Книга Звезда Пандоры - Питер Гамильтон

Плот слегка нырнул носом, скатываясь с берега, но быстро выпрямился, когда они спихнули его в море целиком. Оззи продолжал толкать, пока не оказался по пояс в воде. Точи проплыл вокруг плота, а потом исчез под водой. Массивный чужак удивил их своей способностью двигаться в воде еще в первый день пребывания на острове. Казалось, что в море он чувствовал себя намного лучше, чем на берегу. Его гибкие выросты становились плоскими, словно плавники, помогая набрать значительную скорость; кроме того, Точи мог надолго задерживать дыхание. В результате у них к столу всегда была свежая рыба.

Орион остановился, когда вода дошла до колен, и гордо усмехнулся.

— Оззи, правда он великолепен?

— Да, старик, плот хорош.

Он еще немного посмотрел на плот, почти ожидая, что тот вот-вот утонет. Борта не так высоко выступали над водой, как ему бы хотелось, и они наверняка осядут, когда плот примет весь груз. Но он держался на плаву…

Метрах в двадцати от берега Точи выскочил из воды, сделал пол-оборота и с громким плеском снова плюхнулся в воду, взметнув тучу брызг.

— Похоже, он доволен, — пробормотал Оззи.

Он вернулся на берег с причальным концом и привязал его к предусмотрительно вбитому в песок колышку.

— Пошли, старик, надо грузиться.

Орион тоже вышел из воды.

— Оззи, а как мы его назовем?

— Что?

— Плот? Как мы его назовем? Каждое судно должно иметь имя.

Оззи приоткрыл рот. «Полное отчаяние»? «Титаник-2»? Орион ждал, глядя на него с простодушной радостью. Они ведь потратили немало сил и времени на постройку чертова плота.

— Ну, не знаю, — протянул Оззи. — Может, «Первопроходец»?

— Черт! Здорово, Оззи! Мне нравится. — Он повернулся к плоту. — Я нарекаю этот корабль «Первопроходцем». Благослови Бог его и всех, кто на нем поплывет.

Божье благословение было точно необходимо тем, кто на нем поплывет.

— Ладно, давай перетаскивать вещи.

Он подхватил пару корзин и снова шагнул в воду.

Через пятнадцать минут погрузка была закончена. Точи, сверкая блестящими от воды разноцветными перьями, выбрался на берег и энергично отряхнулся.

— Мы готовы? — спросил он через транслятор модуля.

— Причин оставаться на берегу больше нет, — ответил Оззи.

Они стали забираться на решетчатый настил, что вызвало опасный крен, особенно когда через борт перевалился Точи. Оззи снова проверил осадку. Вода плескалась уже почти вровень с палубой. За бортом появились мелкие рыбки. Беспокойство Оззи вызывала ожидаемая встреча с более крупными особями.

— Экипаж, прошу занять свои места.

Оззи сел с одной стороны, Точи устроился посередине, а у другого края расположился Орион. Все взялись за весла и начали грести. Поначалу ничего не получалось, но потом Оззи стал отсчитывать ритм, и они научились координировать силу гребков. Метрах в ста от берега Оззи ощутил ветерок.

— Хватит, — объявил он. — Давайте испробуем парус.

При помощи веревок они с Орионом подняли плотный квадрат из пальмовых листьев на четырехметровую мачту, прежде бывшую самым высоким на острове деревом. Натянутые веревки тревожно потрескивали. Плот уже отошел от берега, и волнение заметно усилилось.

Оззи с тоской оглянулся на берег.

— Мы движемся?

Гибкий отросток Точи окунулся в воду.

— Мы движемся.

— Ура!

Орион радостно захлопал в ладоши и стал всматриваться в темные пятна, обозначавшие другие острова архипелага.

— К которому острову мы направляемся?

— Интересный вопрос, — сказал Оззи. — Точи, не мог бы ты направить нас ко второму слева островку? Мне кажется, он ближе всех.

— Я буду стараться, — ответил Точи.

Он опустил в воду установленный на корме руль, представлявший собой широкую деревянную лопасть на грубо вырезанном штыре.

Вдали от берега ветер ощущался заметнее. Оззи сидел на краю плота, болтал ногами в воде и смотрел, как постепенно уменьшается оставленный ими остров.

* * *

Благодать цивилизации не ощущается, пока она не окажется под угрозой краха. Тот долгий день на Элане показал Меллани, насколько близка она была к гибели. Страх обострил в людях желание выжить, и оно заставило их пренебречь всеми правилами. Она никогда не забудет, как в последние часы стояла у маленькой червоточины в долине Туркино, как нарастали нетерпение и пани­ка, как толкались и отпихивали друг друга люди. И это притом что сильные духом вроде Саймона Рэнда пытались удержать их в рамках.

Какими далекими казались ей эти события всего лишь неделю спустя! Она стояла у огромного окна в пентхаусе Алессандры на шестьдесят пятом этаже небоскреба и смотрела на Саламанку. Ночные города почему-то всегда казались самыми яркими, и столица Нью-Иберии не была исключением. Этот богатый мир находился в первой зоне космоса, и его население приблизилось к двум миллиардам. В одной только Саламанке проживало около двенадцати миллионов человек. Здесь, в центре, высота небоскребов из стекла и металла была оправданным финансовым вложением, дома стояли в строго расчерченной сетке улиц, а дальше контуры кварталов становились более неопределенными, пока не сливались в сплошное сияние окрестностей у самого горизонта. Яркие линии улиц пересекали неизбежные серебристые нитки железных дорог и пу­тепроводов, обеспечивающих движение пассажиров и грузов между различны­ми районами и межпланетной станцией ККТ. Может, ей это просто показалось, но этой ночью поездов было меньше, чем раньше. Обычная деятельность в Со­дружестве во время вторжения почти прекратилась, и только теперь миры воз­вращались к прежней, относительно спокойной жизни.

Меллани подняла голову и заметила эфемерное мерцание силового поля, окружавшего город. Этот барьер, уменьшивший яркость звезд, вызывал странное ощущение. Силовые купола имелись во всех крупных городах, но их никогда не активировали, разве что только для защиты от самых сильных ураганов и торнадо. Теперь купола стояли постоянно, даже над Дарклейк-сити.

— Все по-прежнему, не так ли? — спросила подошедшая Алессандра. — Когда я вернулась, мне почему-то казалось, что все должно измениться. Но вид города успокаивает. Я часами стояла у окна и просто смотрела.

ККТ потребовалось несколько дней, чтобы восстановить нормальный график движения. Даже сейчас миллионы беженцев из захваченных миров, ищущих приют на других планетах Содружества, имели приоритет по сравнению с другими пассажирами. Станция на Уэссексе еще не полностью восстановила свою работу. Специалисты все еще ремонтировали генераторы, поврежденные во время энергетической атаки, предпринятой Найджелом Шелдоном. Из-за этого поезда во всем этом секторе второй зоны космоса ходили нерегулярно, хотя подключение к унисфере было восстановлено во всех мирах. Но линия между Августой и Нью-Иберией действовала стабильно, и Алессандра смогла вернуться домой через три дня после последнего полета «Отчаянного».