Книга Смерти не по зубам - Сергей Кулаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они многозначительно переглянулись.
– По какому делу, товарищ генерал? – тихо спросил Дубинин.
– По делу, которым занимается капитан Морозов, – сказал Слепцов.
В его негромком голосе чуткое ухо Дубинина без труда уловило страдание. Ну, еще бы. Дело повышенной значимости, из тех, что контролируются правительством и даже самим президентом. А тут – разгильдяй-агент, который того и гляди отчебучит в своей манере что-нибудь эдакое и покроет вечным позором отдел и, главное, самого начальника. Сорок лет безупречной службы, сложнейшие дела, высочайшие награды, и все может пойти прахом по вине какого-то неуправляемого индивида, возомнившего себя бог знает кем, хотя все, на что он способен, – это только дурно исполнять приказы. И ведь не заменишь его никем, делу дан ход, сроки поджимают, и остается лишь надеяться, что везучий сукин сын как-нибудь сумеет изловчиться и не подставит своего начальника, что называется, по-крупному. Хотя в глубине души генерал Слепцов был уверен, что ненавистный капитан денно и нощно о том лишь и мечтает. И даже вероятность того, что могут пострадать интересы Родины, не мешает ему умышлять недоброе против не дающего ему спуска шефа.
Дубинин, по опыту зная, что эту рану можно разбередить любым словом и даже жестом, строго молчал, дожидаясь продолжения разговора.
Профессионал в Слепцове победил наконец рефлексирующего пенсионера, и, побарабанив пальцами по столу, он сообщил следующее:
– Получены факты, подтверждающие наши самые худшие опасения. Профессор Брэксмар изобрел метод, позволяющий делать из морской воды горючее, аналогичное бензину.
Глаза Дубинина округлились.
– Да, подполковник, – кивнул Слепцов. – Работы идут уже на завершающей стадии. Еще полгода, и Вьетнам будет обладать установкой, которая кардинально изменит соотношение сил в мире. Причем Россия, как вы понимаете, окажется при этом в проигрыше.
– В большом проигрыше, товарищ генерал, – осмелился поправить шефа Дубинин.
– Верно, – согласился тот. – Наши нефтяные запасы станут просто ненужным балластом. Казна истощится за год, максимум, два. Катастрофа неминуема. Впереди – хаос. Нищета, революция, войны, внутренние и внешние. В общем, мало хорошего. Все это мы уже проходили, и не хотелось бы повторять это вновь.
Слепцов, пригнув стариковские плечи к столу, медленно перевел взгляд в окно. Его рука, лежащая на папке, чуть вздрагивала.
Жизненный опыт не такое уж благо, подумал Дубинин, глядя на своего грозного шефа, обуреваемого заботами самого высокого толка. С его помощью по большей части рисуются картины отнюдь не радужные, и порой куда лучше быть пустоголовым, не ведающим сомнений молодым шалопаем, нежели уважаемым, седовласым аксакалом, на плечах которого лежат судьбы мира. Вон как гнет, не разогнуться. И кто за это скажет спасибо? Да никто. Потому как никто никогда не узнает, что происходит за этими стенами…
Дубинин чуть нарушил свою великолепную осанку, подавшись плечом вперед и как бы предлагая таким образом свою поддержку. Шеф отвел глаза от окна, заметил его участливый взгляд, вздохнул.
– В общем, задание простое донельзя, – сказал он, придвигая папку Дубинину. – Найти пещеру и уничтожить аппарат. Документацию по возможности захватить. Не получится – уничтожить на месте. Я думаю, с этим у Морозова проблем не возникнет.
Слепцов едва заметно усмехнулся. Чего-чего, а умения работать быстро и жестко у Морозова не отнять. Можно сказать, это его конек. Вот пусть на нем и выезжает. И отдел заодно вывозит. И Родину, чего уж там.
– А что делать с профессором, товарищ генерал? – поинтересовался Дубинин, забирая папку.
– Профессор, безусловно, гений, – ответил Слепцов задумчиво. – Хорошо бы нам заполучить его. Но вряд ли он будет на нас работать. Поэтому…
Он сделал нетерпеливое движение пальцами, как бы закручивая невидимый шуруп.
– Ликвидировать, – перевел Дубинин этот жест недрогнувшим голосом.
– Совершенно верно, – блеснул очками Слепцов. – Оставлять его на свободе нельзя, ибо неизвестно, кто еще захочет воспользоваться его мозгами. Поэтому выход у нас один. Радикальный. Доведите этот приказ до Морозова. На выполнение у него одни сутки. Дальше в дело могут вмешаться американцы, и тогда положение сильно осложнится.
– Ясно, товарищ генерал. Разрешите идти?
– Идите, подполковник.
Дубинин, плотно держа папку у бедра, уже дошел до двери, когда Слепцов окликнул его.
– Да, товарищ генерал? – круто развернулся Дубинин.
– Передайте Морозову, что это, возможно, его самое главное задание, – поднявшись из-за стола, что в данной ситуации означало некую запредельную степень волнения, проговорил Слепцов.
– Понял, товарищ генерал, – кивнул Дубинин.
– Именно так и передайте: самое главное дело, – настойчиво повторил Слепцов как человек, который боится, что его не поймут.
– Хорошо, товарищ генерал, передам…
Слепцов хотел еще что-то сказать, но затем раздумал и тяжело опустился в кресло.
– Это все, подполковник. Выполняйте.
Два часа прошли незаметно. Сидя на теневой стороне автобуса, Роман почти не страдал от жары и с любопытством добросовестного туриста рассматривал проплывающие за окном виды.
Преобладали рисовые поля. Бесконечные квадратики земли, залитые водой, в которых копошились трудолюбивые, как муравьи, крестьяне. В неизменных соломенных шляпах, одетые в живописное тряпье, они старательно возделывали то, на чем основывалось их бесхитростное существование.
Невдалеке стояли приземистые домишки, крытые не то соломой, не то тростником. Подобная скромность, если не сказать нищета, в морозной России вызвала бы ужас и глубокое сочувствие. Здесь же, под палящими солнечными лучами, эти хижины смотрелись вполне органично и даже весело. По крайней мере, несчастных лиц Роман не заметил. Напротив! Жители деревень улыбались пассажирам автобуса, махали руками и что-то кричали вслед звонкими детскими голосами.
Страна Мигунов, пришло в голову Роману подходяще сравнение. Для полного сходства только колокольчиков под шляпами не хватает.
Рисовые поля и деревушки были окружены пышными лесами. За ними виднелись зеленые холмы, а еще дальше синели вершины гор. Дивная панорама. И даже то, что вскоре набежали тучи и пошел дождь, не слишком испортило впечатление. Дождь был теплый до нереальности, зелень под ним казалась еще ярче, а люди работали лишь веселее.
Настоящий Эдем, одним словом.
Сбоку от Романа послышалось тихое поскуливание. Он обернулся и увидел круглую приплюснутую клетку-плетенку, стоящую через проход, под сиденьем. В клетке сидела лохматая собачонка и с тоской смотрела на него.
Роман сначала было заулыбался измученной долгой дорогой псине и пощелкал пальцами, пытаясь ее развеселить. Но затем, вспомнив особенности местной кухни, сообразил, куда везут пленницу, и, не без внутреннего содрогания, отвернулся. Чего уж там пальцами-то щелкать? Скоро сожрут, и весь сказ.
