Книга Шторм - Ангелина Алябьева

Правда. Глубоко в душе он не верил, что она разлюбила его, что играла с ним и просто жалела его. Интуиция подсказывала ему иное. Ему хватило времени хорошо изучить характер мягкой и ранимой Саманты, еще не надевавшей маску хладнокровной стервы. Та Саманта, мечтавшая об их свадьбе и создании семьи, поддерживающая мужчину во всех его начинаниях, с азартным блеском в глазах цвета виски встречающая новые картины, никогда бы не поступила с ним подобным образом. Да и на воровку она не была похожа.

Он видел её лицо, когда предъявил ей свои обвинения. Саманта была ошеломлена и ошарашена не меньше, чем Рауль десять лет назад, когда узнал, что бриллиант семьи Дюмон отправился в Италию.

Как до него дошло это известие? Особого труда не понадобилось, чтобы сложить дважды два и прийти к соответствующему выводу. Рауль оставил камень у Саманты, а на следующий же день девушка порвала с ним отношения и улетела в Милан, похитив фамильную реликвию и опустив его перед Адрианом. Но… почему Саманта все яростно отрицает? Более того, она обвиняет в обмане Рауля! Либо она первоклассная актриса, играющая святую невинность, либо камень действительно не у нее…

Рауль прижал пальцы к пульсирующим вискам, устав обдумывать одну и ту же вещь снова и снова. Да и грозное предупреждение Адриана насчет того, что ничто не должно испортить праздник его жены, задела Рауля. Он вовсе и не намеревался впутывать в свои проблемы старшего брата или Кристину. Ведь это его жизнь, и только он должен решать, как поступать дальше.

В голубых глазах отразилось неподдельное удивление, стоило ему тщательно рассмотреть комнату. Спальня, освещённая приглушённым светом свечей, расставленных повсюду, заставила Рауля усомниться, его ли эта комната? Аромат ванили, корицы витал в воздухе, привлекая внимание к зажженным палочкам-благовониям в стаканчике на тумбочке возле кровати. Белоснежные шёлковые простыни, усыпанные лепестками алых роз, озадачили Рауля ещё сильнее, но все мысли развеялись, когда он посмотрел на девушку.

Светлые волосы локонами спадали на тонкие плечи. Даже в полутьме Рауль сумел разглядеть румянец на бледном лице, как нервно поджаты тонкие губы, а карие глаза лихорадочно блестят то от страха, то от… желания. Взглядом обведя её фигуру, Рауль проглотил подступивший к горлу ком.

Без одежды. Без халата. В черном кружевном бюстгальтере, обтягивающим полную грудь и приковывающим взор к плоскому животу и стройным ногам, не таким длинным, как у Саманты, но соблазнительным, Мария Канарис вовсе не походила на скромную и тихую девушку. Страстная и горячая испанка, безмолвно обещающая взбудоражить любого мужчину, разжечь огонь и распространить лаву желанию по крови. Желанная. Порочная. Обольстительная. Неужели перед ним действительно Мария?

– Что все это значит? – странно откашлялся Рауль, дотянувшись до выключателя и озарив спальню ярким светом, который рассеял последние нотки интимной обстановки и разорвал повисшую в воздухе романтическую атмосферу.

– Я… надеялась, что тебе понравился мой сюрприз, – вспыхнула до корней волос Мария, смущенно потупив взор. – В наших отношениях есть все, Рауль, но, если взглянуть на них с другой стороны, то в них чего-то не хватает. Я решила дополнить их. То есть переступить через последнее препятствие. И… Рауль, нам надо сблизиться не только душами, но и в физическом плане.

– О чем ты говоришь, Мария? – Смутно мужчина понимал, к чему ведет девушка. Но ведь он не настолько подлый и похотливый мерзавец, готовый соблазнить женщину, которая так бескорыстно полюбила его, испытав до этого боль разочарования. Он и так чувствовал себя последним подонком, удерживая Марию и теша ее несбыточными надеждами. Ведь полюбить ее теперь, после того поцелуя с Самантой, у него просто не получится.

Сейчас Саманта Джеймс занимала все его мысли. Она прочно пустила корни любви в его душу, которые и спустя годы не завяли, а лишь разрослись. Разве он может заняться любовью с Марией, при этом думая о другой женщине? Разве может овладеть ею, несмотря на огонь, вспыхнувший благодаря Саманте Джеймс?

– Почему бы нам не попробовать… – В это мгновение Мария напоминала ему красный помидор и запиналась. – Рауль, я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью!

– Нет, Мария, нет! – наотрез отказался мужчина, заметив лежащий на краю кровати халатик, прежде чем подхватить его и накинуть на дрожащую девушку.

Черт! Он не должен был столь резко отвергать ее предложение, догадываясь, сколько усилий пришлось ей приложить, чтобы устроить этот вечер.

– Даже не прикасаясь к человеку, можно чувствовать близкое и родное тепло, Мария! К чему все это? Душевная близость намного дороже, чем физическая. Разве ты не понимаешь этого?

– Наверное, не понимаю, – всхлипнула Мария, прикусив нижнюю губу. – Мужчина, который мне дорог, которого я люблю, предпочитает духовную близость физической? А что будет дальше? Сколько мы сможем продержаться так, Рауль? Для меня бесценно то, что ты доверяешь мне и считаешь меня родным человеком, но кто я для тебя? Какое название ты дашь нашим отношениям?

Рауль сжал кулаки, сдерживая грозящий вырваться наружу поток гнева. Он не отрицал, что душевная близость с Марией была ему нужна, однако сближаться с ней телами Рауль не сумеет по единственной и самой важной причине.

Мария Канарис отличалась от всех тех женщин, которых он знал, даже на Саманту она не была похожа. Слишком наивная и невинная, успевшая столкнуться с предательством, она поборола слабость, совладала с самой собой, собрала осколки разбитого сердца и… совершила еще одну ошибку, влюбившись в него. Ещё одно неправильное действие в правильной жизни Марии Канарис. Она не должна была подпускать его настолько близко, чтобы полюбить, ведь для него Мария навсегда останется хорошим другом.

Мария и Саманта… Абсолютные противоположности.

Мария, подобно яркому лучику свету, ворвалась и изменила его покрытую тьмой жизнь, выведя из мрака.

А Саманта – она была с ним всегда. Память о ней не отпускала его никогда, даже в объятиях любовниц ее аромат и тихий шепот преследовали Рауля.

– Иди спать, – произнес Рауль, открывая дверь перед Марией, и скрипнул зубами, когда по щеке девушки скатилась одинокая слеза. Он – подонок и негодяй, но пользоваться любовью Марии в целях удовлетворения похоти никогда не станет.

– Ты совсем меня не любишь, Рауль? – поинтересовалась Мария, поднимая на него карие глаза, блестящие и столь жалобные. Мужчина выругался, проклиная тот миг, когда ошибочно посчитал, что способен полюбить ее.

– Мария, я забыл тебе сказать. Адриан договорился насчет того, чтобы твою маму перевели в другую клинику, где уход намного лучше и… – попытался поменять тему Рауль, но она резко перебила его:

– Ты когда-нибудь полюбишь меня? Или я навсегда останусь всего лишь твоим другом?

– Я не смогу полюбить тебя, – честно сказал Рауль, и она, побледнев, отшатнулась от него, будто он ударил ее наотмашь. – Я не буду лгать, Мария, уверяя, что полюблю тебя как женщину. Я очень благодарен тебе за все, потому что за короткий срок ты стала для меня лучшим другом, близким человеком, даже сестрой. По правде говоря, сначала я действительно пытался полюбить тебя, но…