Книга Путь самурая - Евгений Щепетнов

«Мастер меча преклонных лет сказал следующее: “В жизни человека есть этапы постижения учения. На первом этапе человек учится, но это ни к чему не приводит, и поэтому он считает себя и других неопытными. Такой человек бесполезен. На втором этапе он также бесполезен, но он осознает свое несовершенство и видит несовершенство других. На третьем этапе он гордится своими способностями, радуется похвале других людей и сожалеет о недостатках своих друзей. Такой человек уже может быть полезен. На высшем же этапе человек выглядит так, словно ничего не знает”. Это общие этапы. Но есть также еще один этап, который важнее всех остальных. На этой стадии человек постигает бесконечность совершенствования на Пути и никогда не считает, что прибыл. Он точно знает свои недостатки и никогда не думает, что преуспел. Он лишен гордости и благодаря своему смирению постигает Путь до конца. Говорят, мастер Ягю однажды заметил: “Я не знаю, как побеждать других; я знаю, как побеждать себя”. Всю свою жизнь прилежно учись. Каждый день становись более искусным, чем ты был за день до этого, а на следующий день более искусным, чем сегодня. Совершенствование не имеет конца».

Сазонов вдруг больно ткнул меня пальцем в подреберье, и это было ужасно больно! Так больно, что я едва не задохнулся, – выпучил глаза и просипел:

– Какого черта?! Мы же еще не начали!

Сазонов ехидно ухмыльнулся:

– Ну да! Противник всегда будет тебе объявлять: я готов! Можешь начинать! Так?

– Нет, ну предупредили бы, черт подери! Чуть печень не пробили!

– «Чуть» не считается, – хмыкнул Сазонов. – Что-то ты меня, паренек, разочаровываешь! Я думал, ты покрепче, чем те пьяные придурки. А ты… тьфу одно!

Ах так! Я становлюсь в стойку, не откровенную, со сжатыми кулаками, а обманчиво расслабленную: руки опущены, пальцы чуть сжаты, ноги шире плеч и немного согнуты – весь пружина!

Ррраз!

Нога вылетает, целясь в подбородок противника!

Супостат как-то плавно, даже медленно, нехотя пропускает ногу в сторону, подхватывает меня за голень, тащит вверх и… Ап, опускает на землю! Прямо на шею!

Если бы не поддержал, мне бы конец. Шея сломана, я – или инвалид, или труп.

У меня аж мороз по коже!

– Ты труп… – буднично, просто объявляет Сазонов и подает руку. – Вставай!

Я цепляюсь за руку и едва успеваю блокировать удар кончиком кроссовки в висок! Если бы не заблокировал, если бы на Сазонове были тяжелые ботинки с коваными носами – конец мне!

– Молодец, учишься, – ухмыляется противник и тут же швыряет меня на землю, выворачивая руку самым жестоким образом. Кости едва не ломаются, связки гудят – еще чуть-чуть, и я калека! Больно, сссука!!!

– Примерно так! – отпускает меня Сазонов, на лбу которого не выступило ни капли пота, хотя погода сейчас жаркая, а мы на солнцепеке. Июнь, чего уж там… Впрочем, после вчерашнего дождя стало немного прохладнее, хотя и парит – вся вода, которая вылилась на землю, куда-то ведь должна подеваться?

Я встаю, во мне кипит холодная ярость. Я ведь не тупой алкаш! Из меня когда-то делали инструктора по рукопашному бою! И я подавал надежды – Геров же сам сказал! И какого черта этот старый пердун валяет меня как хочет?!

Я даже позабыл, зачем здесь, кто такой Сазонов и чему мне предстоит научиться. В голове бьется одна-единственная мысль: «Ах ты гад! Ну я тебе покажу!»

