Книга Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна) - Диана Ибрагимова

Звонкий голос оттолкнулся от сводов и безобразных статуй божеств. Наполовину избавившийся от ремней Летфен увидел, как серебристые жилки под кожей червя начали раздуваться. Склизкое брюхо обросло чешуёй, мощные лапы удлинились, и когда червь поднялся, Эна казалась камушком на фоне скалы. Гронулий рёв прогремел и разнёсся по гулким коридорам подобно далёким раскатам грома. Зверь упёрся лапами и рванул цепь. Железное кольцо вышло из стены наполовину, а после второго рывка упало на каменный пол. Червь освободился. Язычники бросились врассыпную, только остолбеневшая от ужаса Эна осталась стоять на постаменте. Гронул раскрыл пасть, в этот миг Летфен, что было силы, рванул цепь на себя.

– Ты что стоишь, дура?! Беги!

Эна спрыгнула на пол и побежала вслед за язычниками к выходу. Гронул стряхнул Летфена как соринку, и метнулся следом. Девчонка завизжала, мгновение спустя её тело, переломленное челюстью гронула, оказалось отброшено на пол рядом с Летфеном. Тот осел на скользкие каменные плиты, глядя, как обезумевший от ярости зверь потрошит язычников одного за другим. Вслед за беглецами червь выскользнул за пределы храма, снаружи послышались крики. Гронул издал ещё один вопль, его поддержало тройное эхо.

Летфен подполз к Эне и долго смотрел на неё, прежде чем отвернулся и спрятал лицо в ладонях, стёртых до крови ремнями. Всё вокруг было в гронульей жиже. На полу валялись потухшие факелы и светочные фонари. Часть статуй обвалилась, среди обломков каменных рук и голов лежали мёртвые люди. Никто не стонал и не просил о помощи. Шум снаружи затих, слышно было только, как потрескивает огонь в обрядовой чаше и хрипит где-то вдалеке гронул.

Летфен просидел неподвижно, пока не онемел от холода. Одежда, лицо и волосы всё ещё воняли внутренностями убитого в лесу гронула. Должно быть, это его и спасло. Червь не возвращался, и Летфен не знал, выбрался ли он в город или до сих пор скитается в запутанных коридорах пещеры. По красному платью Эны разошлись тёмные пятна, под телом натекла лужа. Летфен отёр ладонь о штанину и закрыл умершей глаза. Затем с трудом встал и принялся обшаривать лежащих рядом язычников. Вынул из кармана Синля красивый складной нож, поднял светочный фонарь, снял куртку и добротные ботинки с долговязого парнишки неподалёку, но надевать не стал на случай, если гронул ещё раз решит его навестить.

Летфен вышел из храма, переступая через тела, и увидел с десяток разбросанных по камням трупов. Он страшно хотел пить, но не решался пробовать озёрную воду. Скользкая тропа, по которой червь преследовал оставшихся в живых беглецов, поднималась к знакомому лазу. Летфен остановился перед ним, пытаясь сообразить, где выход. Червя слышно не было. С потолка капала вода, под ногами блестели, отражая свет фонаря, тёмные лужи. Проход раздвоился, и Летфен двинулся вправо, по пути, показанному Эной. Он часто останавливался и подолгу сидел на полу пещеры, вдыхая запах плесени и затхлой воды, потом вставал и снова брёл по лабиринту ходов, стараясь учуять вонь светочной крошки. По дороге встретилось ещё несколько обезображенных тел. Летфену не верилось, что совсем недавно он убил зверя, способного разом растерзать два десятка человек.

Когда он выбрался из недр скалы, солнце почти закатилось. Часть камней, закрывавших вход в пещеру, оказалась разбросана, к руднику тянулся чёрный след. Летфен принялся ходить из стороны в сторону, не находя себе места. Червь выбрался в город и наверняка убил ещё кого-то, а всё потому, что он, Летфен, помог Авердо поймать его и привезти в Эдос. Главарь и его люди наверняка напились до полусмерти, и на улицах не осталось никого, кто мог бы усмирить червя. Летфен раскрыл складной нож Синля и поспешил вниз.

