Книга Кенгуру и белые медведи - Ольга Мамыкина

Будто в воду глядела. Не прошло и двадцати минут, как любвеобильный помощник мецената переключился на другую хорошенькую работницу океанариума, вежливо распрощавшись с Загрызаловой. Нельзя сказать, что это слишком уж огорчило Вику.

Солнце припекало, но не палило, дул влажный, чуть солоноватый ветерок. В общем, живи и радуйся. Именно этим Вика и собиралась заняться. Она с удовольствием общалась с персоналом океанариума, тем более что среди них у Загрызаловой теперь имелось немало знакомых. С соотечественниками тоже приятно было бы поболтать, если б не один из них.

Какой-то молодой человек внушительного вида, сошка помельче Данилова, но понаглее, постоянно лез к Вике и, что самое худшее, норовил её напоить.

— Давай по сто грамм, а?

— Не пью!

— Да ладно тебе, чисто символически!

— Я же сказала: нет!

— Ну чуть-чуть!

— Игорёк, ты что, родного языка не понимаешь?! — Вике ничего бы не стоило на этом самом родном языке обругать Игоря так, что парень бы потерял не только желание пить, но и желание находиться здесь вообще. Однако Загрызалова сдерживалась, ведь оскорблять людей, работающих на «мецената» — то же самое, что оскорбить самого благодетеля лично; это уже чревато серьёзными неприятностями для директора и, как следствие, для Марка, на котором обиженный босс наверняка отыграется. Так что надо оставаться в рамках. — Нет! Ноу! Но! Найн!

Вика битый час пыталась отделаться от Игоря. Получалось с переменным успехом. Игорёк отставал на время, а потом возвращался, ещё разгорячённее и, кажется, пьянее. Пока его поведение всё же не выходило за пределы дозволенного. Даже если б и вышло, вряд ли «местные» посмели бы одёрнуть зарвавшегося россиянина. А «своим» было всё равно. Кто-то пару раз делал замечания, но Игорь успешно пропускал это мимо ушей.

В конце концов, он зажал Вику между пальмой, стеной дома и столиком с напитками.

— Кончай ломаться, хряпни хоть стаканчик!

— Мужчина, отстаньте от меня! — Вика перешла на английский, надеясь, что хоть это отвадит навязчивого соотечественника.

Не помогло — Игорёк, хотя и с грехом пополам, тоже заговорил на языке Шекспира. Бедный Шекспир!

— Выпей!

— Отвяжись!

— Не отвяжусь, пока не выпьешь!

— Я не пью, совсем!

— Врёшь! Давай на брудерт… дбруден… брудершафт, во!

Вика уже собиралась взвыть, а потом пригрозить укусить Игорька, но этого не понадобилось.

Откуда ни возьмись, появился Марк. Недолго думая, ихтиолог схватил приставалу за ворот, да так, что Игорь от неожиданности протрезвел сразу наполовину.

— Она не пьёт алкоголя, что тут непонятного?! — угрожающе прошипел Дантон, судя по всему, настроенный очень решительно. Глаза у него просто-таки сверкали от гнева, а губы были угрюмо сжаты.

От такого зрелища Игорь вытрезвился окончательно.

— Всё понятно, всё, — заявил парень и мигом ретировался.

Вика взглянула на избавителя с горячей благодарностью.

— Спасибо. Я уже не знала, что делать.

Марк ответил рачительным взглядом.

— Всё нормально?

Вика кивнула и улыбнулась.

— Извини, начальник затащил меня и Патрика в гараж и чертовски долго хвастался новой машиной. Я не видел, что этот тип к тебе пристаёт. Точно всё хорошо?

— Да. — Виктория перевела дух. — Но ты появился вовремя.

— Почему ты его терпела? Насколько я тебя знаю, ты обычно не медлишь с расправой. — Парень усмехнулся.

Вика закусила губу.

