Книга Обрести надежду - Кэтрин Борн

— Можно и так сказать, — сказал Капитан и объяснил, что купил яхту главным образом для того, чтобы использовать ее для частных рыболовных экскурсий. Наловить скумбрии, камбалы, морского окуня — вот чего хотели люди и платили ему за это. Из-за болей в спине он выходил на такие морские прогулки все реже, но все-таки иногда закрывал днем «Соловьи».

— А имя у яхты есть? — спросила Джоанна, шатаясь на качающейся из-за морского волнения палубе.

Капитан опытным глазом бывалого морехода глянул на сгущающиеся тучи.

— Ее зовут «Сьюзан».

Джоанна теперь сообразила, откуда у Капитана на плече наколка с именем Сьюзан.

«Наверное, жена», — подумала она, а вслух сказала:

— Забавное совпадение: у меня мотоцикл «Сьюзи». «Сьюзан» или «Сьюзи».

Яркая молния театрально полоснула в небе, вслед за ней прогремел оглушительный громовой раскат. Джоанна инстинктивно схватилась за руку Капитана. Грозу она ненавидела. Тучи приобрели зловещий серый цвет и уже заволакивали все небо.

— Лучше бы нам уже идти, — сказал Капитан. — Я помогу вам выбраться. — Он поддержал ее за бедра и помог вскарабкаться на мол. Джоанна так и не поняла, что это было: то ли непроизвольное движение, то ли ухаживание. Да в общем-то ей было все равно.

Они теперь бежали по пирсу, прикрывая глаза от несущейся по воздуху пыли. При каждом раскате грома Джоанна крепче впивалась в локоть Капитана. Когда до бара оставалась пара сотен ярдов, пошел дождь.

— Бежим! — крикнула Джоанна.

Капитан рассмеялся.

— Неужели никогда не попадали под дождь? — прокричал он сквозь шум грозы. — А ведь это одна из приятнейших вещей на свете!

— Бог ты мой! Да я же сейчас вся промокну! — воскликнула Джоанна, хватаясь за руку Капитана.

Новый раскат заставил Джоанну сильнее прижаться к нему. А он по-прежнему хохотал.

Они вбежали под крышу «Соловьев» и, смеясь, стали смотреть на ливень.

— Я люблю дождик, — сказала Джоанна. — А вот мокнуть не люблю.

— Может, переоденетесь в сухое? — сказал Капитан. — Я найду для вас что-нибудь — до дома-то дойти. Футболку и шорты.

Джоанна совсем забыла, что Капитан живет рядом с баром. От кухни в его квартиру наверх вела лестница. Это он что же, предлагает ей подняться туда вместе с ним?

Даже если намерения Капитана были невинны (а она в этом не сомневалась), она все равно не могла отделаться от смущения, охватившего ее теперь, когда она вспоминала, как хваталась за него под дождем. Оставалось только надеяться, что он не счел это дешевым заигрыванием.

— Спасибо, Капитан, но мне, наверное, лучше все-таки пойти домой, — сказала она.

— Зовите меня просто Хоуг.

— Хоуг?

— Да. Похоже, дождь стихает.

— Верно, — отозвалась Джоанна. — Не может же он лить вечно, Хоуг.

— А может, пообедаем? — предложил Капитан. Они стояли в трех шагах друг от друга. Мокрые, выгоревшие на солнце волосы Капитана прибились за уши. Глаза его были цвета серой воды. У Джоанны странно защемило в груди.

— Нет, мне правда нужно идти домой, — сказала она. — Вернее, не домой, а забрать «Сьюзи». Мой мотоцикл. Я должна забрать его у Донни, а то ему, знаете ли, больно хорошо живется. — Она шагнула под дождь, который действительно стихал. — Но может, увидимся попозже? Вы будете открыты?

— Для вас в любое время, — ответил Капитан, пристально глядя на нее. В глазах его плясали смешинки.

— Вот и отлично, — пятясь к выходу, сказала она. — Может, и увидимся.

И, повернувшись, она вышла под теплый моросящий дождик и побрела в сторону дома.

18

Выйдя из лифта, Грейс и Черри еще из коридора увидели Андерса — он стоял в сестринской среди компьютеров и наваленных грудами папок. Он рассеянно смотрел на Грейс, пребывая в задумчивости и держа в руке красную карточку, на которой его собственной рукой было выведено имя Майкла Лэвендера.

Это мрачное предостережение вызвало у Грейс смех.

— Ну ладно, хорошо тебе повеселиться, — сказала Черри и шмыгнула в одну из комнат.

По дороге на работу она поделилась с Грейс своими планами — хотела во время перерыва сбегать где-нибудь перекусить с Риком. Грейс немножко завидовала ей — нет, не ее полуночным свиданкам, а присущей только молодежи смелости, толкающей на романтические приключения. Сама она, похоже, была на такое не способна — просто энергии не хватило бы.

Когда Грейс вошла в сестринскую, Андерс опустил красную карточку и напустил на себя фальшиво-гостеприимный вид гостиничного служащего за конторкой.

— Привет, — произнес он. — Добро пожаловать в ад!

— Что опять стряслось? — поинтересовалась Грейс.

Андерс вздохнул:

— О Господи, с чего начать-то? А, ну да, с того, что он грозился меня прикончить.

— Прикончить?

— Да, прикончить. Именно это слово он употребил.

— За что же?

— За то, что я отказался поменять у пациента трубку питания.

— А что с ней было не так?

— А ты разве не знаешь? Трубка питания, оказывается, загрязняется, потому что по ней, видите ли, проходит пища. А это означает, что в трубке могут поселиться смертоносные бактерии. Они могут проникнуть в кровь пациента и убить его. И поэтому, сестра Кэмерон, мы с вами должны менять трубку ежедневно, а то и дважды в день. Для гигиены.

— Понятно, — сказала Грейс. — Спасибо. — Она очень надеялась, что Лэвендер попытается навесить и ей на уши эту чушь, и уже горела от нетерпения вступить в схватку.

К «хоромам» она шла, укрепив боевой дух, но каково было ее удивление, когда, открыв дверь в палату, она обнаружила, что Лэвендер там не единственный посетитель! Грейс ожидала увидеть Лэвендера в кресле рядом с постелью больного — читающим Мэтту сценарий или тихонько хлюпающим в салфеточку. Но Лэвендер дрых на кожаном диване, а возле постели в кресле сидел не известный Грейс мужчина. Лет шестидесяти, широкоплечий, рыжеволосый, с загорелым обветренным лицом. На нем были голубые джинсы, коричневые ботинки и красная фланелевая рубашка. Он грустно и как-то вопрошающе посмотрел на Грейс и поднялся ей навстречу. В руках его была Библия.

— Здравствуйте. Я Уэйд Коннер, — проговорил он с техасским акцентом. — Я отец Мэтта.

— Здравствуйте. А я Грейс. — Грейс поразило сходство между отцом и сыном — те же жестко, но изящно очерченные скулы, крепкий подбородок, тонкий, чуточку вздернутый кверху нос. — Я дежурю у Мэтта по ночам, — пояснила Грейс. — Вы уже разговаривали с доктором Дэрэсом?

— Да, разговаривал, и он показался мне весьма компетентным специалистом.

— О да, он действительно один из лучших врачей-неврологов в мире. — Грейс хотелось подбодрить Уэйда Коннера, хотя он, похоже, и так неплохо держался при таких-то обстоятельствах. Подобную выдержку Грейс приходилось наблюдать у посетителей реанимационного отделения. Она считала это вопросом веры.