Книга Тайна Леонардо - Андрей Воронин

Семен Валентинович поднес чашку ко рту и попытался из нее отхлебнуть, с некоторым удивлением обнаружив, что внутри пусто. Не вполне соображая, что делает, он плеснул себе еще водки и выпил залпом, ничего при этом не ощутив, как будто в чашке была не водка, а кипяченая вода.

Кандидат технических наук Семен Валентинович Градов в силу полученного им в семье и школе воспитания был крайне плохо приспособлен к российской действительности. Это давало многим, кто его знал, повод считать Семена Валентиновича блаженным дурачком, растяпой, валенком – одним словом, типичным, стопроцентным лохом, самой природой предназначенным для того, чтобы его надували, разводили на пальцах и обували в лапти буквально на каждом шагу.

Все это было верно, но лишь отчасти. Мозг Семена Валентиновича, в отличие от аналогичных органов людей, склонных хихикать ему вслед и поглядывать свысока со снисходительным презрением, представлял собой мощное, отлаженное вычислительное устройство. Но решало оно, как правило, только те задачи, которые были ему интересны, оставляя другие – такие, например, как карьера, добывание денег и даже политика – без внимания, что и снискало Градову славу человека не от мира сего. Большую часть времени внимание Семена Валентиновича было сосредоточено на обдумывании проблем, связанных с математикой, электроникой и информационными технологиями, так что при других обстоятельствах репортаж о сокровищах конкистадоров просто не был бы им замечен. Но события сегодняшнего вечера в сочетании с выпитой водкой отвлекли его мысли от микросхем и оптических волокон. Подробности продажи принципиальной схемы защитных систем Эрмитажа были свежи в его памяти, и прозвучавшее по телевизору упоминание о музее дало мыслям Семена Валентиновича толчок в совершенно неожиданном направлении.

Золото инков... Сокровища конкистадоров. Так-так, любопытно.

Значит, в Эрмитаж вот-вот доставят огромное количество золотых изделий, представляющих собой немалую художественную и историческую ценность. Сколько они могут стоить, можно только догадываться, но факт, что речь идет о миллионах евро. Может быть, даже о сотнях миллионов.

Считается, что со всем этим добром, принадлежащим королевской семье Испании, в Эрмитаже ничего не может случиться. Огромный музей, расположенный в самом центре Петербурга и защищенный по последнему слову техники, должен стать для испанского золота хранилищем не менее, а может быть, и более надежным, чем бронированные подвалы швейцарского банка или где они там обычно хранятся.

О выставке объявлено заранее, и все, кого она может заинтересовать, ждут не дождутся ее начала.

И вот на этом фоне в жизни Семена Валентиновича вдруг возникает какой-то странный и не до конца проясненный Петр Иванович, рассказывает ему немудреную сказочку про какой-то крупный заказ на разработку проекта охранной системы и по бросовой цене приобретает... ну, словом, то, что он приобрел.

Теперь так. Возьмем Эрмитаж и сравним его внутренний объем с объемом любого, пусть даже самого крупного, банковского здания – неважно, коммерческого или государственного. Черт возьми! Да если систему, предназначенную для охраны этой громадины, попытаться втиснуть на банковские площади, следящие камеры будут висеть вдоль всех коридоров рядами, а провода сигнализации придется подключить к каждому ящику каждого письменного стола, к каждой корзине для бумаг, к каждой крышке смывного бачка каждого, пропади он пропадом, унитаза!

То же самое справедливо для любого другого здания, будь то музей, жилой дом или супермаркет.

Расположенное под черепной коробкой Семена Валентиновича Градова вычислительное устройство включилось и заработало на полную мощность. Работа была недолгой, вывод – однозначным: не дав себе труда задуматься о мотивах покупателя раньше, с головой погрузившись в пучину переживаний по поводу своей внезапно прорезавшейся непорядочности, он, Семен Валентинович Градов, полтора часа назад собственноручно передал незнакомому проходимцу, у которого даже не спросил документы, ключи от Государственного Эрмитажа. Ну, пусть не ключи, а отмычки, зато первосортные...

Теперь следовало решить, что делать дальше. Первым делом Градов заставил себя на время забыть о существовании совести, патриотизма и прочих благоглупостей, которыми его по уши напичкали семья и школа. С моральными проблемами он разберется потом, а в данный момент следовало выработать наиболее безопасную линию поведения.

Итак, он оказался замешанным в подготовке крупного ограбления, грозящего не только музею, но и всей России крупным международным скандалом с неизбежным подрывом и без того шаткого престижа.

Этот Петр Иванович хоть и большой хитрец, но все-таки болван. Дурак набитый. Это, между прочим, очень распространенное явление – хитрый дурак... Украсть испанское золото у него, может быть, и получится, но потом его станут искать по всему земному шару и рано или поздно обязательно найдут. Потому что, когда российские спецслужбы берутся за дело по-настоящему, всерьез, они всегда находят то, что ищут. А это будет как раз такой случай, когда они возьмутся за дело всерьез...

"Посадят, – понял Семен Валентинович. – Посадят обязательно, из-за несчастных двадцати тысяч долларов упекут куда Макар телят не гонял, на исторически значимый срок. Вот подлость! Ну как можно в его возрасте, да еще имея ученую степень, оставаться таким кретином?!"

Жить в бегах Градов не умел и не хотел, да и понимал к тому же, что найдут его быстро – намного быстрее, чем все того же Петра Ивановича. Так что, рассуждая логически, у него был только один выход: явиться с повинной, и чем скорее, тем лучше. Деньги придется сдать, но зато, может быть, повезет пройти по делу свидетелем. В самом крайнем случае дадут условный срок, зато вся эта чертовщина кончится раз и навсегда. Лучше уж так, чем всю оставшуюся жизнь вздрагивать от каждого звонка в дверь...

Обещание Петра Ивановича в случае чего достать его из-под земли и обратно в землю вбить вспомнилось Градову лишь мимоходом: пусть-ка попробует выполнить свою угрозу, сидя за решеткой!

Решение было принято. Градов понимал, что, если бы не водка, принять это решение было бы труднее и данный процесс занял бы гораздо больше времени – дни, недели, а может быть, и целые месяцы, пока что-то решать не стало бы окончательно поздно. В несвойственной Семену Валентиновичу решительности и твердости была виновата, конечно же, именно она, водка, но это, пожалуй, был как раз тот случай, когда признанное, бесспорное зло пошло ему во благо – ну вроде того как змеиный яд в небольших дозах не убивает, а, наоборот, лечит...

Он встал из кресла, больше не обращая внимания на работающий телевизор, и нетвердой походкой двинулся в прихожую, где стоял телефон. Портфель с двадцатью тысячами долларов по-прежнему обретался на полке под зеркалом, и Семен Валентинович озадаченно хмыкнул, обнаружив, что напрочь о нем забыл. Ну и правильно, что забыл, потому что денег этих ему теперь не видать как своих ушей... И слава богу. Бедный, но честный – так он жил всегда и так будет жить впредь, до самой своей смерти. Так ему, видно, на роду написано – умереть нищим, но зато с незапятнанной репутацией...