Книга Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере - Роберт Вайнтрауб

Когда людей посадили на корабль, они заметили на «Тянь Кван» последствия боевых действий – глубокие, рваные пробоины в надстройках и смятые листы стальной обшивки. В предыдущие недели «Тянь Кван» входил в состав кораблей противолодочной обороны и охранял другие суда. На «Тянь Кван» был запас глубинных бомб и четырехдюймовое орудие на корме. По словам Сэддингтона, это было «крохотное суденышко водоизмещением всего в несколько тонн, с одной короткой трубой. Судно нуждалось в покраске».

Командовал «Тянь Кван» лейтенант ВМФ У. Дж. Бриггз. Водоизмещение корабля составляло 731 тонну, в длину он был чуть менее 60 метров, а в ширину вряд ли достигал 9 метров, так что у Фрэнка и его товарищей, возглавляемых майором авиации Реем Фрейзером, места было немного. Один из эвакуируемых на «Тянь Кван» людей, китаец Ванг Хуа-Нан, писал, что военные «носили пробковые спасательные жилеты, или у них были надувные резиновые мешки. Нам на палубе едва хватило места для того, чтобы сидеть, прижавшись спинами друг к другу». Среди эвакуируемых на «Тянь Кван» были семь врачей-женщин, остававшихся в городе до получения приказа покинуть Сингапур, а также небольшая группа военнослужащих и девять пленных японцев. Как вспоминает Сэддингтон, к моменту отплытия «все уголки и закоулки маленького корабля оказались заняты».

Настроение в отступающих войсках было на нуле. На борту «Тянь Кван» Фрейзер, дородный начальник группы, проорал Фрэнку и другим людям из ВВС, что корабль, на котором они находятся, плоскодонное речное судно, и любое резкое движение группы пассажиров может его перевернуть. Поэтому, патетически добавил Фрейзер, любой ходящий по кораблю будет убит. Один из военнослужащих ВВС в сердцах процедил сквозь зубы: «Да заткнись ты».

Рядом с «Тянь Кван» стоял другой переоборудованный пароход, «Куала», который загружали до предела. Пассажиры «Куала» представляли собой более пеструю толпу: среди них были медсестры, сотрудники Министерства общественных работ и разные гражданские лица. По подсчетам находившегося на борту Г. Дж. Пейджа, директора Малайского института изучения каучука, 26 человек из них были европейцами.

«Куала» была крупнее «Тянь Кван» и так же, как «Тянь Кван», битком набита беженцами и вещами, которые те смогли протащить с собой на борт. В общей сложности, «Куала» вышла в море с 500–600 пассажирами на борту. Командовал судном лейтенант Уильям Кэйтнесс, дюжий, весивший больше 100 килограммов шотландец из Абердина.

В 5.15 вечера дали команду: «Укрыться!», потому что в небе появились японские самолеты, сбросившие несколько бомб, которые взорвались рядом с местом погрузки на «Куала» и «Тянь Кван». Нескольких человек (большинство из них ожидало погрузки на «Куала») убило либо прямым огнем, либо в результате взрывов стоявших рядом автомобилей. Несмотря на бойню или, возможно, потому, что все просто не обращали на нее внимания, вскоре после налета посадка на корабли возобновилась. Сэддингтон отметил: «В крае металлического шлема летчика появилась рваная дыра, но сам летчик не пострадал. Я подумал о его шансах на благополучное возвращение домой, где он продемонстрирует это напоминание о моменте, когда счастливо избежал смерти».

«Тянь Кван» и «Куала» вышли из гавани первыми, в 6.15, через час после смертельного налета. Оба корабля выбрали якоря и осторожно пересекли гавань, которая кишела лодками.

