Книга Чужой, родной, любимый - Елена Соловьева

На сей раз все было иначе.

— Пожар произошел в архиве, будем эвакуироваться, — заявил Дэн.

— Наверное, это я накаркала, — пошутила я, — накопилось столько бумаг, что я мечтала, чтоб они сгорели синим пламенем.

— Не ты одна, — живо отреагировал Дэн.

Вместе мы заперли важные дела в сейф и вышли в коридор. Гарью еще не пахло, и сотрудники не торопились покидать здание. Только при появлении директора все забеспокоились и забегали.

— Не пользоваться лифтами! — предупредил Дэн. — Спускаться по пожарной лестнице.

Как истинный руководитель, повел людей за собой. Без паники и лишней спешки, точно множество раз отрабатывал эту ситуацию.

— Смотри, другие отделы тоже эвакуировали, — шепнул за моей спиной Колька, менеджер по продажам.

— Значит, и правда, пожар, — ответила ему Ирина, менеджер-координатор. — А Большакова с боссом заперлись в подсобке, решили, что эвакуация учебная.

— Детский сад какой-то! — вспылил Дэн. — Почему сразу не предупредили?

Под взглядом босса Ирина сникла, запоздало прикусила язык. Пусть Дэн молод, но в умении управлять людьми ему не откажешь. Только первые дни его пытались провести или подловить на ошибке. Теперь никто и думать об этом не смел.

— Я вернусь и вытащу их из подсобки, — сообщил мне Дэн. — Оставайся на улице с остальными, если хочешь, сходи в ближайший кафетерий. Не думаю, что пожар настолько силен.

Мне еще не доводилось выбегать из горящего здания, и, тем не менее, эвакуация представлялась несколько иначе. Ни криков, ни мечущихся людей, и что самое интересное — запах дыма так и не появился. Понятно, здание большое, но что-то тут было нечисто…

— Я с тобой, — предупредила Дэна.

Побежала вслед за ним вниз по лестнице, звонко отсчитывая каблучками ступени.

— Сквозь огонь, пламя и медные трубы, — пошутил он и подал мне руку.

— Несмешно, — заметила я, хотя и приняла помощь. Все же бегать на шпильках не слишком удобно. — И вообще, не нравится мне происходящее. Тебе не кажется странным этот пожар?

— Еще как кажется, — поспешно согласился Дэн. — Посмотри-ка туда.

Я послушно выглянула в окно и заметила два припаркованных внедорожника. Громоздкие, черные, такие явно не принадлежали нашим сотрудникам.

— Рейдерский захват? — предположила я. — Бандиты?

Тут же представила, как в здание врываются люди в черных масках, укладывают сотрудников лицом в пол и требуют денег или переписать на них фирму. Явно пересмотрела боевиков, пока сидела дома, фантазия разыгралась не на шутку.

— Не угадала, — возразил Дэн. — Посмотри внимательно вон на того человека в черном костюме. Никогда его прежде не видела?

И верно, лицо строгого типа показалось знакомым. Кажется, он приезжал к Максу, но никогда не оставался на ужин. И со мной почти не разговаривал, только здоровался.

— Кто он? — уточнила я у Дэна.

— Телохранитель и помощник по грязным делам господина Одувалова, — зло выплевывая каждое слово, произнес Дэн.

— Неужели?..

Я всерьез испугалась. Выходит, Макс что-то заподозрил, раз устроил весь этот концерт. Проще всего обыскать здание, пока все работники в панике разбежались.

— Не нервничай, — попросил Дэн. Взял за руку и повел к подсобке. — Ничего они не найдут, даже если у Макса появились подозрения. Сейчас разгоним зарвавшихся любовников и побеседуем где-нибудь, подальше от посторонних глаз и ушей.

Марина и Иван Николаевич, ее босс, очень неплохо устроились. Подсобку превратили в настоящее гнездышко для встреч: сдвинули в сторону хлам, установили диван. Даже постельное белье принесли. Также шампанское, свечи и фрукты.

Весело хихикая, парочка миловалась на диване так, словно и не слышала надрывных звуков сирены. Воротник и подбородок Ивана Николаевича измазался в ярко-алой помаде Маринки. Сама она почти лишилась платья, демонстрируя обнаженную грудь.

— Так вот что за пожар случился в здании! — громко объявил Дэн. — Это из-за вас нам пришлось прервать работу…

Иван Николаевич подпрыгнул, отряхнулся. Бормоча оправдания начал торопливо застегивать рубашку. Большакова и бровью не повела, продолжала сидеть на диване и делать вид, что ничего особенного не произошло.

— Прикройся, — предложила ей я.

— Я, может, жду команду спасателей, — фыркнула она. — Когда они явятся и спасут меня из огня.

— Немедленно одеваться! — приказал Дэн. — И бегом марш из здания. Это не учебная тревога!

Марина послушалась, но движения ее были медленными, ленивыми.

— Да она пьяна! — заметил Дэн. Обратил взгляд на Ивана Николаевича и процедил сквозь зубы: — Значит, так: я долго терпел ваше разгильдяйство, пора с этим заканчивать. Вы! — он указал на Маринку, — сегодня же пишете заявление по собственному желанию.

— С чего вдруг?! — разгорячилась Большакова. — Я хорошо работаю, а то, чем занимаюсь в свободное время, вас не касается. И вообще, почему увольняют меня? Можно подумать, я изменяю жене…

Вот так запросто она слила «любовника», но добилась обратного эффекта. Дэн рассвирепел не на шутку, того гляди пар из ноздрей повалит.

Пусть я и не любила Маринку, но ринулась спасать. В конце концов, отметать от шефа ненужных людей — прямая обязанность секретаря.

— Одевайся быстрее! — распорядилась я и сама принялась натягивать на Большакову платье. Сунула ей в руки сумочку. — Остальные давно покинули здание, пора и нам. Не хочу сгореть из-за твоих капризов. А то и встретиться с чем-то похуже.

— С чем же? — всерьез испугался Иван Николаевич.

Денис посмотрел на него оценивающе. Покачал головой и произнес с досадой:

— Возможно, начался не пожар, а искусно подстроенная проверка. Надеюсь, вы успели убрать со столов все лишнее. Проверять, кажется, будет сам Макс Одувалов. Вернее — его подручные.

Иван Николаевич подпрыгнул, хлопнул себя по лбу.

— Только не говорите ему, почему я не сазу вышел из офиса, — попросил лебезящим тоном. — Рассердится… Денис Максимович, обещаю, выполню любую вашу просьбу.

После этих слов я поняла, зачем Дэн поделился предположениями. Макс снова взялся за прежнее, причудам его и выходкам нет конца. Иван Николаевич знал особенности главного учредителя и боялся расправы. Настолько, что готов был на многое.

И это было Дэну только на руку.

— Такой молодой, а такой серьезный, — пропела пьяная Маринка. Покосила на меня: — И ты… тоже мне, святоша!..

Знала бы она, как далеко мне до святости. По большому счету, я мало чем отличалась от злейшей «подруги». Только умело скрывала чувства и не демонстрировала привязанности к боссу. От сравнения стало до того тошно, что захотелось разрыдаться.