— Я бы с радостью, если б… — Вика замолчала и поглядела на ихтиолога исподлобья, будто виновато. — У тебя ведь из-за этого могли быть проблемы. Представь: твоя сестра оскорбляет работника вашего спонсора. Начальство бы тебя точно не простило.

Второй раз в жизни Марку захотелось обнять Загрызалову. Ну как ребёнок, честное слово! Она. Да и он сам, почему-то.

Австралиец взял россиянку за руку.

— Вика… — ему понадобилась секунда, чтобы сообразить, что именно сказать. — Во-первых, мой начальник не мстителен. Любит покомандовать, иногда позанудствовать, но человек хороший. Он бы понял. И во-вторых, будь этот тип хоть родным сыном Английской Королевы, я бы и тогда не стал стоять в стороне.

Вика опять улыбнулась, но совсем не так, как улыбалась раньше. В этой улыбке было нечто особенное, что-то по-детски чистое. Девушка, склонив голову набок, свободной рукой погладила ихтиолога по щеке.

— И кто сказал, что все рыцари вымерли?

Марк не ответил. Он продолжал улыбаться и даже не собирался убирать Викину ладонь.

На всё это со стороны не без интереса любовался Данилов. Любовался и думал: надо же, какие хорошие отношения у брата с сестрой, просто диву даёшься. Сергей усмехнулся, а потом, отойдя ещё дальше, достал сотовый телефон и быстро набрал номер.

— Алё, — мужчина огляделся, убеждаясь, что никто посторонний не подслушивает, — Дмитрий Иванович? Это я. Нет, нормально, гулянка идёт полным ходом. Они это называют «барбекю». Ну, «шашлыки» по-нашему. Вас все благодарят. Как обычно, в общем. Я вот чего звоню. Вы же всё ещё собираетесь на следующей неделе в круиз? Помните, вы хотели кого-нибудь из этих «зелёных» пригласить, чтоб мосты навести? Вот. Тут как раз один есть. Я его раньше видел. Гринписовец тот ещё, прости, Господи. Давайте этого парня и пригласим. У него сестра есть, её тоже можно. Да не, я понимаю, что лучше бы позвать шишку посолиднее, просто… Вы ж сами знаете: те, кого мы ещё не умаслили, пальцы гнут, а те, кого уже задобрили, нам прям пятки готовы лизать. Осточертело уже. А этот ихтиолог — вроде приличный кадр. Вежливый такой, но не перед кем не прогибается. Вдобавок, сестра у него симпатичная. Да и в этой своей организации по спасению окружающей среды он явно не последняя спица в колеснице. Что? Не, я ж говорю: нормальный парень, адекватный. Эх. Сами решайте, я просто предложил. Да, симпатичная. Ну, не Марлен Монро и не Аня Семенович, но тоже ничего. Чего? Нет, не блондинка. И не брюнетка. И не рыжая. Русая. Фигура? Хорошая. Эта девчонка, кстати, тоже из России. А сам ихтиолог — нет. Видно, они сводные. Да красивые у неё ноги, красивые. По крайней мере, одинаковые. А? Ладно. Я им тогда прямо сейчас передам, да?

Глава 4

1

Загрызаловой грешно было бы жаловаться на свои австралийские работы и на работодателей. И Алекс, и Эмили тепло, с уважением относились к Вике, о лучшем начальстве и мечтать нельзя. Виктория увольнялась скрепя сердце. Предварительно она предупредила о предстоящем уходе и дождалась, пока ей подыщут замену. Грустно было прощаться с этими добрыми людьми. И всё же Вике не терпелось вернуться на прежнюю должность. Не потому, что россиянка любила налоги или скучала по родимой инспекции. Вике нравилось чувствовать собственную значимость. «Не для того я проучилась пятнадцать лет — десять в школе и пять в институте, чтобы подшивать чужие платья и разносить спиртное!». Да, смиренностью и отсутствием амбиций Вика похвастать не могла.