«Кузнечик», на котором находилась Джуди, загруженный, казалось, до предела, начал выходить на середину гавани, переполненной судами, но потом получил приказ вернуться к докам, где новая волна беженцев штурмовала пристань. Хотя на судах каждый сантиметр был занят бегущими от японцев людьми, команды спешно переложили небрежно уложенный груз и уплотнили пассажиров так, чтобы появилось свободное место. Даже после наступления темноты над головами находившихся в гавани людей продолжали жужжать японские самолеты, что усиливало хаос и напряжение в процессе погрузки. Затем шум усилила артиллерия. «Мы попали под огонь орудия, стрелявшего со стороны плавательного клуба, находившегося к востоку от города, – вспоминал гражданский беженец Д. Э. К. Роббинс. – Мы видели вспышку выстрела, затем слышали звук, а потом снаряд взрывался неподалеку от нас в воде. В нас ни разу не попали – все же нашему судну везло». Когда канонерка была заполнена людьми до отказа (и сверх того, до опасной перегрузки), Хоффман отдал наконец приказ выходить из доков. Вопли беззащитных несчастных, оставшихся японцам, преследовали отплывающую канонерку.

* * *

«Стрекозе» было приказано ждать последнего момента и подбирать солдат, стремительно отступавших к докам. У. Дж. Лонг, член команды, валлиец, известный под кличкой Тафф (кличку дали потому, что Лонг был родом из долины реки Тафф, протекавшей через Кардифф), вместе с несколькими другими матросами получил подробные инструкции, как в этом хаосе найти людей, которые должны покинуть город на канонерке. «Нам выдали винтовки со штыками и сгрузили на набережную», – писал Лонг годы спустя. «Пули щелкали по металлическим стенам складов. Мы понятия не имели, кем пущены эти пули – своими или противником. Многочисленные пожары, отбрасывавшие отблески повсюду, нагнетали жуть. Над землей поднимался едкий дым, собиравшийся в плотные клубы, и воображение заставляло нас видеть врага там, где его не было. Или все-таки был?»

Каким-то чудесным образом Лонгу и его группе удалось найти солдат, и они, подгоняемые рвавшимися на пирсе минами, бегом устремились на «Стрекозу». Осколки снарядов летали, не разбирая своих и чужих. «Возвратившись, все участники вылазки на берег забросили оружие через леера и взобрались на борт, бормоча несколько хорошо выбранных слов облегчения», – вспоминал Лонг.

«Стрекоза» убрала трап, хотя последний из ее офицеров появился с последней группой солдат. Вокруг них рвались мины и снаряды. Стоявший на мостике лейтенант Айли прокричал: «Больше ждать нельзя! Отваливаем! Отваливаем от берега!» Но никто не отвязал кормовой швартовый, поэтому набравшая скорость канонерка просто оторвала его с оглушительным треском и отчалила.

«Кузнечик» начал наконец выходить из гавани, когда наступила темнота, но потом получил по радио приказ вернуться для выполнения мерзкой задачи. Канонерка открыла огонь и потопила в гавани несколько мелких, брошенных и полузатопленных судов разных размеров, чтобы они не достались врагу.

Наконец, в 12 ночи 14 февраля настало время уходить. Хоффман повернул корабль к морю и устремился к «Стрекозе» на максимальной скорости. Две канонерки составили мини-конвой, головным кораблем которого стала «Стрекоза». Впереди канонерок разными курсами в том же направлении шли «Куала» и «Тянь Кван».

Пунктом назначения всех судов и кораблей, в том числе десятков мелких, уходивших из охваченного вихрем Сингапура, была столица Голландской Ост-Индии Батавия[5]. Город и страна впоследствии были переименованы в Джакарту и Индонезию, но романтическое название, навевавшее мысли о долгих океанских плаваниях в поисках бесценных пряностей, осталось одним из немногих пережитков колониальной эпохи, вызывающим ностальгию, а не содрогание. Батавия находилась на Яве, острове Индонезийского архипелага, который образует цепь островов, начинающуюся с Суматры. Значительное западное присутствие обещало немедленную и безопасную эвакуацию на более крупных судах в Индию, на Цейлон или в Австралию. Суматру суда, перевозившие беженцев из Сингапура, обходили, поскольку этот крупнейший остров архипелага располагался слишком близко к Малайе и Сингапуру. Захват Суматры японцами считался делом нескольких дней.