Показал. То, что я полный и окончательный ноль. Даже минус. Моя бурная атака с мавашигири, дзуки и всякими такими «фуюки» закончилась закономерно – я снова оказался на земле, в позе «пустите, я раком не хочу», и скучный, ровный голос мне объявил, что рука моя сломана, шея сломана, и вообще – в этом положении он может сделать со мной ровно то, что захочет. Все, что придет в его извращенную голову. Но тут же обнадежил, сообщив, что я не такой уж и пропащий, что видывал он болванов гораздо, гораздо более худшего качества. И что я – добротное сырье, готовое к переработке.

М-да. Вот так и расстаешься со своими розовыми иллюзиями. Нет, вообще-то я знал, что против мастеров не выстою, но чтобы все было так безнадежно – и не подозревал. У меня даже настроение испортилось.

Сазонов, видимо, это почувствовал, потому широко улыбнулся, отчего почему-то сразу резко постарел – по лицу пролегли складки, лоб покрылся морщинами, – похлопал меня по плечу и сказал:

– Против неподготовленного человека, крепкого пьяницы, дебошира – ты вполне себе силен. Так что не переживай. Но мы ведь готовим тебя против спецов! Против тренированных спортсменов! Против волкодавов из бывших ментов и вояк! Ты же прекрасно понимаешь, что против них ты шмакодявка, так?

– Так… – грустно подтвердил я, отряхивая испачканную в сырой земле некогда белую штанину кимоно. Мне эта моя затея уже представлялась глупой, никчемной. Зачем я это начал? Выдал свои намерения чужому человеку – видите ли, «мне нужно, чтобы ты научил меня бить рожи негодяям!». Дурак! Я же ведь не того хотел! Я хотел стрелять – издалека, не переходя в рукопашную! На кой черт мне это все с Сазоновым?! Нет, точно дурак, да!

– Вот что, парень, таким, как я, ты вряд ли когда-нибудь станешь, но слепить из тебя что-то приличное я смогу. Только слушайся меня во всем – и будет нормально. Итак, с борьбой голыми руками мы разобрались. Теперь перейдем к ножу. Хм… подожди. Я скажу тебе пару слов о том, что мы сейчас делали. Вот, смотри, ты пытался достать меня ногой в голову. Красиво, да. Но прикинь, где у тебя нога и где моя голова! Ты видишь, какое расстояние прошла твоя нога, прежде чем приблизиться к моей голове? Да за это время я трижды успел бы тебя застрелить и зарезать! Или трижды пробить тебе такие удары, после которых ты упал бы мертвым! Самое кратчайшее расстояние до цели – это прямая. Так? Так. Воины римских легионов пользовались мечами, называемыми гладиус, или гладий. Короткий меч из дерьмового железа применялся специально для тесной схватки в строю. Им практически не рубили – попробуй-ка размахнись в плотном строю! А вот колоть – замечательно! Высунул меч из-за тяжелого полуцилиндрического щита, сделал выпад – и назад, в укрытие! На острие гладия приходится такое давление, что не выдерживает ни одна кольчуга. Высунулся, ужалил – и назад! В укрытие! Молниеносный, коварный, смертоносный удар! Удар по прямой. Понимаешь? А ты что делаешь? Что за балет? Я с гладием, а ты тут мне кружева кружишь?! Потому ты и убит!

Сазонов помолчал, постоял, качаясь с носка на пятку, комментариев от меня не дождался, продолжил:

– Итак, никаких ударов ногой выше пояса! Выше пояса – бьют руки. Задирают ноги выше головы только идиоты, а еще – актеры в смешных фильмах про ниндзя. Летают они там, понимаешь ли! По воздуху! Наша с тобой задача выбрать из множества боевых приемов два десятка, которые ты изучишь в совершенстве. И которые будешь исполнять на автомате, не думая, не размышляя – так, как дышишь, как ходишь, как смотришь! Посмотрел на противника – и он уже труп! Все! Бери нож – вот тот, что в столбе торчит. Ну что уставился на меня? Да, настоящий нож – хреновенький такой, я им землю рыхлю. Но – нож! Бери и бей меня. Бей! Куда хочешь и как хочешь!