Книга Страстное приключение на Багамах - Энн Мэтер

Поэтому Адриана так ненавидит ее? Какая горькая ирония, что дочь Ангуса вышла замуж за единственного сына Адрианы. Немудрено, что она так старалась вбить клин в отношения невестки с ее обожаемым сыном.

А почему отец не возражал против ее брака с Мэтом? Почему стремился к слиянию своего бизнеса с «НовКо»? Теперь ей все виделось в ином свете.

Глава 20

Джоанна беседовала на кухне с кухаркой Равенной, когда Келли вошла с сообщением, что прибыл гость.

– Это мистер Новак, – шепотом сказала горничная. – Его мой дедушка привез.

Стало быть, к ней пришел отец Мэта. Джоанна надеялась, что он здесь без жены.

Быстро осмотрев себя, Джоанна направилась в гостиную. Но Генри и Оливер Новак ждали ее на веранде. Оливер сидел в кресле-каталке, а Генри гордо стоял у него за спиной.

– А вот и она, – улыбаясь, сказал Оливер, едва заметно растягивая слова, что явилось последствием перенесенного инсульта. – Рад снова повидаться с тобой, Джо. Подойди, поцелуй старика.

Джоанна улыбнулась и, подойдя, тепло обняла бывшего свекра.

– Как же я рада вас видеть, – искренне сказала она. – Мы не виделись почти два года.

– Да, как минимум, – подтвердил Оливер. Затем он обратился к Генри: – Иди пообщайся с внучкой. Я позову, когда соберусь уходить.

– Да, сэр, мистер Новак.

После ухода Генри Джоанна устроилась на бамбуковом стуле и спросила:

– Как вы сейчас себя чувствуете? Мэт беспокоится за вас.

– Да неужели? Я в полном порядке. – Он похлопал Джоанну по плечу правой рукой. – Как ты? Я не поверил ушам, когда Мэт сказал, что ты ждешь ребенка.

Джоанна залилась краской смущения.

– Я и сама не поверила. Сначала, – честно призналась она. – После всех ложных надежд.

– Но ты ведь рада?

– Да, очень.

– Несмотря на то, что отец ребенка Мэт?

«Особенно потому, что Мэт», – подумала Джоанна, а вслух сказала:

– Мы работаем над взаимоприемлемым разрешением ситуации.

Оливер задумчиво посмотрел на экс-невестку.

– Мне жаль, что твоего отца не стало, – неожиданно сменил тему Оливер. – Мы не были друзьями, но я не желал ему зла.

– Спасибо.

– Тем не менее должен сказать, что он причинил вам с Мэтом много неприятностей. Надеюсь, что ребенок поможет исправить ситуацию.

– О, Оливер, – вздохнула Джоанна.

В этот момент вошла Равенна с холодным чаем. Джоанна обрадовалась передышке. Но она и представить себе не могла, какой поворот примет их разговор дальше.

– Я здесь, чтобы сказать тебе, что твой отец не так невинен, как хотел казаться. – Оливер вздохнул. – Мэт многого тебе не рассказывал. Это было глупо с его стороны. А когда попытался объяснить тебе ситуацию, ты отказалась слушать.

Джоанна неловко заерзала в кресле.

– Оливер…

– Нет уж, выслушай меня. – Было видно, что разговор дается ему с трудом. На щеках выступили красные пятна. – Твой отец невзлюбил меня с самого начала, когда я женился на Адриане. Они встречались, когда еще были студентами в колледже в Англии.

У Джоанны отвисла челюсть.

– Вы знали об этом?

– Да, – кивнул Оливер. – Удивлен, что он тебе не рассказал. Ну теперь это не имеет значения, – твердо продолжил он. – Ангус должен был знать, что мой отец был таким же любознательным, как и я. Ему было известно все о жизни Адрианы до нашей свадьбы.

– Не понимаю, какое это имеет отношение к…

– Это очень даже сказалось на его отношении к Мэту, Джоанна. Ангус знал, что его компания испытывает трудности, еще до вашего брака. И Мэт не раз ручался за него до вашей свадьбы.

– Отец был ему благодарен за это.

– Да неужели? – иронично спросил Оливер. – Должен сказать тебе, Джоанна, что его благодарность длилась недолго.

– Если вы о пожаре на Аляске…

– Да, именно о нем. – Оливер отпил глоток холодного чая. – Ужасно, что в тот момент Ангусу диагностировали рак в последней стадии, но это не давало ему никакого права делать лживые заявления о моем сыне.

– Если это действительно была ложь, – пробормотала несчастная Джоанна, не желая продолжать спор. Она нервничала, и малыш брыкался внутри.

Но Оливер решил высказаться до конца.

– Мэт сделал все возможное для спасения репутации «Карлайл констракшен», – начал он. – Но штрих-коды на стальных балках, которые компания использовала для строительства платформы, говорят сами за себя.

Джоанна наклонила голову.

– Полагаю, вы должны так говорить, ведь Мэт ваш сын.

– Мэт честный человек и бизнесмен, чего я не могу сказать об Ангусе Карлайле.

Джоанна заметила, что Оливеру становится тяжело дышать, и попыталась сменить тему, предложив ему еще чаю.

Но Оливер продолжил:

– Ты ведь не знала о его порочном пристрастии к азартным играм, Джоанна? – Оливеру стало трудно говорить. – Боже, этому человеку за многое нужно было ответить.

* * *

Мэт был явно не в духе.

Родители приехали пару дней назад. И хотя он был рад видеть, что отец идет на поправку, общение с матерью начинало его раздражать.

Она не стеснялась в выражениях, осуждая его решение пригласить бывшую жену провести время до рождения ребенка на Багамах в гостевом коттедже на территории виллы. Слава богу, что отец не разделял точку зрения матери. Сегодня утром Генри отвез отца повидаться с Джоанной.

Мэту было интересно, о чем отец собирался поговорить с его бывшей женой.

Когда Оливер узнал, что отец Джоанны обвиняет «НовКо» в инциденте на Аляскинском нефтяном месторождении, он был вне себя от ярости. Все, включая Ангуса, знали, что оборудование для нефтяной платформы произведено «Карлайл констракшен». Но к тому времени, когда Мэт вернулся в Нью-Йорк, Ангус озвучил Джоанне собственную версию, в которую она поверила.

Естественно, что все это было ложью. Мэт был огорошен предательством Ангуса. Он провел столько времени в Нью-Йорке, спасая репутацию тестя. Он все уладил. Ангус умирал. Мэт не хотел, чтобы в некрологе было упомянуто, что владелец обирал собственную компанию.

Конечно, Джоанна тогда ему не поверила. Она считала, что отец никогда не лгал. Но самое ужасное заключалось в том, что Ангус заявил Джоанне, что у Мэта есть от нее секреты. Хотя сам умолял зятя не говорить дочери о его пристрастии к азартным играм.

И конечно, Мэт промолчал. У них с Джоанной и без того проблем хватало.

Ангус все точно рассчитал. Он был игроком до мозга костей.