Книга Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция - Андрей Кузнецов

В обычных условиях мыс Панагия рекомендовалось проходить в светлое время суток, но сейчас отряды шли в темноте. Понятно, что в таких условиях да еще в бушующем море выходы за пределы «фарватера» были неизбежны. До линии старта предстояло пересечь 4 линии мин. Донное заграждение никак себя не проявило, а все три линии якорных мин были ранее обнаружены тралением. Но границы заграждений не определялись, расширить проходы в них не успели. В результате потерь на минах избежать не удалось. В районе Панагии погибли КАТЩ-156 и СКА-01012, потери десантников при этом превысили 200 человек. Третьей жертвой стал СКА-0111. Он отстал от своего отряда и был по ошибке направлен офицером штаба высадки по створу 3-го отряда. При повороте на створ катер подорвался на мине, но остался на плаву и был отбуксирован в Кротков. От взрыва погибли 16 десантников. Однако для десанта это сыграло более тяжелую роль, чем большие потери у мыса Панагия, — в числе погибших оказались командир 1331-го полка полковник А.Д. Ширяев и часть штаба полка. В целом благодаря движению одной колонной потери 1-го и 2-го отрядов на минах оказались меньше, чем можно было бы ожидать в такой ситуации.

К 23:30–24:00, в основном, закончили погрузку в Тамани 5-й и 6-й отряды. Их командиры (Москалюк и Гнатенко), стремясь компенсировать задержку с погрузкой, после выхода с рейда порта Тамань увеличили ход. Из-за этого буксируемые боты и баркасы заливало водой, а тихоходные плавсредства отстали. Часть судов пошла к линии старта самостоятельно, а командир отряда речных тральщиков лейтенант Л.M. Назаров растерялся и привел 6 речных тральщиков обратно в Тамань. В результате остались не высаженными около 150 десантников. Но главное — 5-й отряд лишился большей части высадочных средств. За этот поступок Назаров получил от военного трибунала 10 лет. Его действия часто приводились в армейских документах как яркий пример того, что флот не приложил достаточных усилий к высадке. Несомненно, Назаров действовал не лучшим образом. Но стоит вспомнить, что речные тральщики его отряда — волжские баркасы с практически нулевой мореходностью. После возвращения на рейд Тамани один из них был захлестнут волной и затонул, еще четыре РТЩ в результате этого плавания вышли из строя.

После прохода промоины отряды сделали остановку у зеленого поворотного буя, принимая десантников с торпедных катеров и поджидая отставших. В районе этого буя находились две линии немецких заграждений, и последствия не заставили себя ждать. В два часа ночи находившийся в дрейфе ТКА-72 снесло на мину, и он быстро затонул. Через некоторое время та же судьба постигла ТКА-45. Там же подорвался и СКА-019. С него успели снять всех оставшихся в живых прежде, чем он затонул. Все эти катера погибли на заграждении «К-12» (120 якорных мин FMB в два ряда), которое и в дальнейшем причинило нам немало бед.

Первые катера прибыли на линию старта после часа ночи. В 01:55–57 два Ил-4 5-го гмтап подожгли зажигательными бомбами пустое селение Орта-Эли, чтобы создать световой ориентир для десантных отрядов. Сигнал о начале движения к берегу по плану давался в два часа. Но к этому времени стало ясно — нужна отсрочка. В Кроткове еще вовсю шла погрузка. Понять, что происходит с остальными отрядами, было сложно. У Холостякова была радиосвязь только с тремя старшими командирами — Глуховым, Сипягиным и Гнатенко, а также с диспетчером движения Петровым на катере ЗK-053. Но у этих офицеров у самих не было полной картины происходящего с их отрядами. Связь по УКВ они имели лишь с младшими командирами отрядов. Было ясно только, что многие суда отстали, на линии старта находится небольшая часть катеров. В общем, давать сигнал было рано. А времени до рассвета становилось все меньше и меньше. Десантников выматывала сильная качка.

