Книга Колыбельная для Волчонка - Алина Знаменская

— Надеюсь, ты не возражаешь, если я отвезу тебя домой? — Вопрос раздался у нее за спиной, пока она возилась с замком. Она на секунду представила вечернюю сутолоку автобуса и сдалась. Ответила:

— Не возражаю.

Сегодня он вез ее в объезд, почти через весь город. Он легко лавировал в потоке машин, нисколько не раздражаясь этой движущейся массе.

— Город машин, — высказала свое наблюдение Ирина. — Мне постоянно кажется, что машин здесь больше, чем людей.

— Так и есть, — согласился Сергей, включая магнитофон. Салон заполнил приятно грассирующий голос знаменитого француза. — Хочу пригласить тебя на «Пикник», — без всяких переходов объявил Сергей.

— Куда?

— На ралли «Пикник». Это нетрадиционное ралли, я думаю — тебе должно быть интересно.

— Чем же? — недоверчиво поинтересовалась Ирина.

— Это планируется как шоу. Ну вроде большой рекламной кампании. Все фирмы города дадут свою рекламу, ну и деньги, конечно. Потом будет большой пикник.

— Представляю, — с сомнением протянула Ирина. — Вернее, совсем не представляю. Что я должна буду делать? Смотреть на эту лавину машин, дышать выхлопными газами и орать?

— Зачем же орать? Ты будешь ждать моей победы, болеть за меня.

— А если ты проиграешь? Или это исключено? Но Свечников, казалось, не замечал ее колкостей.

— Если я проиграю, ты утрешь мои слезы, — ответил он.

— Послушай, — задумчиво произнесла Ирина, повернувшись к нему, — ты, я вижу, всерьез решил за мной приударить?

— Ты возражаешь? — не глядя на нее, бросил Сергей.

— Возражаю. Все это представляется мне дешевым фарсом. Ведь ты все делаешь из-за Антошки, моя роль в этой истории предельно понятна. Не надо делать из меня марионетку, я не хочу выглядеть смешной.

— Извини, Ира, мне абсолютно непонятна твоя логика. Я пригласил тебя на ралли. Что в этом особенного?

— Там будут твои друзья. Как ты им меня представишь? Да и вообще, — не давая ему возразить, быстро заговорила Ирина, — я не верю, что я, лично я, тебя как-то интересую. Я не из тех женщин, которые закатывают глаза от малейшего знака внимания со стороны мужчин.

— Я заметил.

Ирина пропустила его реплику мимо ушей.

— Ты не женат, у тебя наверняка есть женщины. На свой счет я не обольщаюсь. И не пытайся меня убедить, что я сразила тебя наповал своей неотразимостью или чем там еще. Я о себе все знаю. И если ты надеешься обольстить меня, как наивную девочку, цветами и конфетами… В общем, не нравится мне все это.

Свечников поморщился.

— Ира, перестань. Ты говоришь о себе как о старушке. В конце концов, это глупо. Это чертовщина какая-то. Сейчас придешь домой и повнимательней посмотри на себя в зеркало. Хорошо?

Ирина отвернулась. Уже подъезжали к дому, а в душе у нее опять был кавардак.

— В воскресенье я заеду за тобой, — напомнил Свечников, остановив машину.

Ирина пожала плечами.

— Ира, дай мне хоть один шанс, — терпеливо проговорил Свечников, глядя на ее неулыбчивый профиль. — Посмотри-ка на меня. Я тебе противен?

Ирина покосилась на его уверенные ладони на руле.

— Нет, — отозвалась чуть слышно.

— Вот и ладно, — вздохнул Сергей. — Я тебя о малом прошу: дай мне хотя бы один шанс. Идет? Ирина молчала.

— Взамен я обещаю без твоего разрешения не раскрывать Антошке… нашего секрета. — Он легко выпрыгнул из машины, пружинистым шагом обогнул ее и галантно открыл дверь перед дамой.

Ирина похолодела. Вот оно что! Он ее шантажирует! Она молчала, пораженная последней фразой. Он втянул ее в свою игру, она и глазом моргнуть не успела. Нужно просчитывать каждый свой шаг!

И все-таки она не показала, что ее больно задела эта фраза. Взялась за его жесткую ладонь и вышла из машины. Сергей чему-то улыбнулся и нырнул свободной рукой во внутренний карман пиджака. Достал оттуда шоколадку и вручил Ирине.

Пока она искала что сказать, он развернул машину и влился в кипящий поток на проспекте Космонавтов. Дома Ирина бродила по своей трехкомнатной квартире, силясь собраться с мыслями.

В Антошкиной комнате подержала в руках несколько его игрушек, полистала альбом с рисунками. Как она соскучилась! Нужно взять себя в руки. Пока не завезено все оборудование, нечего и мечтать забрать его от мамы. Придется пропадать в кафе до ночи, как все последние дни.

Она наполнила водой ванну, навела густую пену и долго лежала, наслаждаясь бездельем. Только теперь она почувствовала, как устала сегодня. Вода приятно грела разомлевшее тело, Ирина закрыла глаза. Если тело можно хоть как-то расслабить, то что делать с душой? За последний месяц ей, бедолаге, не было ни минуты покоя. Образ Сергея Свечникова преследовал ее. Ирина не могла отделаться от мысли о нем ни дома, ни на работе. Она не могла не признаться себе, что все в нем — и его открытое, с живой мимикой лицо, и его гибкая, мобильная фигура с чуть раскованной пластикой, не ведающие суетливых движений руки — все это исподволь волновало ее воображение.

С некоторых пор она стала ощущать почти забытое ею легкое женское волнение, когда он оказывался рядом. Тело невольно отзывалось на его присутствие едва уловимым ускорением тока крови. Ирина боялась этих ощущений. Она не могла себе позволить увлечься им. С его стороны все по-другому.

Вот если бы они вчера познакомились и он стал ухаживать за ней, тогда, возможно…

Но здесь на карту поставлен ребенок. Ее Антошка. Ее солнышко. Ее жизнь. А она, Ирина, была для Свечникова неизбежным препятствием, которое он задумал преодолеть любыми путями. Это ясно как белый день.

Ну что ж… Ирина тоже постарается выработать свою тактику. Нужно только не раскиснуть, не попасться как рыба на крючок.

Вытираясь большим махровым полотенцем, она вспомнила слова Сергея и действительно внимательно посмотрела на себя в зеркало. Она давно не смотрела на себя… так.

Усталые серые глаза придирчиво осмотрели лицо, шею, плечи, грудь.

Конечно, она не старая. Определенно не старая. Хоть и выкормила двоих детей, грудь все еще осталась полной и упругой. На шее не было морщин. Кожа лица, конечно, утратила свой румянец, а глазам недостает блеска. В принципе все это поправимо. Ирина впервые смотрела на себя так отстранение. И эти руки, и грудь, и бедра — все тело Ирины давно не было востребовано в качестве женского тела. «Оно ничье, — текли мысли в голове, — оно никому не нужно, это пока еще молодое тело. Пройдет от силы лет пять-шесть, и оно получит первые признаки увядания… Как это ужасно! — Вдруг она встрепенулась: — Я еще молода, мне тридцать два года…»

Она словно проснулась. Или очнулась от колдовства Снежной королевы. В волнении вышла из ванной и пролетела в спальню. Открыла шифоньер и с отвращением уставилась в него.