Книга Рискованная игра - Джулия Гарвуд

Смысл был более чем ясен. Займись тем, что тебе лучше всего удается. Измени то, что не нравится в себе. И воспользуйся своими ценными качествами для того, чтобы достичь желаемого. Но самое главное, стремись развивать свои способности.

Тиффани запомнила каждое слово едва не наизусть и по сей день не расставалась с украденным журналом, всегда лежавшим в ее дорогой кожаной сумке, тоже приобретенной не совсем честным путем. Там же мирно покоился и мобильный телефон, за который Тиффани отдала безумную кучу денег, аж двести долларов. Зато теперь можно целых три месяца звонить бесплатно из любой точки Соединенных Штатов.

Тиффани самонадеянно считала, что в ней погибает гениальный экстрасенс, а прочтя статью, и вовсе вообразила, что судьба предназначила ее для великих дел. Ничего, ждать уже недолго.

Все начнется через два дня, после того как она вселится в «Холидом». Правда, номер в мотеле не совсем ей по карману, но дело того стоит. «Холидом» располагается как раз через дорогу от кабинета доктора, и ей не придется долго добираться к себе после операции.

Покупка мобильного телефона нанесла немалый удар по ее сбережениям. Но ничего не поделаешь, недавно Тиффани увидела снимок Хайди Флейш с трубкой в руках и поняла, что каждой девушке необходимо иметь такую удобную вещь, если эта самая девушка высоко метит. Зато теперь ей не хватало ровно двухсот долларов до кругленькой суммы в две четыреста, которую запросил доктор. Придется постараться, если она действительно хочет иметь классные титьки!

Тиффани носила все свои богатства с собой, не рискуя спрятать их в трейлере, где ее отчим в два счета унюхает заначку своим красным, дважды сломанным шнобелем типичного алконавта, и тогда всему конец. Он развернется на всю катушку и закончит гулянку, как обычно, в каталажке. А если он и не найдет деньги, от матери не скроешься. Она вечно шарит в вещах Тиффани, разыскивая все новые неопровержимые доказательства того, что дочь по-прежнему остается потаскухой. Она наверняка посчитает своей святой обязанностью пожертвовать «капусту» этому импотенту-проповеднику, который каждый день истерически визжит о Страшном суде с телевизионного экрана. Ну уж нет! Тиффани не станет бросать на ветер заработанные кровью и потом денежки, которым предназначено изменить ее будущее. Все при ней, и наличными. Она разделила стопку надвое и запрятала в чашечки лифчика первого размера, купленного по рекламному объявлению. Изготовители клялись, что лифчик творит чудеса с плоскогрудыми фигурами, но чудес, как известно, не бывает, в чем Тиффани и убедилась на собственном опыте А вот новая грудь сразу сделает ее настоящей красавицей, в этом Тиффани была уверена.

Добивайся своего и меняй все что можно – вот залог успеха. И, как все восемнадцатилетние девушки, Тиффани уносилась грезами в самое поднебесье. Она всегда была целеустремленной, и большая грудь была немаловажной частью ее планов. Она не говорила никому, даже лучшей подруге Лу-энн, что самой заветной ее мечтой было попасть на разворот журнала «Плейбой». «Пентхаус» был сортом пониже, как и «Хаслер», но она была согласна и на них. Все мужчины в Шугар-Крике читали эти журналы, то есть не совсем читали. Брали с собой в ванную, чтобы погонять шкурку, глазея на фотографии голых баб. Ничего, у них зенки вылезут из орбит, когда они увидят Тиффани во всем ее обнаженном великолепии, лукаво глядящую на них со снимка, на котором будут гордо красоваться ее груди четвертого размера.

Она понятия не имела, сколько платят фотомоделям. Должно быть, куда больше, чем получает она, расставляя ноги перед мужиками. Беда в том, что самые выгодные клиенты никогда не выбирают ее, должно быть потому, что у нее вместо груди – два прыщика. Взять хотя бы Веру – успевает за это же время намолотить в три раза больше, чем Тиффани, и все потому, что эти козлы обожают зарываться носом в ее гигантское вымя. Тиффани приходится идти на все, чтобы увеличить свой доход, даже делать минет на заднем сиденье машины. Правда, у нее это здорово получается, спросите хотя бы парней в Шугар-Крике или того же доктора, который будет делать операцию. Он был так потрясен ее умением, что сбавил цену на имплантаты. Придется, пожалуй, еще раз обработать его, чтобы сбросил двести баксов, а если упрется – намекнуть, что потолкует с его фригидной дурой женой, которая сидела в приемной и отвечала на звонки, пока Тиффани облизывала причиндалы муженька. Так или иначе, а у нее будут буфера четвертого размера!

На фоне столь грандиозных замыслов спущенная шина была просто пустяком, временным неудобством. Стоя на обочине дороги и энергично перекатывая во рту комок жвачки, Тиффани внезапно заметила мчавшийся навстречу фургон. Значит, не придется вызывать ремонтников по-новому мобильнику!

Она одернула юбку из ярко-розового спандекса и изящно изогнулась, балансируя на высоченных каблуках, от которых ужасно ныли ноги. Зато какая красота! Ничего не поделаешь!

Тиффани нисколько не сомневалась, что в эту минуту выглядит настоящей леди, попавшей в беду.

Оставалось надеяться, что за рулем мужчина, потому что Тиффани умела добиться от мужчин всего на свете. Как только они понимали, в какой области лежат ее таланты, им просто удержу не было.

Приглядевшись, она облегченно вздохнула, когда фургон остановился рядом и красивый незнакомец вежливо ей улыбнулся.

Тиффани Тара Тайлер распрямила плечи, изобразила приветливую ухмылку и, покачивая бедрами, направилась к фургону.

Как она и ожидала, ее жизнь должна была вот-вот радикально измениться.

Необратимо.

И навсегда.

Глава 13

Беседа с Питом, вероятно, окажется неплохой заменой сеанса у психотерапевта. Кстати, в Холи-Оукс не было ни одного, хотя имелось немало людей, которым не мешало бы потолковать по душам с «мозговедом». Взять хотя бы Эмму Мэй Брайас. Идеальный кандидат в психушку. Милая, но странная женщина в голубой шапочке для душа, украшенной белыми маргаритками. Эмма носила ее всегда и всюду, в солнце и дождь, и снимала лишь на час, по вторникам, когда делала прическу в «Мэдж мэджик», местном салоне красоты, гарантировавшем своим клиентам увеличение объема. Реклама не врала, и редеющие седые волосы Эммы Мэй действительно становились пышными, но только до того момента, когда она снова надевала шапочку и прихлопывала ее для верности ладонью.

Кроме нее, были и другие, только беда в том, что если бы знаменитый доктор Моргенштерн решил заняться частной практикой и повесить табличку на Мэйн-стрит, никто бы к нему не пошел. Проблемы и беды никогда не обсуждались с чужаками, а от тех, на кого «находило», просто бежали как от чумы.

Но что так задержало Пита? Он попросил подождать в столовой. Прошло уже минут десять, а Лорен так нервничала, что не могла усидеть на месте. И как раз в ту минуту, когда уже совсем решила спуститься в подвал и рассортировать белье для стирки, дверь, ведущая в кухню, открылась.

– Простите, что задержался, – извинился Пит, – случайно разговорился с монсеньором, и тот стал рассказывать об одном из своих прихожан. Не мог же я встать и уйти на середине.