Книга Журнал "Наука. Величайшие теории" №29 - Адела Муньос Паес

Смерть Марата, картина Жака Луи Давида.

ПУБЛИЧНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ

Самый удивительный и малоизвестный аспект работы Лавуазье в качестве общественного деятеля связан с публичным образованием, которое, по его мнению, должно было стать светским, бесплатным и всеобщим, без социального и полового ценза. Здесь он оказался впереди всех революционеров, которые полагали, что сначала должны быть реализованы права мужчин.

Слова Лавуазье по поводу истории образования послужили основой для красноречивой речи в суде в его защиту и подчеркнули антиклерикализм ученого, тщательно скрываемый частью его биографов. Так, в «Размышлениях о плане публичного образования» — отчете, представленном Талейраном Национальному учредительному собранию в сентябре 1791 года, — он утверждал:

«Публичное образование в том виде, в каком оно представлено почти во всей Европе, вероятно, существует не для воспитания граждан, а для того, чтобы учить священников, монахов и теологов. [...] Публичное образование не должно иметь целью образование священников, уже давно в колледжах учатся лишь те, кому уготован духовный сан; и поскольку церковный сан всегда был дорогой к почестям и состоянию, католические народы естественным образом разделились на два класса — церковный, в котором сосредоточено образование, и непросвещенный, составляющий остальную часть населения. [...] Духу Церкви противны всякие нововведения. [...] Именно поэтому — сначала по воле случая, а затем более чем осмысленно — все, что могло разрушить ошибки и предрассудки, было уничтожено руками тех, кто был заинтересован в их распространении. Этот период (почти 16 веков, потерянных для разума и философии), во время которого практически не было развития человеческого духа, а порой и вовсе наблюдалось движение назад, навсегда останется в истории человечества, и мы должны осознать, какими великими окажутся в глазах потомков те, кто разрушит эти старинные памятники невежества и варварства».

Заявив таким образом о своих намерениях, Лавуазье приступил к разработке национального плана образования по просьбе Консультационного бюро искусств и ремесел. Этот документ был представлен в августе 1793 года без упоминания

имени автора. Удивительно, что заботясь об авторском праве своих научных работ, Лавуазье проявлял равнодушие к своей известности как автора в других областях. В отчете было проанализировано не только все образование, но также наука и техника.

Нация, науки и ремесла которой пребывают в состоянии застоя, будет скоро превзойдена соперничающими нациями и постепенно лишится конкурентоспособности; ее торговля, сила, богатства перейдут в чужие руки, и она станет легкой добычей любого, кто захочет ее завоевать.

Антуан де Лавуазье

Первая часть отчета была посвящена первичному образованию и обучению профессиям. Хотя Лавуазье допускал, что каждый ребенок обладает разными талантами, он доказывал необходимость равных возможностей, выступая за бесплатное и всеобщее образование, включающее чтение, письмо, арифметику, элементы геометрии, ботанику, естественную историю и сельское хозяйство. В качестве отдыха он предлагал работу с деревом и металлом. Дальнейшее образование Лавуазье думал разделить на два вида: одно предназначалось для будущих государственных служащих и включало изучение языков и литературы, второе было связано с искусствами и ремеслами.

Первое готовило для университета, а второе — для еще не существующих центров, которые должны были предоставлять техническое образование (как сегодняшние центры профессионального образования), доступное как для мальчиков, так и для девочек. По мнению ученого, подобных центров нигде не существовало, потому что ни одна нация серьезно не занималась профессиональной подготовкой квалифицированных специалистов.

Но у Лавуазье были еще более честолюбивые цели: его интересовало не просто образование отдельных индивидов, но образование целой нации и всего человечества. Он разработал детальные предложения, касающиеся первичного образования, а также второй ступени — от начальной школы до университета, — указав количество и наиболее подходящие месторасположения школ и лицеев. Кроме того, содержание программы и организация центров предполагали педагогические правила, которые, кажется, скорее принадлежат XXI веку, а не XVIII столетию. Например, Лавуазье утверждал, что в начальной школе уроки по одному предмету не должны быть слишком длинными, потому что внимание детей сложно удержать надолго. К тому же он рекомендовал чередовать уроки чтения, письма и арифметики с уроками естественной истории, посвященными изучению животных и растений; также Лавуазье выступал за введение в учебный план экскурсий по достопримечательностям и природным объектам. Во времена, когда единственным образовательным принципом было телесное наказание, ученый предложил предоставить самим школярам право наказывать. Он также выступал за комплексную подготовку в области технических и гуманитарных наук.

С другой стороны, Лавуазье считал, что обязанность государства не ограничивается распространением знаний, но также заключается в их приумножении, и для этого он предлагал создать исследовательские институты. Он был сторонником сотрудничества науки и техники как залога развития страны. Более того, Лавуазье пошел еще дальше, утверждая, что научная деятельность — это работа команды и, следовательно, ученым необходимо идти на сотрудничество:

«Цель не будет достигнута, если ученые и ремесленники, призванные развивать человеческие знания, будут оставаться обособленными или продолжать жить среди людей, имеющих одинаковое образование, одну сферу деятельности и единый уровень знаний. Ведь все области знания связаны: одна область не может совершить большого прогресса, если другие отстают от нее; это оружие, которое должно работать на всех фронтах. Впрочем, большинство работ, которые нужно выполнить в науке и в ремеслах, требуют объединения и взаимодействия ученых. Геометр может прекрасно работать один, улучшая науку расчетов; но какая польза от этого, если физик и астроном не будут постоянно предоставлять ему свои наблюдения и результаты опытов, которые он может применить? Что было бы с экспериментальной физикой и самой химией, если бы геометрия не ввела в обиход свои методы, строгость в умозаключениях и расчетах? Мы уже видели, что большое количество ремесел — и не самых незначительных для общества — нуждаются в поддержке почти всех наук; мы уже приводили в пример мореходное и военное искусство и могли бы привести в пример многие другие. Поэтому необходимо ученым и ремесленникам в короткие сроки объединить свои усилия, и нужно, чтобы их объединение собрало все знания, которые, кажется, не имеют между собой никаких отношений и связей».

Сегодня важность научных конференций для развития знания представляется очевидной, но поразительно, что Лавуазье настаивал на этом два века назад. Во время своей пламенной речи в Национальном Конвенте он сказал: