Книга Эволюция вооружения Европы. От викингов до Наполеоновских войн - Джек Коггинс

В чем же состояла одна из главных слабостей Швейцарской Конфедерации? Ее офицеры всегда были прекрасными тактиками, что неудивительно при господствовавшей тактике лобовых ударов крупными и достаточно простыми по строю подразделениями. Любой бывалый ветеран, осмотрев поле боя и наметив слабые места в строю противника, в состоянии повести свое подразделение пикинеров на вражеские ряды. Что же касается высокой стратегии, то ее практически не существовало. Одной из причин такого положения было то, что редко когда имелся Верховный главнокомандующий. Поэтому ведение войны осуществлялось советом, сформированным из командующих войсками каждого кантона. Вопросы политики или стратегии обсуждались и решались путем голосования. Представляется странным, но в большинстве случаев подобная система неплохо служила своей цели, возможно, потому, что все задействованные люди обычно не слишком жаждали сражения, и естественным стремлением было как можно побыстрее и лучше уклониться от него.

Против обычных феодальных армий метод лобовой атаки срабатывал достаточно успешно, поэтому не было особой необходимости в высшем военном руководстве.

Высокая репутация швейцарских войск благодаря их отважным атакам и упорному сопротивлению была хорошо известна Европе XIV и XV столетий. Своей вершины она достигла в период Бургундских войн[15]. Раздражительный Карл Смелый, герцог Бургундский, усмотревший нарушение его территориальных прав со стороны небольшой, но постоянно растущей Конфедерации, начал войну с оккупации небольшого города и замка Грансон, перевешав весь его гарнизон, состоявший из бернцев. Другие кантоны Конфедерации пришли на помощь бернцам, правда, слишком поздно, чтобы спасти гарнизон, но пылая теперь жаждой отмщения.

Армия бургундцев, по свидетельствам современников насчитывавшая 30 000 или 40 000 человек и частично состоявшая из наемников, завербованных в полудюжине стран, выстроилась в боевом порядке на равнине между холмами и озером Невшатель. Командование ими оказалось не на высоте. Авангард занял позицию на вершинах холмов раньше, чем подошли две другие колонны, и, спустившись на равнину, был атакован конницей бургундцев. Первая атака не достигла цели, хотя передовые конники и смогли врубиться в строй швейцарцев, но их стащили с коней алебардистами, охранявшими одно из знамен.

Тогда герцог сам повел в наступление копьеносцев своей личной гвардии, считавшихся лучшими в Европе. Но отважные воины, облаченные в великолепные доспехи, не произвели никакого впечатления на плотный строй пикинеров. Атака за атакой, возглавляемые самим герцогом, были отбиты, и швейцарцы, ни на минуту не дрогнувшие, перешли в наступление.

Тогда герцог принял решение отвести несколько назад центр своих войск и, когда швейцарцы войдут в боевое соприкосновение с ним, охватить их обоими крыльями своего строя и атаковать во фланг. Каким бы мог быть результат этого классического маневра, мы уже никогда не узнаем, потому что, едва только отвод начался, два других отряда швейцарцев успешно преодолели подъем и быстрым шагом двинулись в атаку. Свидетели этой атаки упоминают, что сигнал к ней дали трубные звуки двух громадных боевых горнов, имевших собственные имена «Бык Ури» и «Корова Унтервальдена».

Пехота бургундцев, приведенная в замешательство как отходом своего центра, так и неумолимым приближением настоящей стены пик, смешала ряды и в панике бросилась бежать, оставив свой лагерь со всей награбленной добычей победоносным конфедератам.

Один из летописцев сообщает, что швейцарцы перед началом кампании сказали герцогу, «что в войне против них он ничего не приобретет, поскольку в их стране почвы неплодородны, а народ очень беден; в ней нет таких жителей, за которых бы дали богатый выкуп, и что одни только шпоры и узда коней в его собственной армии стоят больше, чем все жители этой страны могли бы заплатить в качестве выкупа, если бы их всех взяли в плен».

Если это было правдой, то теперь ситуация изменилась, потому что добыча, захваченная в лагере бургундцев, была громадной – герцог бросил там свою артиллерию, армейскую казну, драгоценные украшения и даже свой «воротник из золотого руна». Бедные швейцарцы даже не представляли, что им делать со всем этим свалившимся на них богатством. «Они продавали серебряное блюдо за несколько пенни, считая его оловянным». Солдат, нашедший громадный бриллиант герцога, хранившийся в усыпанной жемчугами шкатулке, как рассказывают, выбросил его, «считая его куском стекла», и сохранил только шкатулку.

Это столь дорого обошедшееся поражение, похоже, только еще больше разъярило герцога, который провел следующие два месяца в Лозанне, перегруппировывая свои силы. Несмотря на совет своего старого врага, французского короля Людовика XI (который прекрасно знал, что вспыльчивый герцог не последует ему), «вернуться домой и тихо сидеть там, а не лезть упрямо со своими ребятами в эти Альпы, где народ столь беден, что у него нечего брать, зато отважен и упорен в сражении», он в июне снова выступил с развернутыми знаменами, намереваясь взять Берн. Наступая на этот город по дороге через Морат, он решил осадить и его. Конфедераты снова пришли осажденным на помощь и предприняли наступление на осаждавшую город армию. Герцог не располагал легковооруженными пехотинцами, поэтому конфедераты смогли незаметно подойти и сосредоточиться напротив правого фланга войск противника. Продержав своих бургундцев в боевом порядке шесть часов под проливным дождем, герцог наконец приказал им вернуться в лагерь, оставив только пару тысяч человек удерживать траншею на передовой. Авангард конфедератов бросился вперед, взял палисад и погнал уцелевших защитников вниз по склону, наступая им на пятки. На бегу они врезались в отряд, идущий им на помощь, и в сумятице одних, пытающихся оторваться от преследователей, и других, рвущихся в атаку, последовала настоящая бойня. Конница попыталась было остановить волну наступающих, но удар тяжеловооруженных бургундцев по стене пикинеров имел не больший успех, чем под Грансоном. Скоротечная схватка быстро обернулась бегством воинов герцога, в которых авангард швейцарцев, а затем и подошедшие основные силы принялись преследовать. Тем временем третий отряд атаковал итальянских союзников герцога и стал теснить их к озеру, в результате чего из 6000 человек удалось спастись лишь немногим.

При Морате произошла весьма жестокая битва. Потери с обеих сторон были очень тяжелыми. В числе воинов герцога имелось несколько английских лучников. Вполне возможно, что тетивы их луков, намокнув под дождем, ослабли. Вопреки обычаю, в составе швейцарцев в бою принимал участие и небольшой отряд конников (бернские аристократы, скорее всего не более ста человек), предположительно принявший участие в преследовании отступающих войск герцога. Это преследование и последовавшая за ним бойня, осуществленная с изрядной жестокостью, породили поговорку «Жесток, как при Морате».