Книга Священное воинство - Джеймс Рестон

В это время насилия, омрачившего начало его правления, Ричард стал готовить армию к походу. Его приготовления нашли отражение в романтической истории о том, как король провел трехдневный рыцарский турнир в Солсбери. Он подражал при этом легенде о Ланселоте, с той разницей, что в этом случае бойцы сражались не за руку прекрасной дамы, а за право воевать на Святой земле. Турнир должен был выявить самых храбрых рыцарей Англии, которые бы составили свиту Ричарда.

Рассказывали, что сам король, чтобы лично испытать воинов, участвовал в турнире с закрытым забралом, в трех разных облачениях. Сначала на нем были черные доспехи, а гребень шлема представлял собой изображение черного ворона с раскрытым клювом и колокольчиком на шее. Ворон символизировал терпение перед лицом трудностей и испытаний, а колокольчик (маленький колокол) был эмблемой церкви. В этом наряде Ричард сражался на турнире с тремя рыцарями, из которых одного он убил ударом копья, а еще двоих спешил.

Черный Рыцарь скрылся в лесу, и на смену ему появился Багровый рыцарь, гребень шлема которого был выполнен в виде рыжего пса — символа язычников, оскверняющих Святую землю. В этом наряде Ричарду повезло меньше: он оказался лицом к лицу с одним из самых могучих бойцов страны, мощный удар которого едва не вышиб короля из седла.

Проиграв поединок, Ричард снова скрылся в лесу, а затем появился, теперь как Белый рыцарь, на огромном белом коне. Его шлем венчал белый голубь — эмблема Святой земли. На этот раз от страшного удара булавы соперника король упал на землю и потерял сознание, после чего слуги отнесли своего повелителя во дворец. Конечно, в духе традиций короля Артура, два последних противника Ричарда стали его главными помощниками и принесли королю торжественную клятву верности.

Через десять месяцев Ричард со своим войском крестоносцев оказался в Везелэ. Рядом с ним снова был король Филипп Август, с которым Плантагенета с детства связывала общая судьба и особая привязанность.

Глава 13

МИССИЯ В ВЕЗЕЛЭ

Шел июль 1190 г. Король Англии был самой импозантной фигурой в войске крестоносцев, стоявшем на полях Бургундии. Его облик был величественным: высокий, атлетически сложенный, Ричард держался просто, со спокойным достоинством. На голове короля-рыцаря красовался высокий шлем из рейнской стали, поверх кольчуги он носил белую накидку, украшенную красным крестом, а на поясе его висел тяжелый меч с золоченой рукоятью. В левой руке Ричард держал щит с изображением на ярко-красном фоне золотого льва, поднявшегося на задние лапы.

После перенесенной в юности малярии Ричард страдал чем-то вроде нервного тика, но эта его особенность многим казалась устрашающей. Сторонние наблюдатели видели в этом тике признак напряженной работы мысли и воли сурового короля. Как писал хронист Геральд Уэльский, «несмотря на это подергивание, он сам, с его непреклонной волей к борьбе, заставил дрожать перед ним весь мир».

Легко было представить себе, как этот внушающий ужас воин одним ударом меча рассекает человека надвое. По словам другого летописца, «ничья рука не владела мечом более искусно и не наносила более мощных ударов».

После пятнадцати лет братоубийственных войн в Англии, Нормандии, Анжу, Пуату и Аквитании (в последнем случае — против собственного воинственного отца) появилось множество историй о дерзости, силе, жестокости Ричарда, но также о его щедрости и поэтическом даре. Трубадуры короля приписывали ему мужество Гектора, великодушие Ахилла, величие Александра и Роланда, широту и терпимость Тита, красноречие Нестора и целомудрие Одиссея.

Ричард превратился в героя Европы. В нем видели истинного принца, величайшего воина Европы, человека, который преодолел волю отца лишить его наследства и сломил стремление братьев подорвать его власть в Аквитании. Именно он вышел победителем из десятилетних войн между аквитанскими баронами и герцогами, а кроме того, он был любимцем своей знаменитой матери-страдалицы, несравненной Элеоноры.

Тридцатитрехлетний Ричард был рыжеватым блондином с румяными щеками. Кажется, только внешность роднила его с Англией, в остальном это был человек континентального склада. Больше всего он любил французский язык, предпочитая его и на войне, и в личной жизни. Англия всего лишь была для Ричарда наиболее простым путем к власти, страной, которой ему легче всего было управлять. Ее несметные богатства он рассматривал как казну для своего Крестового похода и, не церемонясь, продавал высокие титулы, должности шерифов и даже церковные должности, так же как города, поместья и замки, чтобы получить доход. Из каждого города Англии для священной войны были реквизированы два боевых коня и одна рабочая лошадь. Готовясь к войне, Ричард однажды заметил: «Я продал бы и Лондон, если бы на него нашелся покупатель».

На англичан, включая духовенство, Ричард наложил особый налог, известный как «Саладинова подать», — в течение трех лет в каждом приходе со всех имуществ взималась десятина, а те, кто не платил, подлежали отлучению от церкви. Разумеется, крестоносцы освобождались от налога, и это сильно способствовало пополнению их рядов. Как все налоги, «Саладинова подать» не пользовалась популярностью. Роджер Вендоверский называл ее «вымогательством под маской благих целей, которое будоражило и духовенство, и народ».

Стан войска крестоносцев в предгорьях Альп выглядел достаточно живописно благодаря разноцветным рыцарским шатрам. Он был подобен городу, внезапно выросшему там, где вчера еще ничего не было. «Там собралась воинственная молодежь разных стран, готовая, кажется, покорить весь мир, — писал ведущий хронист Третьего Крестового похода. — Они считают, что нет слишком тяжелых переходов, как и непобедимых врагов. Они готовы стоять до конца, поддерживая друг друга в сражениях».

Над морем палаток возвышались штандарты двух королей. Красное знамя Ричарда I Плантагенета, государя Англии и Аквитании, было украшено эмблемой святого Георгия — тремя золотыми львами на алом поле. Знамя Филиппа Августа Капета, короля Франции, украшали золотые геральдические лилии на лазурном фоне. Оба короля построили свои войска. Английские и французские рыцари восседали на мощных боевых конях (лучшими из них считались французские тюркеманы). Многие воины откровенно гордились своей символикой крестоносцев — красными крестами на груди и на спине, украшавшими их белые накидки, надетые поверх стальных кольчуг. В свете солнца сверкали их конические или круглые шлемы и наконечники копий, к древкам которых были прикреплены флажки с родовыми эмблемами. У каждого был щит, защищающий все тело с головы до ног. Каждый из рыцарей также имел оруженосца, который заботился о своем хозяине, о его вооружении и коне и был готов вслед за ним броситься в гущу боя.

Позади строя рыцарей стояли более легко вооруженные пехотинцы, а также военные механики. Отдельно, впереди легкой пехоты, был построен полк арбалетчиков — Ричард любил применять в бою тяжелые арбалеты, хотя при этом он и нарушал волю Рима. Папские указы запрещали использование рыцарями подобного смертоносного оружия как безнравственный поступок, но Ричарду была по душе смертоносная сила арбалетов, и он знал, что его противник на Востоке не имеет подобных военных частей. Он же привык полагаться на них во время военных действий последнего десятилетия в своем собственном королевстве. Существовал и усовершенствованный вариант арбалета — баллиста, превращавшая механический лук в подобие пушки. Ричард слышал рассказ о том, как два неприятельских воина были однажды поражены одной арбалетной стрелой, и эта история казалась ему забавной — получалось, что вражеских солдат можно нанизывать на стрелу, как на кухонный вертел.