Книга Мифы Греции и Рима - Хелен Гербер

Эти прекрасные девушки – Данаиды, дочери Даная, который решил выдать пятьдесят своих дочерей за сыновей своего брата Египта. Когда приготовления к свадьбе были уже завершены, он неожиданно вспомнил о старом пророчестве, которое выпало у него из памяти и которое гласило, что он погибнет от руки своего зятя.

Было уже поздно отменять свадьбу, поэтому, отозвав дочерей в сторону, он сообщил им о предсказании оракула и, вручив каждой по острому кинжалу, велел зарезать мужей в первую же брачную ночь. Свадьба была отпразднована, по обычаю, шумно, с песнями и танцами. Веселье затянулось допоздна, а когда гости разошлись, невесты достали кинжалы и зарезали своих женихов.

Данай вручил всем дочерям кинжалы,И ложе новобрачных обагрилось кровью.

Еврипид

Только одна из сестер Гиперместра, которая сильно любила своего жениха, осмелилась нарушить приказ отца, и, когда наступило утро, было обнаружено только сорок девять мертвых тел. Единственный выживший из всех братьев, Линкей, чтобы отомстить за их гибель, убил Даная, и пророчество сбылось. Боги же, возмущенные бессердечием Данаид, отправили их в Гадес, где они должны были вечно наполнять бездонную бочку.

Миф о Тантале

В Тартаре томился также и царь по имени Тантал (отец Ниобы), который при жизни морил своих подданных голодом, жестоко обращался с ними, оскорблял бессмертных богов и однажды даже дошел до того, что изжарил и преподнес им своего собственного сына Пелопса. Большинство богов сразу же распознали обман и отказались от предложенного блюда, за исключением Цереры, которая так сильно страдала из-за исчезновения своей дочери, что не обратила внимания на то, что стояло перед ней, и по рассеянности съела плечо юноши.

Боги пожалели юношу и вернули его к жизни, а Церера вставила ему плечо из слоновой кости или золота. Выгнанный из своего царства, которое захватил троянский царь, Пелопс укрылся в Греции, где управлял большим полуостровом, который в честь него был назван Пелопоннесом.

Чтобы наказать бесчеловечного Тантала, боги отправили его в Тартар, где он стоял, умирая от жажды, по шею в реке с чистой водой. Стоило ему только наклониться, чтобы попить, как вода уходила от его потрескавшихся губ. Над его головой висела ветка с сочными плодами. Голод терзал его не меньше жажды, но стоило ему только протянуть руку, как ветка тут же поднималась вверх, и плод ускользал от него.

Вверху, с боков, вокруг его главыВисели вкусные, сочнейшие плоды.Но только руку вверх протянет он,Как плод на небо будет вознесен.

Гомер

Так родилось выражение «танталовы муки».

Сизиф

Другим преступником был Сизиф, царь Коринфа, который, пользуясь своей властью, грабил и убивал путников и даже обманывал богов. Боги, в качестве наказания, ввергли его в Тартар, где он должен был поднимать на вершину крутой горы огромный камень. Но как только Сизиф вкатывал его туда и думал, что задание выполнено, камень выскальзывал из его рук и катился к подножию горы. Приходилось начинать все сначала.

Салмоней

Салмоней, еще один царь, пытался заставить своих подданных поверить в то, что он равен Юпитеру. Однажды он проехал в колеснице по медному мосту, имитируя гром и бросая зажженные факелы в толпу, специально согнанную для того, чтобы посмотреть, как он изображает царя богов, мечущего молнии.

Ездил торжественно он на четверке коней, потрясаяФакелом ярким у всех на глазах по столице Элиды.Требовал, чтобы народ ему поклонялся как богу.То, что нельзя повторить, – грозу и грома раскаты,Грохотом меди хотел и стуком копыт он подделать.

Вергилий

Эта наглая выходка так возмутила Юпитера, что он схватил молнию, поднял ее и с силой метнул в наглого царя. В Тартаре Салмоней был помещен под нависающей над его головой скалой, которая в любой момент могла обрушиться и раздавить его своей массой.

Принужден он сидеть под огромной скалой,И живет он под нею с тех порВ вечном страхе попасть под обвал,Позабыв обо всем, что имел.

Пиндар

Титий

Далее виднелось распластавшееся тело гиганта Тития, занимавшее девять акров земли. Он посмел оскорбить Юнону и в наказание был прикован, как Прометей, а его печень терзал орел.

Видеть мне было дано и земли всеродящей питомцаТития: телом своим распластанным занял он девятьЮгеров; коршун ему терзает бессмертную печеньКлювом-крючком и в утробе, для мук исцеляемой снова,Роется, пищи ища, и гнездится под грудью высокой.

Вергилий

Миф об Иксионе

Здесь же в Тартаре находился и Иксион, царь лапифов, которому была обещана рука Дии, при условии что он отдаст ее отцу оговоренную заранее сумму денег, и который, заполучив невесту, отказался выполнить свое обещание. Тесть оказался человеком жадным и так громко требовал, чтобы выплатили деньги, что Иксион убил его, чтобы избавиться от его домогательств. Боги не могли оставить без внимания это убийство, Юпитер вызвал Иксиона к себе и велел изложить дело.

Иксион оправдывался так умело, что Юпитер собирался уже признать его невиновным, но Иксион начал ухаживать за Юноной. Тогда оскорбленный Юпитер сбросил его в Тартар, где он был привязан к вечно крутящемуся огненному колесу.

Елисейские поля

Вдалеке от Тартара, куда не долетали крики осужденных на вечные муки душ, располагались Елисейские поля, освещенные своим собственным солнцем и луной, украшенные самыми благоуханными и прекрасными цветами и наделенные всеми удобствами, которые только могут доставить природа и искусство. Ни бури, ни зимние ветра никогда не вторгались в эти места, и здесь души людей, заслуживших милость богов, вкушали вечное блаженство, проводя время в общении с людьми, которых они любили на земле.

Здесь мужам, что погибли от ран в боях за отчизну,Или жрецам, что всегда чистоту хранили при жизни,Тем из пророков, кто рек только то, что Феба достойно,Кто средь живых о себе по заслугам память оставил, —Всем здесь венчают чело белоснежной повязкой священной.

Вергилий

Глава 13

Бахус

Миф о Семеле

Среди смертных девушек, осчастливленных любовью Юпитера, царя богов, не было красивее Семелы, дочери Кадма и Гармонии.

Изящна станом, а лицомПрекраснее всех девушек на свете.

Нон

Семела знала о своей необыкновенной красоте, но была очень застенчивой, и Юпитеру, принявшему облик смертного мужчины, было трудно ухаживать за ней. Когда ему, наконец, удалось добиться, чтобы она выслушала его, он открыл ей, кем является на самом деле, рассчитывая на то, что это признание произведет надлежащий эффект.