Книга Хроники Иттирии. Песня Мора - Андрей Талашко

Тысяч голосов неведомой твари безжалостно вгрызались в его мысли. Кайрим пытался противиться этому жуткому шепоту, но все попытки были напрасны… Подчиняясь воли неведомой твари, Кайрим медленно растворялся в ее голосе.

* * *

Яркий солнечный свет ударил по глазам, наливая веки мальчика насыщенным розовым цветом. Кайрим повернулся, чтобы спрятать лицо от слепящего солнечного зайчика. Под спиной хрустнула сухая ветка.

— Проснулся уже, соня? — Теплый и такой родной голос нежно коснулся ушей мальчика.

Длинные темно-рыжие волосы, большие зеленые глаза и россыпь маленьких смешных веснушек на вздернутом кверху носу. Не отрывая взгляд, Кайрим смотрел на свою любимую сестренку. Мальчик старался не дышать, боясь, что Тия вдруг может исчезнуть, словно сон.

Сестра одарила мальчика своей прекрасной улыбкой и протянула ему руку. Со слезами на глазах, Кайрим бросился к ней в объятья. Он обещал больше никогда не плакать, ведь мужчины не плачут. Плевать! Тия рядом с ним, и больше он никуда ее не отпустит.

Кайрим не знал, сколько прошло минут. Мальчик просто растворился в объятиях своей сестренки. Наконец, Тия нежно провела рукой по его волосам и, поцеловав в макушку, взяла его за плечи.

— Не волнуйся, Кай, я никуда больше не уйду.

Мальчик с трудом разжал никак не желающие отпускать пойманную сестру руки, и посмотрел в ее зеленые глаза.

— Обещаешь?

Девушка обняла ладонями заплаканное лицо брата. Она нежно провела пальцем по кривому шраму на губе мальчика. Тия грустно вздохнула и посмотрела в глаза Кайрима. А потом она вновь улыбнулась. Эта была мамина улыбка. Такая красивая и искренняя, с двумя маленькими ямочками на щеках.

— Я никогда больше тебя не брошу, Кай, обещаю, — сказала она.

Где-то позади Кайрима раздался шум ломающихся веток. Кто-то продирался на их полянку через густой кустарник. Мальчик резко обернулся и, выставив руки вперед, загородил сестру собой. Тия поддержала брата, положив свои теплые ладони ему на плечи.

Раздвинув руками-оглоблями кусты, из леса вышел огромный бородатый мужик с бандитским носом. Великан замер на месте в пяти шагах от них и, сверху вниз, суровым взглядом уставился на Кайрима. Мальчик сжался в тугую пружину и зло вцепился глазами в пришельца. Где-то в глубине головы уже начали зарождаться первые мурашки.

Видимо, Кайрим действительно выглядел угрожающе. Постояв еще с десяток секунд на одном месте, злой бородатый великан медленно поднял руки вверх, показывая свои пустые ладони. Вся суровость вмиг исчезла из взгляда пришельца. Теперь глаза человека смеялись.

Тия приятно сжала свои ладони на плечах Кайрима.

— Кай, познакомься с Гарном, — сказала она, — Моим мужем.

Глава 13. Прайрал

С самого утра принцесса медленно кружилась по небосводу, озаряя землю своих творений светом и теплом. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы маленькие существа обратили на нее свой взор, поприветствовали ее, улыбнулись. Солнышко старалось изо всех сил. Но никто не улыбнулся ей в ответ. Маленькие человечки внизу постоянно бегали и спешили, тянули повозки, а иногда даже дрались. Принцесса очень не любила, когда ее творения причиняли друг другу вред.

Ближе к полудню Солнышко окончательно расстроилось. Обиженное на весь свет, она спряталась в густые пухлые Облака.

Верные подданные принцессы, Облака всегда хорошо относились к ней, поддерживали и защищали. Пушистые практически слепые великаны лениво ползли по небу и неустанно выискивали того, кто посмел обидеть их прекрасную принцессу. С каждой минутой Облака становились все мрачнее и мрачнее. За несколько часов белые пушистые барашки превращались в серого великана, в любую секунду готового обрушить свой гнев на обидчика принцессы. Ужасный слепой страж заволакивал собой все небо и приглушенно бурчал раскатами грома, вызывая невежду на смертный бой.

Но никто не явился на его зов. С наступлением ночи разъяренный подслеповатый великан начинал изрыгать целые водопады воды на землю маленьких человечков. Громко ругаясь раскатами молний, он стремился вымыть обидчиков на поверхность.

Лишь к рассвету все стихнет. Вылившие всю воду тучи отправятся на покой, и над Иттирией вновь взойдет счастливая принцесса Солнце. С надеждой, что маленькие человечки усвоили урок, она вновь озарит землю своей теплой улыбкой…»

* * *

Старая телега медленно ползла в гору по размытой летними дождями дороге. Жалобно скрипя от натуги, уже какую версту она грозилась развалиться на части. Но, то ли боясь сурового великана, шагающего рядом, то ли сжалившись над взваленным на нее чудищем, колымага продолжала свой нелегкий путь.

Безумная помесь ящерицы и льва переростка без чувств спала в повозке. Острые пики шипов костяными зарослями возвышались над ночным кошмаром коновала.

— До темноты доберемся? Тия с тревогой покосилась в сторону надвигающейся грозовой тучи.

— Не думаю, — хмуро бросил Гарн.

— Но если мы попадем под дождь, то прайрал точно проснется, — в тон своему учителю сказал Кайрим. — Вода смоет все сонное зелье. Нам надо где-то спрятаться и переждать непогоду.

— Пр-р-р-у!

Идущий впереди Гарн остановил дряхлую лошадку и обернулся на своего ученика.

— Кайрим, вот ты подрос, конечно, за полторы зимы-то… Но в голове, такое чувство, что убавилось только.

— Что я уже не так сказал? — Надулся рыжеволосый мальчик.

Гарн посмотрел на супругу, но та лишь поджала губы, скрывая неловкую улыбку. Тия старалась никогда не встревать в отношения учителя и ученика и тем более не принимать чью-то сторону в спорах.

— Ну подумай, как сонное зелье может водой вымыться? — Попытался объяснить Гарн. — Ты когда наглотался сдуру, тебя легко растормошить было?

Кайрим нехотя покачал головой. Гарн поманил нерадивого ученика, но своенравный мальчишка так и остался стоять на месте.

— Мы же все это проходили, — великан отпустил поводья и шагнул к приунывшему мальчишке. — Ладно, остановимся на ночевку, повторим про все яды и зелья. А сейчас сбегай на холм, глянь, стоит там хутор еще или нет.

Услышав про намеченную учебу, Кайрим скорчил недовольную мину. Как у любого мальчишки, с возрастом новые знания становились ему в тягость. На смену учебе шли увлечения. Конечно, задача любого учителя сеять разумное, развивать доброе да воспитывать вечное… Но, к большому сожалению Гарна, заядлым увлечением его подопечного стало сочинительство.

Скорчив мину, Гарн смотрел на поднимающегося в гору ученика. Теплая ладошка скользнула в руку воина. Тия щекой прижалась к его плечу.

— Что он в сумке своей таскает? — Ни к кому не обращаясь, спросил Гарн. — Вон, чуть тянет ее.

Раздутый рюкзак едва не перевешивал мальчишку. Тия пожала хрупкими плечиками.