Книга Маршал авиации - Михаил Нестеров

Вечером в резиденции губернатора штата Сулия был назначен прием. Подобные мероприятия Северов не любил, одно дело с женой пойти, лапушке радость доставить, а тут другой случай. К тому же пропавшую ракету искали, но пока не нашли. Подполковник Пампушкин издалека отрицательно покачал головой, можно было даже не спрашивать. Вологдин и Булочкин тут все организуют и без него, но настроения это не добавляло. Составил донесение в Москву, переоделся во все белое при кителе и в компании Брежнева отправился являть себя народу. Для подобных разъездов «Додж ¾» и его советские потомки подходили мало, но на базе имелась пара новых седанов ЗИМ, как раз для представительских целей. Машина довольно прилично отличалась от известной Олегу по прошлой жизни. Насколько велики были внешние изменения, Северову судить было трудно, не знаток, но то, что «прототип» не имел четырехступенчатой гидромеханической коробки передач, мощного 120-сильного двигателя и дисковых передних тормозов, это точно. В комплектацию входили также автоматический отопитель и радиоприемник. Генерал знал, что к выпуску готовятся версии с более мощным двигателем увеличенного объема и автоматической трансмиссией, а также в новых кузовах – купе, кабриолет и хардтоп.

Ситуация с автомобилестроением вообще кардинально отличалась от таковой в известной Северову истории. К началу 1949 года в самом СССР из легковых машин уже производили «Москвич-400», ГАЗ-20 «Победа», упомянутый ЗИМ и представительский членовоз ЗиС-110.

«Москвич-400» был создан на основе удачных решений «Опеля Кадета» и «Опеля Олимпии», имел полуторалитровый 45-сильный двигатель и четырехступенчатую механическую КПП. Выпускался пока в виде 4-дверного седана и 4-дверного кабриолета, готовились 2-дверный седан, универсал, фургон и пикап. «Победа» оснащалась четырехцилиндровым двигателем объемом два с половиной литра и мощностью 65 л. с., четырехступенчатой гидромеханической трансмиссией, из кузовов доступными являлись 4-дверный седан и купе. Для нее также ожидался шестицилиндровый мотор и автоматическая коробка. Обе модели, как и ЗИМ, успешно продавались в странах Евразийского союза.

Легковые автомобили производили также в Германии («БМВ», «Мерседес-Бенц», «Опель» и «Ауто Юнион»), в Чехословакии («Шкода»); в Италии («Альфа-Ромео», «ФИАТ», «Лянча», «Мазератти») и Великобритании («Астон Мартин», «Бентли», «Воксхолл», «Даймлер», «Остин», «Роллс-Ройс», «Ровер», «Ягуар»). Помимо этих, самых крупных производителей легковушек, существовали и более мелкие. Во Франции автомобильная промышленность сильно пострадала в двух последних войнах, ее возрождение не являлось приоритетом, поэтому шло медленно. В Японии работали «Датсун», «Мицубиси» и «Тойота». В целом увеличение спроса на такого рода продукцию шло постепенно, по мере преодоления послевоенной разрухи, но перспективы обнадеживали.

Солнце заходило, поэтому жара стала спадать, дышалось легче. Неизменный старшина Самарин вез двух генералов в Маракайбо, иногда поглядывая в зеркало на своего командира. За годы совместной службы он хорошо изучил Северова и видел, что тот не в духе. Дело было не в нагоняе, который можно получить за потерю новейшего образца оружия, надо обязательно разобраться в причине, вполне возможно, что в конструкции есть «узкое место» и сбой не случаен. В диверсию Северов не верил, хотя проверить эту версию необходимо, Миша Ногтев уже занимается. Ну и писанины добавится, конечно. Леонид Ильич тоже молчал, он понимал состояние Олега, но не мог не испытывать радости от скорого общения с Исабель. Молодая женщина ему очень понравилась, да что там, влюбился как школьник. Сорок два года, жизнью битый, седина в голове, а туда же. Бес в ребро? Вроде рановато. И ведь угораздило влюбиться не в гражданку СССР или хотя бы одной из стран Евразийского союза. Подданная Венесуэлы! А еще политработник! С другой стороны, разве политработники не люди? Брежнев вспоминал свою жизнь, как учился в гимназии, работал на маслобойном заводе, снова учился в землемерно-мелиоративном техникуме. Потом переезд из Курской области на Урал, затем учеба в институте, служба в армии, работа в исполнительных органах власти. Начавшаяся война вернула его в армию, где личная храбрость и организаторские способности позволили продвинуться от заместителя начальника политуправления Черноморской группы войск до начальника политуправления фронта. Женился в 1927 году на Виктории Денисовой, которая была для него самым надежным тылом. Но не уберег. Сам лез в самое пекло, себя не жалел, был ранен, а жена погибла в тылу вместе с дочерью во время бомбежки. Чувство утраты давно притупилось, ведь годы прошли, но о создании новой семьи подумалось только сейчас, хотя, если трезво смотреть на вещи, оснований для этого пока не было никаких. Брежнев вздохнул и взглянул на командующего, Северов тоже о чем-то напряженно думал, взгляд был отрешенным, в углах губ легли жесткие складки, левая рука сжата в кулак. Леонид Ильич поймал себя на мысли, что воспринимает его как ровесника, хотя тот был на четырнадцать лет младше. Он давно обратил внимание на отношения между Северовым и его заместителями, многими летчиками, техниками, бойцами АСС. С одной стороны, с этими людьми он прошел всю войну. Но это не диковина, вся страна воевала. Может быть, дело в том, что тот начинал рядовым пилотом? Так не он один. Брежнев был человеком не только неглупым, но и, как свойственно настоящему политработнику, наблюдательным. Северов, Синицкий и Булочкин, он особенно, вели себя не просто как лучшие друзья, а как кровные родственники. Наверное, после всего, что вместе пережито в этих войнах, они и были таковыми. А к Шведову, Глазычеву, Цыплакову и другим относились как к младшим братьям. И Леонид Ильич подумал, что не чувствует себя среди них лишним, органично вписался в систему и будет жаль расставаться, когда придет время. А что оно придет, можно не сомневаться, долго сидеть здесь Северову не дадут, да и держать тут целого генерал-полковника, когда вполне достаточно военачальника на пару званий ниже, Сталин не будет. Слухи об особом отношении Верховного к Северову ходили давно, как и к Рокоссовскому, впрочем. Просто Иосиф Виссарионович доверял некоторым людям больше, чем другим. И дело было не в их личной преданности, а в ревностности к делу, которое им поручено, в том, что не предадут никогда. Своего дела, своей страны, своего командующего. Неравнодушному человеку хочется быть причастным к большим свершениям, к историческим событиям, играть в них свою роль, пусть не самую главную, но важную. Брежнев считал себя именно таким, неравнодушным, поэтому и работать с Северовым желал подольше. Здоровый карьеризм необходим, особенно если руководить получается.

За этими философскими рассуждениями доехали до резиденции губернатора. Когда входили в зал, от Олега не укрылось, как осветилось лицо Брежнева, увидевшего Исабель. Та тоже заулыбалась, пошла навстречу, взяла его за руку, куда-то повела.

– Сеньор генерал, рад видеть вас здесь – Президент Гальегос приветливо кивнул. – Все обсуждают увиденное сегодня. Должен сказать, вам удалось произвести впечатление. Я гражданский человек, и мне многое непонятно, но военные просто в восторге. Впрочем, это ведь только первый день, полагаю, нам будет еще что обсудить.

– Безусловно, господин президент. И надеюсь, что военная сфера будет не единственным поводом для сотрудничества.