Было пустынно и тихо, как и всегда по вечерам. Летфен старался не смотреть на жертв гронула, распластавшихся в тёмных закоулках и прямо на площади среди корзин и ящиков. Десятки невидимых глаз прожигали спину, Летфен чувствовал вину за каждый непрожитый миг женщины в белом платке, старого бездомного бродяги и припозднившейся к ужину старухи. В щели между закрытыми ставнями били полоски света. Кто-то успел забежать в дом, а кому-то посчастливилось не выходить на улицу этим вечером.

Летфен завернул за узкий проулок. Посреди дороги лежала чумазая девочка лет пяти с широко раскрытыми глазами. Летфен выронил фонарь и опустился на колени рядом с ней. Гронулий след дорогой смерти тянулся к северной окраине города. Летфен подскочил и, что было сил, рванул по нему, держа перед собой нож.

* * *

Для того чтобы добраться до входа в Эдос пришлось проползти добрую сотню метров по узкому, спрятанному в гуще кустарника лазу. Аринд нашёл его по сломанным в некоторых местах веткам, утоптанной земле и комкам грязи на примятой траве. Зенфред долго не решался лезть в тесную червоточину, но оставаться одному ему не хотелось ещё больше.

– Что если это гронулья нора? – прошептал он. – Как ты можешь так спокойно лезть в первую попавшуюся дыру?

– Гронулами здесь не пахнет.

– Да какая разница! Мало ли чья это берлога!

– Здесь человеческие следы.

С потолка сыпалась земля, корни царапали лицо, застоявшийся спёртый воздух, казалось, можно было потрогать. Постепенно проход пошёл вверх, пока не упёрся в сырые доски. Прежде чем выбраться наружу, Аринд замер и прислушался. Вдалеке слышались чьи-то голоса. Он отодвинул деревянную крышку и огляделся. Помещение походило на заброшенный склад. Оно было обшарпанным с прелыми облепленными паутиной балками и множеством пустых ящиков. Оконные проёмы оказались забиты досками, а хлипкая дверь наполовину сошла с петель и раскачивалась в такт порывам ветра.

– Я думал, тут кто-нибудь охраняет, – сказал Зенфред.

Он испытывал немалое облегчение, выбравшись из лаза, и Аринд каким-то образом чувствовал это. Он кивнул. Летфен как-то рассказывал, что у ворот в таких городах обычно проверяют наличие клейма, но здесь и ворот-то не было. На ящике стояла бутыль и помятая жестяная кружка с влажным ободком. Кто-то совсем недавно пил из неё. Аринд осмотрел все углы, но никого не нашёл. Зенфред подтвердил его мысли, осмотрев склад с помощью магии.

– Надо бы найти гостевой дом, – сказал он. – Только кто нас пустит без гроша денег? Ты знаешь, сколько стоит комната? Хотя откуда тебе знать. Ты и на торгу-то никогда не бывал.

Аринд толкнул дверь, держа меч наготове. Скрытое тучами солнце опускалось к гряде темневших вдалеке гор. Редкие вкрапления фонарей освещали грязные узкие улочки, тянущиеся в разные стороны, как извилистые черви. Всюду пахло мочой. Низенькие дома с наглухо забитыми окнами и кривой кладкой кирпичей утопали в лужах помоев и зловоний от отбросов, которые жители выкидывали прямо на дорогу. Зенфреда тут же затошнило, и его дурнота передалась Аринду. Один поворот сменял другой, в некоторых местах улицы сужались настолько, что два встречных человека с трудом смогли бы разминуться. Изо рта шёл пар, было морозно и зябко, хотя ветер утих.

«Не хотел бы я называть это место домом, – признался Зенфред. – Надеюсь, мы здесь не задержимся».

Аринд пожал плечами. Время близилось к зиме. В эту пору в лесах выживать было трудно, а с клеймом все пути вели в Эдос и другие скрытые от властей города, большинства из которых после прибытия на материк Эсаноры уже не существовало. Вряд ли у неё был нюх на такие места. Она наверняка посещала их прежде, выполняя заказы или работая в шайках вроде той, которую когда-то возглавлял отец. Он никогда не рассказывал про Эдос. Аринд надеялся, что и советница не знала об этом оплоте беглой черни.