Книга Под лапой. Исповедь кошатника - Том Кокс

Еще одним важным моментом стала близость воды. В Трауз я не успел насладиться всеми прелестями реки, но казалось, что рядом с ней жизнь течет легче и спокойнее. И хотя меня мучила совесть из-за того, что я выпущу четыре хищных рта в богатую птицами фауну, я радовался тому, что котам вода тоже по нраву. Я любил сидеть на балконе с Шипли или Джанетом и наблюдать, как быстро меняет свой характер река – в один момент кристально чистая, потом пенистая и подернутая пленкой, затем вдруг темноватая и даже мутная. Видимо, придется попрощаться с этой переменчивостью. Как и с зимородками, щуками и лебедями – вблизи озера у «Перевернутого дома» находятся три супермаркета, и пивных банок в воде наверняка не меньше, чем самих рыб.

Тем не менее водный простор – он и есть водный простор, да и привередничать мы не могли. То, что водоем будет в паре сотен метров от нашего дома, а не прямо под ним – не так уж плохо, если подумать о неразумных привычках некоторых кошачьих и вспомнить ужасный случай в прошлом январе, когда наш друг Фолк-Майкл решил выйти сквозь раздвижные двери, которые, как он думал, ведут на балкон, – побыть «наедине с собой». Пришлось совершить впечатляющий прыжок, чтобы спасти его от ледяной смерти.

* * *

Как выяснилось, я был совершенно неправ насчет дикой природы Ист-Мендлхема.

В Трауз Ричард и Кэт давно объявили соревнование среди жильцов и соседей: кто первым заметит в реке или у реки выдру, получит несколько литров домашнего эля Ричарда. За двадцать лет – ни одного свидетеля, и дело вовсе не в том, что людям не нравился эль, – я сам пробовал, он отличный. Зато не успели мы въехать в «Перевернутый дом», как из озера за садом, метрах в трех от берега, вдруг высунула мордочку выдра. Она едва не врезалась в банку из-под «Будвайзера», но ее это мало беспокоило, как, впрочем, и мое присутствие. Вид у нее был расслабленный – может, выдра не просто так вынырнула рядом с пивной банкой?

Через несколько недель после этого я ужасно перепугался, когда доставал из сарая газонокосилку и увидел, как из-за изгороди выскочил олень. Он попытался пробраться через забор в соседний сад – безуспешно, потом спустился к воде, проплыл метров пятьдесят и поскакал вверх по холму в сторону города.

Хотелось бы сказать, что появление черепахи меня уже не удивило, но когда англичанин – и неважно, превратился его задний двор в миниатюрный сафари-парк или нет, – решает передохнуть от написания рецензии на новый выпуск телепередачи «Топ Гир» и, прогуливаясь по саду, сталкивается лицом к лицу с панцирем размером с виниловую пластинку и торчащей из него маленькой скользкой головой, вряд ли эта сцена покажется ему обыденной.

Греясь на нашей полусгнившей пристани, это инопланетного вида существо также привлекло внимание Шипли и Медведя, которые в тот момент шлялись в прибрежных камышах. Я думал, что Шипли окажется храбрее, однако, сделав один неуверенный шаг на рассыпающийся под ногами деревянный пирс, он тут же распушил свой ирокез и умотал в сторону дома, недовольно бурча. Моим прикрытием остался один лишь Медведь. Не знаю, что мы собирались делать, оказавшись наедине с огромной черепахой, но я, честно признаюсь, втайне надеялся, что у Медведя есть какой-нибудь план.

Мы отошли на пару метров, а она плюхнулась в озеро и с безмятежным видом уплыла. Медведь, тем не менее, не сводил взгляд с воды – как будто ждал, что я сейчас сниму кроссовки и брошусь догонять черепаху. Могу лишь предположить, что он почувствовал родство с этим мудрым морщинистым существом, стремившимся побыть в уединении.

