Книга Мир без границ - Татьяна Минасян

– Вечно у меня с вами троими больше всего проблем. В следующий раз, когда придешь в себя в больнице, сначала вызывай сестру, а потом уже с посетителями болтай, – проворчала Марина, отворачиваясь от них и глядя на своего пациента. – И когда кто-то из них при тебе очнется – тоже, – добавила она, когда за нарушителями порядка захлопнулась дверь.

В голосе ее, впрочем, звучала скорее снисходительность, чем недовольство, и у Аркадия появилась надежда, что после осмотра она разрешит Эмме с Любимом вернуться, а может, даже и скажет врачу, что его можно выписать из больницы. Однако эта надежда оказалась напрасной: то ли медичка все-таки решила наказать пациента за непослушание, то ли просто перестраховывалась, но доказать, что с ним все нормально и его можно отпустить домой, Светильникову не удалось.

– Останешься здесь до утра, – безапелляционно заявила она, не слушая никаких просьб и уверений. – Если на утреннем обходе врач посчитает, что ты в норме, тебя выпишут. Так что советую сейчас не спорить, а лечь спать, чтобы как следует выспаться.

– Ладно, – вздохнул Аркадий, побоявшись, что, продолжая настаивать на своем, он только разозлит медсестру и в итоге его оставят в больнице еще на пару дней, и решив сдаться. – Можете тогда передать моим коллегам, что меня утром выпустят? Они наверняка сейчас в коридоре ждут.

– Ждут, без сомнения, – чуть заметно улыбнулась Марина. – Не волнуйся, я им все передам.

С этими словами она вышла, и ее раздраженному на весь свет пациенту осталось только дожидаться утра. Некоторое время он просто валялся на койке, уставившись в потолок и стараясь ни о чем не думать, однако получалось это у молодого человека плохо. Мысли то и дело возвращались то к последнему теракту, то к предшествующему ему разговору в буфете, когда Любим пообещал помочь Эмме вернуться к «более интересной» работе.

К стыду своему, Светильникову пришлось признаться себе, что второе волновало его гораздо больше, чем первое. Он переживал за других попавших в больницу сотрудников ХС, но, по сравнению с его беспокойством за Эмму, эти переживания выглядели совсем слабыми.

«Не уподобляйся Погосу!» – посоветовал ему Любим, и Аркадий готов был спорить и доказывать другу, что вовсе не разделяет идеи нового заместителя директора о том, что женщинам не место среди хроноспасателей. Но теперь, когда Эмма в очередной раз оказалась в опасности и лишь чудом не пострадала, молодой человек не мог больше обманывать себя: он не хотел, чтобы она участвовала в рискованных заданиях. После того, что случилось с Виолеттой – самой выдержанной и хладнокровной из сотрудников ХС, – у Светильникова не осталось сомнений в том, что любая женщина может поддаться на задании эмоциям. И тогда все может кончиться тем, что погибнет и она сама, как Неонова, и другие путешественники во времени, а те, кого им полагалось спасти, тоже не получат шанса на новую жизнь.

Нет, допускать такой большой риск нельзя, а значит, на такие задания, где из прошлого невозможно забрать всех, кто должен погибнуть, нельзя отправлять женщин. И Эмму в том числе. Вот только как, если сама она хочет участвовать в таких операциях и имеет такого упрямого и «пробивного» сторонника, как Любим? На этот вопрос Светильников ответа не находил. Помешать Маевскому он сейчас при всем желании не мог. Раньше, возможно, смог бы – если бы семь лет назад не побежал следом за ним, когда тот решил пройти сквозь толпу протестующих, и не дал сделать то же самое Эмме. Да и то не факт… Возможно, тогда Эмма, наоборот, перестала бы общаться с ним и сейчас дружила бы только с Любимом.

Окончательно расстроившись от этих мыслей, Аркадий отвернулся к стене и решил, что ему действительно надо попробовать поспать. Так и время быстрее пролетит, и чувствовать он себя после сна точно станет хорошо – а значит, утром сможет с полным правом требовать выписки. Поначалу сон к нему не шел, но потом молодой человек начал погружаться в приятную дремоту, пока еще осознавая, где находится, но постепенно теряя ощущение реальности. А потом в правом ухе послышались тихие женские голоса, и в первый момент он подумал, что видит сон.

– …не знаю я, кого из них больше люблю! – шелестел в голове Светильникова нежный шепот, очень похожий на голос Эммы. – Аркашка – он добрый такой всегда, чуткий… А Любим… ох, Любим! Ну вы же понимаете…

Ее шепот заглушило сдержанное хихиканье.

– Дура ты, Эмка, Любим – бабник, дай ему волю, он бы в каждой эпохе завел по любовнице, он тебе сначала будет букеты дарить и серенады петь, а потом сбежит к следующей дуре, – проворчал другой голос, тоже показавшийся Аркадию знакомым – вроде бы одной из их с Веденеевой бывших сокурсниц. – Выбирать надо надежного, чтобы тебя от всех защищал.

– А вот нифига – выбирать надо того, с кем не скучно! – зашипела в ответ еще одна девушка, незнакомая Светильникову. – А Аркадий – тюфяк и сухарь, с ним даже самая тупая клуша захиреет и сбежит к настоящему мужчине, такому, как Любим.

– Не, девки, Аркадий лучше – им можно крутить, как хочешь. А на Любима как сядешь, так и слезешь!

– Вот именно, – снова подала голос Эмма. – Аркадий ничего не может решить сам. Я ж вам рассказывала, как он меня пытался на свидание позвать: «Эмма, я бы очень хотел побыть с тобой вдвоем, но только когда ты сама этого захочешь, потому что я уважаю все твои желания». Ну и до сих пор ждет, что я сама захочу и сама все решу, и удивляется, наверное, что я все никак не решаю. Вот кто-нибудь из вас после такого захотел бы с парнем дело иметь?

– А тебе что, надо, чтобы как в твоих первобытных эпохах – чтобы парень огрел дубиной по макушке и потащил в пещеру? – фыркнула незнакомая Аркадию девушка.

– Нет, мне надо, чтобы он сказал: «Я хочу с тобой увидеться», а не: «Я, конечно, хочу, но ты решай все сама». Понимаешь разницу? – огрызнулась Веденеева.

– Еще как понимаю! Разница в том, что Любим будет всегда все делать по-своему, а на твое мнение ему будет плевать, а Аркадий будет с тобой советоваться, учитывать твои желания и уважать тебя.

– Нет, Эмма, не слушай ее! – вмешался в разговор еще один тонкий голосок. – С Аркадием тебе придется все решать самой, в том числе и за него, во всех сложных ситуациях, а он будет валяться на диване, страдать и даже пальцем не шевельнет, чтобы тебе помочь. А Любим решит все проблемы сам еще до того, как ты о них узнаешь.

– А если я не хочу ни того, ни другого? Если хочу третий вариант, когда решает тот, кто лучше разбирается в проблеме? – теперь голос Веденеевой зазвучал совсем неуверенно.

Ее собеседницы дружно зафыркали.

– Извини, Эмка, но у мужчин так не бывает, – заявила ее собеседница, защищавшая Светильникова. – И, слушай, если Аркадий для тебя слишком нерешительный, можно я к нему подкачу? Раз тебе с ним не нравится…

– Ага, а если Любим для тебя слишком властный, отдай его мне! – поддержал ее полузнакомый Аркадию голос.

– Спасибо, девочки, за ценные и, главное, бескорыстные советы! – процедила сквозь зубы Эмма. Ответом ей стало неразборчивое смущенное бормотание.