упомянуть полковника Штрауба в Стокгольме, куда германский Генеральный штаб также направил майора Фредерици с такими же задачами. Этот полковник не имел опыта в разведывательной деятельности и поэтому сталкивался с большими трудностями, зато у него очень хорошо получалось создавать проблемы русскому военному атташе и зачастую полностью расстраивать его планы.