Книга Перфекционистки - Сара Шепард

У Мак упала челюсть. Это была совсем не та история, которую рассказывала Клэр. Строго говоря, это была совершенно другая история! А она все это время держалась в сторонке, чтобы не путаться у них под ногами! Мак почувствовала, как у нее закипает кровь.

Блейк обнял ее за талию и вдруг решительно притянул себе на колени.

– Давай больше не будем говорить о Клэр, а?

Потом они снова поцеловались. И Мак выбросила все из головы. Впервые в жизни ее перестало волновать, как она выглядит, что о ней подумают и даже то, как она поступает с Клэр. Она вообще не думала ни о чем, кроме губ Блейка, рук Блейка и тела Блейка. Сейчас для нее не существовало ничего, кроме парня, которого она столько лет отчаянно любила.

13

В среду Ава пришла в кабинет киноведения пораньше, надеясь до начала урока поговорить с мистером Грейнджером, но он появился только со звонком.

– Привет всем, – поздоровался он, поворачиваясь к доске. – Сегодня мы начинаем изучать новый фильм. Он называется «Дурная кровь». Кто-нибудь о нем слышал?

Вверх взметнулось множество рук, в том числе и рука Авы. Мистер Грейнджер обернулся и остановился взглядом на ней.

– Это фильм про маленькую девочку, которая совершает убийства, – ответила Ава, поощренная вниманием учителя.

Грейнджер кивнул.

– Ребенок, казавшийся идеальным. Дочь идеальных родителей. Как же вышло, что эта идеальная девочка оказалась способной на ужасные преступления?

У Авы засосало под ложечкой. Довольно странный выбор фильма – сразу после смерти одного из учеников. Она покосилась на остальных. Мак ерзала на стуле. Джулия без остановки постукивала по полу носком туфли.

Грейнджер подошел к телевизору и включил его.

– Вопрос к тем, кто уже видел фильм: какие главные темы вы могли бы в нем выделить?

Ава снова вскинула руку. Она твердо решила реабилитироваться после той большой красной тройки.

– Проблема природы и воспитания? – предположила она. – Теоретически образцовая семья должна была воспитать образцовую дочь. Что же пошло не так?

– Совершенно верно! – Грейнджер просиял. – Так что же пошло не так, Ава? Какие идеи?

– Ну что ж… – Ава чувствовала, что весь класс смотрит на нее. – Возможно, некоторые люди просто рождаются дурными. И ничего не могут с этим поделать.

Грейнджер щелкнул пальцами.

– Действительно, это один из главных вопросов фильма: «Какими рождаются люди – добрыми или злыми?» Очень хорошо, Ава!

Она села, довольно улыбаясь. Алекс поймал ее взгляд и поднял бровь. «Выскочка!» – ехидно прошептал он.

– Мы можем найти немало примеров в жизни, – продолжал Грейнджер. – Возможно, в нашем окружении есть люди, которым мы могли бы задать тот же вопрос.

Он выключил свет, и класс притих, когда на экране появились титры. Фильм оказался таким же страшным, каким его запомнила Ава, а маленькая героиня – во многом похожей на Нолана. Когда фильм закончился, Ава начала торопливо собирать учебники, нервно теребя подол серого платья Theory, которое она специально надела сегодня, поскольку в нем она выглядела серьезней.

– Эй, – улыбнулся ей Алексе. – Не хочешь сходить пообедать?

– Спасибо, – улыбнулась ему Ава. – Но мне нужно поговорить с мистером Грейнджером.

– Ах, ну да, конечно. Удачи. – Алекс ободряюще пожал ей руку.

Ава дождалась, пока все выйдут из класса, потом встала и медленно пошла через класс. Мистер Грейнджер вытирал доску, стоя к ней спиной. Из коридора доносились голоса, крики, хлопанье шкафчиков. Наконец мистер Грейнджер обернулся и, как показалось Аве, слегка удивился, увидев ее.

– Ава? Чем я могу помочь?

Эссе дрожало у нее в руке, жирная красная тройка снова бросилась ей в глаза. Ава прикусила губу и постаралась говорить как можно увереннее:

– Я хотела поговорить с вами по поводу этой отметки, мистер Грейнджер.

Он присел на краешек стола.

– Понятно. Вы обдумали мои замечания?

Ава пожала плечами, не поднимая глаз от эссе.

– Да… В общем, да. Вы считаете, что я написала глупость.

– Не глупость! – Грейнджер быстро вскочил со стола и вдруг оказался так близко от Авы, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза. От него исходил теплый цитрусовый аромат, напоминающий запах мандарина, оставленного на солнце. Ава сглотнула.

– Ваше эссе прекрасно написано, Ава. Скажу больше, ваши тексты одни из самых блестящих в классе. Но в этой работе, в отличие от всех предыдущих, крайне слабая аргументация.

Ава кивнула.

– Да. Просто… я не смогла сосредоточиться, когда писала.

– Конечно, это была трудная тема и очень трудная неделя, – ответил Грейнджер, глядя ей в лицо своими зелеными глазами. – Тяжело потерять одноклассника… Или, как в моем случае, ученика.

Ава кивнула, опустив глаза. Грейнджер снова сел на край стола.

– Возможно, вам не повезло с группой.

– М-м… наверное, – Ава тщетно пыталась понять выражение его лица. Что он имеет в виду?

Мистер Грейнджер продолжал выжидающе смотреть на нее, поэтому Ава ринулась напролом, стараясь, чтобы голос не слишком дрожал.

– Я хотела спросить: нельзя ли мне переписать эту работу на другую оценку?

Секунду-другую мистер Грейнджер молчал, потом кивнул.

– Что ж, пожалуй, это будет справедливо, – решил он. – Почему бы нам не встретиться и не обсудить этот вопрос? Когда ты свободна на этой неделе?

– В любое время, когда вам удобно, – с готовностью выпалила Ава.

Мистер Грейнджер вытащил свой айфон, пробежал глазами свое расписание и нахмурился.

– Эта неделя у меня очень загружена, если только после занятий? Пятница подойдет? Скажем, часиков в семь? – Он ободряюще улыбнулся.

Ава расслабилась, напряжение исчезло.

– Да, конечно! Само собой. Спасибо огромное, мистер Грейнджер. Мне прийти сюда?

Мистер Грейнджер покосился на стену класса и усмехнулся.

– К сожалению, в пятницу в театральном клубе генеральная репетиция «Парней и куколок», а их аудитория прямо за этой стеной. Боюсь, здесь будет очень шумно. – Он на секунду задумался. – Может быть, у меня дома? Я живу всего в нескольких кварталах отсюда. Кстати, у меня есть книга Чака Клостермана о злодеях, и мне бы очень хотелось дать ее вам почитать.

Ава моргнула. Она еще никогда не бывала дома ни у кого из преподавателей. Но Грейнджер делал все возможное, чтобы помочь ей исправить отметку, поэтому отказаться было бы просто свинством.

– Хорошо, – сказала она. – Я приду.