Учитывая, что черепахи в Норфолке не водятся, я пришел к логичному выводу: наш новый друг когда-то был чьим-то питомцем. Похоже, черепахе неплохо жилось на пропитании из колюшки, пивного осадка и заплесневелого хлеба, от которого отказывались известные своей привередливостью ист-мендлхемские утки, но хорошенько задумавшись о ее жизни, я загрустил. Есть ли у черепахи партнер? С кем она общается? Я немного помечтал о том, чтобы забрать ее или, по крайней мере, найти ей друга, а потом забыл о черепахе недели на две, как вдруг из окна я увидел у пристани нечто странное.

Сначала мне показалось, что там стоит цапля, которой тоже приглянулось это местечко. Я слегка близорук, так что из окна гостиной разглядел в далеком пятне туловище на тонких ножках. В тот день я спешил со сдачей очередной статьи и снова посмотрел в окно только через пару-тройку часов: существо по-прежнему было на месте. Лишь добравшись до самого края сада, я понял, что принял за туловище панцирь черепахи, а за ноги – ее голову и шею.

Как только я увидел, что ее лапы застряли в проволочной сетке на пристани, то подумал, что черепаха мертва – и не только из-за пережатия кровеносных сосудов. Однако когда я подошел поближе, она дернула лапой. К тому моменту я уже был в панике, и в голове крутились всякие безумные мысли вроде: «А вдруг панцирь отвалится, и она превратится в гигантского слизня?» В таких случаях я обычно обращался к Ди – она всегда была готова предложить разумное решение проблемы, – но недавно моя супруга получила права и теперь каталась где-то в свое удовольствие. Поэтому я решил действовать согласно запасному плану, который предполагал использование бумажных полотенец. Да, идея сомнительная, но именно на нее я привык полагаться при встрече с дикими животными за последние три года. Вдруг вспомнились агрессивные каймановые черепахи, их еще называют «кусающимися», и история, которую мне как-то рассказывал папа: в детстве одному его другу – по какой именно причине, я уже забыл – пришлось ампутировать ногу после того, как он погладил пресноводную черепаху. И даже это не оправдывало мой жалкий вид при последовавшей операции по освобождению черепашьей конечности.

Черепаха начала медленно моргать, как это обычно делают в научно-фантастических фильмах старые и мудрые рептилии внеземного происхождения за несколько секунд до смерти. Собравшись с мыслями, я побежал в дом, отмел идею с бумажными полотенцами и вместо этого схватил старые ножницы. Я аккуратно обрезал проволоку и освободил лапу черепахи, после чего та плюхнулась в воду. Через пару мгновений она появилась с другой стороны пристани и спокойно поплыла на середину озера. Я пошел домой и увидел, как Медведь, выскочив из-за пампасной травы, трусливо побежал к кошачьей дверце с таким видом, словно по пятам за ним гнался демон. Может, так он высказал свое мнение по поводу недавнего происшествия? Возможно. Или же он просто придерживался расписания своих ежедневных забегов.

* * *

С момента последнего переезда Медведь стал намного чаще бывать у нас на виду. В трех предыдущих домах он неизменно предпочитал спать в кладовках, коробках, укромных убежищах и самых тайных и мрачных уголках, о которых знал только он и сотни мокриц, однако теперь Медведь частенько сворачивался на второй ступеньке лестницы, ведущей на кухню «Перевернутого дома», или плетеной скамеечке для ног у книжных полок. Надо было видеть, как тщательно он устраивался на этих излюбленных местах: третья ступенька – уже не то, и горе мне, если я посмею передвинуть скамеечку немного влево, чтобы достать нужную книжку. Одним из главных лозунгов Медведя был «место, место, точное место».

Лишь два или три раза – вместо обычных двадцати-тридцати – он нагадил в коробки, и я решил, что это верный знак: Медведь одобряет новое жилище. Вокруг глаз у него еще оставались лысые участки, но вообще за последний год шерсть стала намного гуще, а страсть к путешествиям еще не завела его дальше соседского сада.