Книга Струны моей души. Рассказы, повести и стихи - Николай Таратухин

Ольга о себе рассказала много интересного. Она, оказывается, больна шизофренией, инвалид второй группы. Зимой и летом практически здорова, но весной и осенью у неё развивается депрессия и тогда она проходит курс лечения. Живёт с родителями и двадцатилетним сыном. Мужа нет. Находилась четыре года в психиатрической больнице, судима…

— Судима? — спросил удивлённо Антон, — и за что же?..

— Если коротко, то за убийство… Мне очень тяжело вспоминать этот период моей жизни. Боюсь, что ты резко изменишь своё мнение обо мне, а мне этого так не хочется…

— Оля, обещаю, что мнения не изменю. Мне очень хочется узнать о тебе всё, — заверил он её.

— Я вышла замуж, когда мне исполнилось двадцать лет. После рождения дочери, муж загулял и ушёл к другой. У меня случился приступ и в беспамятстве я утопила ребёнка в ванне. Мне была назначена психолого — психиатрическая экспертиза. Признали душевно больной и направили на лечение в психиатрическую больницу, где я пролечилась четыре года. Там я забеременела. Отец сына неизвестен. Сначала меня изнасиловали санитары, а после я вступала в половую связь и с врачами…

Закончив свой рассказ, Ольга разрыдалась и Антону пришлось её долго успокаивать. Ему стало очень жаль эту маленькую, симпатичную женщину с такой трудной судьбой. То обстоятельство, что она убила своего ребёнка, его насторожило, но не оттолкнуло. Он понимал, что это следствие её болезни.

На дворе был июнь, и Антон, подумав, что до осени, когда у неё начнётся депрессия, еще далеко — решил слегка с ней пофлиртовать без каких- либо серьёзных отношений. Получится секс — хорошо, не получится — ещё лучше. После ушедшей молодости ему захотелось поверить в невероятное: что он еще не совсем стар и на него обращают внимание женщины. Пусть даже инвалиды. «Чем я хуже тех врачей, которые ею пользовались? — думал он, гладя её вздрагивающие от рыданий худенькие плечики.

Ольга успокоилась. Вытерла слёзы и вдруг обняла его. Приблизила своё заплаканное лицо к его лицу и стала, как ребёнок, целовать его лоб, щеки. Антон подставил губы и их поцелуй был совсем не детским. Он прижимал к себе её такое послушное тело и чувствовал, что она готова ему отдаться прямо здесь на рабочем столе. А она в подтверждение этому, начала снимать свои трусики. «Давай не здесь», — умолял он, но её руки уже расстёгивали ему брючный ремень… «Хочу тебя отблагодарить за твоё внимание ко мне, — страстно шептала она.

В коридоре уборщица мыла полы, ёрзая шваброй по линолеуму, а вдоль тротуара улицы то и дело шли прохожие (его кабинет был на первом этаже здания). Антон не очень решительно сопротивлялся её желанию хотя, обстановка явно не соответствовала его пониманию интима. А тут, как назло — дверь раскрылась, и уборщица с ведром вошла в кабинет. Тут же быстро ретировалась. «Бессовестные, нашли время и место», — послышалось из коридора. Будучи без вины виноватым, Антон быстро привёл себя в порядок, Ольга сделала то же самое.

Вышли в коридор. Антон сунул в руку уборщицы сторублёвую купюру и тихо сказал: «Баба, Шура — никому не слова».

Забегая вперёд, скажем, что реноме Антона в редакции не пострадало. Баба Шура умела держать язык за зубами, но себя он чувствовал в тот вечер не очень хорошо. Жене в глаза не смотрел, хотя грехопадения не совершил, но был близок к этому. Жена приласкалась к нему, и он был вынужден исполнить свой супружеский долг. продолжительней обычного. Оргазм долго не наступал. А сейчас он, вспоминая всё случившееся у него с Ольгой, никак не мог уснуть, хотя жена уже спала, прижавшись к нему грудью.

Ольга целую неделю не приходила в редакцию. А баба Шура зачастила в его кабинет с уборкой.

— Баба Шура, — не выдержал он её визитов, — у меня уже вся мебель сияет от блеска…

— У тебя сияет, а у меня потускнела, — парировала она, — и какая я тебе баба?.. — Всего на пять лет тебя старше… Четыре года, как умер мой Лёня, а я так скучаю по мужской ласке… Скажи, что ты нашёл в этой шмакодявке?.. Ни рожи, ни кожи… Не понимаю этих мужиков. Чужих баб видят, а тех, кто рядом — в упор не замечают…

Это было уже сверх его сил. Он собрал со стола рукописи в кейс и с испариной на лбу быстро вышел на улицу чтобы успокоиться.

Всю неделю Антон с нетерпением ожидал Ольгу. Он задумал в более подходящей обстановке реализовать упущенную возможность секса с такой загадочной женщиной. Она пришла в середине рабочего дня. Принесла новое стихотворение. Довольно эмоциональное и чувственное с намёком на произошедшее с нею. Слегка подправил и отдал печатать машинистке. Ответственный секретарь готовил к выпуску очередной номер газеты и одобрил стихотворение.

Ушёл с Ольгой из редакции значительно раньше конца рабочего дня и пригласил её

в ближайшее кафе. В полуподвальном помещении было уютно и прохладно, играла тихая музыка. Заказали осетинские пироги и мороженое на десерт. Ольга от спиртного отказалась, но осетинские пироги ей очень понравились. В просторном зале танцевали несколько пар, и они решили присоединиться к ним. Под чудесные звуки популярного аргентинского танго «Кумпарсита» они вышли на паркет.

Антон лет десять назад ходил в студию бальных танцев и решил блеснуть своими способностями в исполнении довольно сложных па. Но странное дело — Ольга оказалась не менее искусной танцовщицей. Их танец привлёк внимание всех. А они самозабвенно отдавались этой чудесной музыке. Под аплодисменты присутствующих, возвратились к своему столику.

— Оля, откуда у тебя знание латиноамериканских танцев? — спросил он удивлённо у неё.

— Я два года ходила в студию и могу танцевать не только танго…

Выяснилось, что они занимались в одной и той же студии, но в разное время.

Пришли к ней на квартиру. Родители с внуком уехали на дачу, и Антон решил воспользоваться случаем.

Предвкушая бурное соитие с Ольгой в тишине квартиры, после поцелуйной прелюдии, начал её раздевать, чтобы абсолютно обнажёнными заняться сексом. Но, к его удивлению, она стала бурно протестовать и предложила пойти погулять в ближайшую рощу, сославшись на жару в комнате. Предполагая, что всё ещё впереди, он согласился.

В роще было людно. На танцплощадке играл оркестр. По центральной и боковым аллеям бродили отдыхающие. С трудом нашли свободное место на скамеечке, но она стала увлекать Антона в кусты боковой аллеи. Ничего не подозревая, он пошёл за нею. И тут она начала раздеваться догола. Причём, делала это так быстро, что первая мысль, которая пришла ему в голову — броситься бежать, куда глаза глядят. Но будучи джентльменом, он накинул на голые плечи партнёрши свой пиджак и поспешил увести её подальше от любопытных глаз окружающих.

Антон был явно не готов к такому развитию событий, но Ольга, как ни в чём не бывало, оделась и задала ему наивный, кажется, шолоховский вопрос: «А ты, что: не хочешь, аль не могешь?». Только теперь до него стало доходить, что Ольга серьёзно больна.

Когда вернулись в её квартиру, Антон решил с ней поговорить.

— Оля, почему ты у себя в квартире совсем не проявляешь желания заняться сексом?