Книга Любовь и Sex в Средние века - Александр Бальхаус

Церковные своды наказаний, естественно, выносят строжайшие приговоры. Смерти подлежит женщина, которая утверждает, что может своими зельями нанести ущерб телу другого человека или готовит любовные снадобья из мужского семени и менструальной крови. Последняя играет большую роль в античной и средневековой народной медицине, а также в колдовских верованиях. Медицинскому применению этой крови научилась от врачей классической Античности настоятельница монастыря Рупертсберг Хильдегарда Бингенская. Ее рекомендации дожили до XVIII века, когда менструальная кровь еще считалась целебным народным средством. Излишне добавлять, что особенно сильное и благотворное действие приписывали крови девственницы.

Народная вера видит в девственности особое благо, нечто ценное, а в ее обладательницах — сверхъестественные свойства. Девственница якобы в состоянии проделать то, что другому человеку не под силу. Ее менструальную кровь алхимики называют «зенитом юности» и применяют в своих лабораториях. Эта кровь укрощает огонь, уверяет Хильдегарда Бингенская.

Только девственницы в состоянии приручить единорога. К ним чувствуют симпатию слоны, самые целомудренные животные в мире. Девственниц никогда не жалят пчелы. Рубашка, испачканная кровью девственницы, необходима для поиска кладов. Такая рубашка, если носить ее при себе, защитит от меча и копья. Предполагается, что с этой верой связан рыцарский обычай брать на битву что-нибудь из одежды возлюбленной.

Существует несколько руководств по «науке забав», и они подчас столь же невежественны, сколь и курьезны: если мужчины «хотят принудить бабенку поступать с ними по-хорошему», достаточно зашить утиный клюв под отворотом брючины. Другой способ добиться того же — незаметно угостить возлюбленную «языком молодого петуха». Если захочешь снова избавиться от нее, это легко сделать: даришь ей книгу, и «любовь запутается в страницах». Нож или ножницы в качестве дара «перережут» любовь. А если женщина станет тяготиться отношениями, ей достаточно дать мужчине вытереть руки о ее фартук, и тогда он ей опостылеет.

Ничто так не будит воображение, как уверенность, что на любовь можно повлиять. Олень и рябчик — «чудодейственная сила, питающая сладострастие; если обоих употребить вместе, это поможет в супружеских делах». Если съесть «член волка, поджаренный и мелко порезанный», то, «когда сил маловато», супружеские дела пойдут на лад. Если раздобыть волосы любимого человека, сжечь их, смешать пепел с вином и выпить, привороженный будет соответствовать эротическим желаниям.

Хильдегарда Бингенская рекомендует молодило в качестве растительного возбудителя полового влечения: «Если его съест мужчина, у которого в порядке половые части, то он загорится любовным желанием». Не только травники, но и поваренные книги дают немало подсказок и называют множество трав и пряностей, влияющих на оплодотворение: турецкий горох нут «умножает семя и желание», как и анис; репчатый лук, порей, фенхель и садовая мята укрепляют семя; французский чертополох способствует разврату; корнеплоды укрепляют мужчину, морковь его возбуждает; шафран и перец придают «желание развратничать».

Тайное знание способно непомерно укрепить мужскую силу, а также парализовать ее или уничтожить вовсе, сделать женщину бесплодной и даже убить ребенка в материнской утробе. Вера в колдовскую силу, злоба и мстительность не устают изобретать все новые средства губительного воздействовия на половую сферу. Этому может послужить, например, знаменитое искусство колдовских заговоров. На шнурке завязывают узлы, произнося при этом заклинание. Гилберт Ангеликус[45] описывает некоторые виды таких действий, вызывающих мужское бессилие: «Одни отнимают мужскую силу тем, что завязывают красный шнурок, другие тем, что замыкают висячий замок или запирают его на ключ. Некоторые поворачивают на себе пояс и говорят при этом волшебные слова. Иные бросают растения на дорогу, по которой кто-то должен подойти к двери, или берут землю с могилы убитого и бросают в постель или в комнату, через которую он должен пройти… Вбивают в землю кол, вырезанный из ветки дуба, трижды топнув по нему ногой, в том месте, куда кто-то помочился, и тот теряет мужскую силу».

Однако на каждый яд найдется противоядие, а на каждое колдовство — средство борьбы с ним. Если кого-то лишили мужской силы при помощи колдовства, этой беде можно помочь. «Если это сделано при помощи замка или злого воображения, возьми растение львиный зев, завари в стоячей воде и выпей. Если это произошло через красный шнурок, вытяни из забора кол, ляг на землю, свесь детородный орган в дыру, снова встань, снова вбей кол, не забудь помолиться. Если это сделано землей с могилы убитого, возьми дубовую дощечку от мертвого дерева, чтобы в дощечке был сучок, выбей сучок, помочись в дырку».

Впоследствии секреты знахарок, их похлебки и напитки становятся достоянием врачей и аптекарей. Симплициссимус[46] перед приключением в парижской Венериной горе съедает несколько маленьких колбасок, «которые, как мне почудилось, изрядно разили аптекой». Странствующие студенты издавна брали на себя труд «принудителей к любовной связи и любовных искусителей». Они убеждают удивленную публику, что «были в Венериной горе», и хвастались полученными там знаниями. Подобно студентам, медицинскими познаниями и некоторыми колдовскими трюками, например искусственным восстановлением нарушенной девственности, похвалялись странствующие музыканты, придворные шуты и сводники.

Языческое наследие

Без сомнения, христианская вера переняла и переработала некоторые магические понятия языческих времен. Таинства в католицизме воспринимают как посвящения в мистериях, а последнее причастие умирающим рассматривается как колдовство, обеспечивающее бессмертие. С тех пор как христианская церковь в IV веке наполовину убеждает, наполовину принуждает язычников к крещению, подобные идеи оказывают влияние и на теологию.

В Библии заложена вера в силу святых — людей и предметов. В ней рассказывается история Озы, который из благих намерений, желая удержать пошатнувшийся на колеснице ковчег, коснулся его и замертво упал на землю (2 Цар. 6, 6–9). У Плутарха есть аналогичный эпизод в истории об Иле, основателе Илиона (Трои), который спасает из горящего храма святыню — изображение Афины Паллады — и при этом слепнет. Магическая вера запрещает жрецам Яхве выходить в преддверие храма в храмовых одеждах, чтобы священная сила не перешла на народ и не причинила ему вреда. Это, в свою очередь, имеет сходство с церемонией очищения из Библии (Лев. 16, 20–21): грехи народа переносятся, подобно электрическому заряду, на козла отпущения, которого затем изгоняют в пустыню.

В Новом Завете примером влияния магического мышления становится эпизод, в котором Иисус чувствует, «что вышла из Него сила», когда истекающая кровью женщина коснулась его одежд (Мар. 5: 30; Лук. 8:46), а снятые с Павла платки и опоясания обладают целебным действием (Деян. 19:12).