Книга Хроники раздолбаев - Александр Быченин

Между тем Вова справился с подгонкой снаряжения и забрался в ялик. Мигель уже давно поджидал его, устроившись на носовой банке с биноклем в руках. Мой напарник склонился над мотором, поколдовал немного, а потом принялся шаманить по полной программе – резко дергать правой рукой и громко ругаться. После нескольких бесплодных попыток завести капризный движок он в сердцах плюнул и крикнул:

– Капитан, а весла у вас есть?

Случившийся рядом Аугусто разразился длинной фразой по-испански, в которой я уловил только ругательные словечки типа estúpido[10] и culo[11] в сочетании с las manos[12]. Вова, как ни странно, моремана прекрасно понял.

– Ну так сам попробуй! – возмутился он в ответ. – Языком все горазды молоть.

Ухмыляющийся Мигель незамедлительно перевел Вовину фразу. Аугусто рассмеялся и полез в ялик. Не знаю, может, действительно у Вовы руки не оттуда растут, но движок завелся со второго рывка стартера, огласив окрестности энергичным тарахтением.

Аугусто что-то сказал, вопросительно глядя на Мигеля. Тот на секунду задумался и кивнул. Мореман молча забрался на палубу и скрылся в надстройке, откуда вскоре показался в полном боевом облачении – камуфляже, берцах и с потертым АКМ в руках. На поясе висела кобура с «береттой», а может, и «таурусом», по форме рукоятки точнее не скажешь. Плюс мачете в обшарпанных ножнах на боку. Энергично переговорил с капитаном и забрался в ялик, отчего тот заметно просел – видать, не рассчитан на такую нагрузку. Хотя шкипер упоминал о команде из шести человек, а кроме ялика, других шлюпок на лодке я не видел. Значит, должен выдержать, успокоил я себя. Вова сделал мне ручкой, глумливо ухмыльнувшись, и Аугусто ловко тронул пластиковую скорлупку, уверенно управляясь с норовистым движком.

– Сеньор Олег! – окликнул меня капитан. – Вы пойдете на сторожевик?

– Да, – отозвался я. – Сейчас полезу, посмотрю, что с ним случилось. А что, вы боитесь один остаться?

– Нет, сеньор. – Шкипер задумчиво оперся на заграждение мостика. – Я разучился бояться очень давно, когда еще только попал на острова. Просто хотел узнать, сколько времени мы здесь пробудем. И когда готовить обед.

– Если бы я знал, – вздохнул я. – Все зависит от этих чертовых кладоискателей.

– Сеньор Мигель и сеньор Вова отправились искать клад? – Капитан смерил меня странным взглядом. – Не самое лучшее место они нашли для развлечений.

– А что?

– На этом острове была пиратская база. Никто не знает, где точно, но подходить ближе трех километров к берегу не рекомендовалось – все подозрительные суда расстреливались без предупреждения. Я пару раз был здесь с грузами, в основном с провизией. И мы к острову не приближались – перегружали ящики в море.

– Думаете, там могут оставаться сюрпризы? – напрягся я. – А зачем Аугусто отпустили с ними?

– Он сам попросился, – отмахнулся капитан. – Кроме него, с этим мотором никто управиться не может, прямо мистика какая-то. И сеньор Мигель возражать не стал. А мне не жалко – пусть прогуляется.

Что-то подозрительно мне. И взгляд у капитана бегает, в глаза не смотрит, даже когда разговаривает. Надо с ним поосторожнее. Черт его знает, что за человек.

– Думаю, с обедом торопиться не стоит. – Я закинул мешок с набором взломщика на палубу сторожевика и поднялся следом. – Как вернутся эти «охотники за сокровищами», так и займемся готовкой. Или сухпаем обойдемся – непринципиально.

Капитан задумчиво кивнул и скрылся в чреве «Тибурона». Найдет чем заняться – хозяйство у него беспокойное. А мне пора приступать к профессиональным обязанностям. Что бы я там ни говорил и как бы ни возмущался, а перспектива заполучить контракт на отладку еще одного кораблика весьма заманчива. На Сьенфуэгосе мне понравилось, с удовольствием провел бы тут еще месяц-другой. Надоел пыльный Порто-Франко, а еще больше не хотелось возвращаться в мастерскую к грудам металлолома, по недоразумению именующимся автомобилями.

Бросив мешок с инструментами у надстройки, я медленно обошел палубу, стараясь не упустить ни единого закутка. Первичный осмотр привел к неутешительным выводам: сторожевик от души попотчевали из автоматических вертолетных пушек, а с правого борта зияла пробоина от ракеты. Выше уровня палубы не осталось ни одного живого места – надстройка была похожа на решето, все стекла выбиты, люки покорежены, решетка радара повисла на арматурине. Два двуствольных «эрликона» на носу и корме раскурочены до такой степени, что на пушки не похожи. Плюс по ходу осмотра в орудийных башенках обнаружилось два начисто обглоданных и обветренных скелета. Я был морально готов к таким находкам, поэтому завтрака не лишился.

На мостике ни одного уцелевшего прибора – все разбито крупнокалиберными пулями и снарядами автоматических пушек. Еще два фрагментированных костяка заставили судорожно сглотнуть – я представил, какое месиво здесь было сразу после обстрела. Черт, не выйдет из меня хладнокровного убийцы.

Поспешно покинув мостик, я сунулся в машинное отделение. Из центральной надстройки туда вел трап, к счастью ничем не заблокированный. Здесь было сухо, чего я вообще не ожидал. Факт отрадный – по крайней мере, кормовая часть корабля герметичности не потеряла, что автоматически означало отсутствие здесь пробоин ниже ватерлинии. Хоть я и дуб в судостроении, но со своей инженерной колокольни мог сказать, что шанс реанимировать посудину уже вырос примерно до пятидесяти процентов.

Люк в переборке оказался цел, его даже не заклинило, и он легко открылся, стоило крутануть колесо замка. А вот состояние машинного отделения разочаровало – по нему пришлась хорошая очередь двадцатимиллиметровых снарядов, скорее всего, бронебойных. Их не останавливали ни борта, сейчас более похожие на решето, ни массивный дизель, разваленный множественными попаданиями на куски. Блок цилиндров расколот, головки сбиты и разбросаны по всему отсеку, а вывороченный насос висел на топливопроводах. Висел. На топливопроводах. Старый Пабло очень обрадуется, потому что они как нельзя лучше подойдут для изготовления змеевика. Толстые, миллиметров пятнадцать в диаметре. И достаточно длинные, в самый раз то бишь. Ну-ка, а это у нас что? Ух ты, да это ж еще лучше: от фильтра грубой очистки куда-то вверх уходила медная трубка в палец толщиной. Блин, пусть меня обзовут жлобом, но я их все с собой уволоку!..

На демонтаж трубок ушло около двадцати минут, причем медную пришлось перекусить у переборки, в которой она скрывалась. Жалко, конечно, но и так неплохо – почти два метра получилось. Согнул аккуратно в двух местах, чтобы не пережать, присовокупил топливопроводы высокого давления, смотал изолентой – увесистая и не очень удобная связка вышла. Впрочем, на добычу грех жаловаться. И, что характерно, совесть меня не мучила – когда (и если) посудину будут восстанавливать, под шумок можно будет что угодно заказать у интендантов. Вылез из машинного отделения, пристроил трофеи в тамбуре и попытался вскрыть люк грузового трюма.