Ситуация к трем часам ночи показана на стр. 104. В районе линии старта на своих створах находились основные силы 1-го, 2-го, 5-го и 6-го отрядов. Катера не останавливались на линии, а потихоньку двигались к местам высадки. Глухов вел поиск отставших катеров. Гнатенко вернулся к зеленому бую, чтобы взять на буксир два бота и баркас, которые вел подорвавшийся СКА-019. Но их уже увели в Тамань. 3-й, 4-й и 7-й отряды заканчивали погрузку в Кроткове (вышли вскоре после трех часов ночи). Норд-ост достиг силы 4–5 баллов, волнение моря — 3 балла. Боты и баркасы заливало водой, буксировать их стало сложно. Немцы периодически освещали пролив прожекторами в районе Керчи и Камыш-Буруна, но в районе линии старта все было спокойно. Враг ни о чем не подозревал. Наши самолеты своими полетами заглушали шум моторов катеров. Попутно авиация наносила отвлекающие бомбоудары и пыталась потушить вражеские прожекторы. Штурмовка прожекторов старыми истребителями 62-го иап оказалась успешной. Например, на 173-мм береговой батарее 2./613 к утру вышли из строя оба прожектора.

Время уходило, требовалось принять решение. Холостяков и его штаб по-прежнему не имели ясной картины. Ошибка со временем начала артподготовки была чревата срывом операции. Получив сигналы от 1-го, 2-го, 5-го и 6-го отрядов о проходе около 3 часов ночи линии старта и зная, что остальные отряды уже выходят из Кроткова, Холостяков назначил начало артподготовки на 04:30. Понятно, что сигнал о начале движения уже отпадал — многие из разбросанных катеров его не получили бы.

В общем, расчет оказался довольно точным. В 04:27 пришел сигнал от командира 6-го отряда — открыть огонь № 1. Это означало, что 5-й и 6-й отряды уже в 10–15 кабельтовых от берега. В 04:29 Холостяков приказал начать артподготовку. Группа подполковника Малахова (48 152-мм гаубиц-пушек и 35 122-мм пушек[37]— плотность 16 орудий на километр фронта) открыла огонь по первому рубежу у Эльтигена и севернее коммуны «Инициатива». Кроме того, огонь вели 12 76-мм дивизионных пушек с косы Тузла.

К этому времени, помимо 5-го и 6-го отрядов, к месту высадки приближались 3-й и 4-й отряды. 7-й отряд с трудом буксировал неуклюжие бочечные паромы, его сносило к югу. 1-й и 2-й отряды, собирая отставшие катера и боты, находились все еще в районе линии старта. С началом артподготовки эти два отряда поспешили к берегу у коммуны «Инициатива». Около 04:40 четыре отряда начали отдавать буксиры ботов и баркасов. Начались неприятные сюрпризы. У многих высадочных средств не завелись залитые водой моторы. На гребных баркасах не оказалось весел — они должны были идти к берегу на буксире. Оставшиеся без хода плавсредства взяли на буксир другие боты и катера.

Примерно в 04:50 высадка у Эльтигена началась. Полная тактическая внезапность, на которую никто всерьез не надеялся, была достигнута. Противник первое время вообще не оказывал сопротивления — высадка в такую погоду оказалась для него неожиданностью. Через некоторое время заработали несколько пулеметных точек, но артиллерия продолжала молчать. Наши орудия с таманского берега перед началом высадки перенесли огонь на промежуточный рубеж, а затем на второй. Всего за 35 минут были выпущены 5976 снарядов (2476 152-мм и 3500 122-мм). Огонь велся по площадям, плотность на первом рубеже составила 21,6 снаряда на гектар, на промежуточном — 2,8 и на втором — 5,5 (для сравнения — в Новороссийской операции плотность огня по первому рубежу равнялась 47, по второму — 25). В результате огневая система противника пострадала слабо. Реальные последствия имело, пожалуй, только нарушение связи из-за обрывов телефонных линий.