Книга Львы и Драконы - Виктор Ночкин

Впереди показался лагерь — фургоны на поляне у обочины, распряженные лошади, костры.

Ингви с Ннаонной и солдатом подъехали и спешились. Оказалось, что здесь перекресток — к Энмарскому тракту подходит дорога, накатанная телегами мокрогорских фермеров, и как раз крестьянин, направлявшийся в столицу, решил заночевать здесь. При нем были две дочки — девицы, присели рядом с Аньгом у костра и, хихикая, расчесывали его роскошную шевелюру резными гребешками. Парень жмурился и молча улыбался, позволяя новым знакомым делать с собой, что захотят. С юницами и подростками у него дружба завязывалась мгновенно…

А крестьянин оказался знакомым — он как раз выступал на Большом совете в незапамятные времена от имени земляков. Давно это было… Ингви кивнул в ответ на приветствие и присел у соседнего костра. Крестьянин рассказывал Никлису:

— …верно, урожай мы не собрали. Но как соберем мы, так и все соберут. Тогда что? Тогда цены не будет — а мне же еще из нашего захолустья сколько гнать! Вот мы с соседями и порешили. С обчеством, значить. Я еду и продаю в городе все, что у нас имеется — у меня и соседей, а они, соседи, стало быть, помогут моей старухе урожай собрать. Ну и раз такое дело, раз помогут, так я и девок решил с собою взять. А чего? Когда они еще на столицу-то поглядят?

— Слышь-ка, — перебил фермера Никлис. — А хочешь, я тебе мысль хорошую скажу? Эта… Ты при дороге кабак поставь, а? Здесь же купцы ездят. Им жрать-то хочется! А тут и кабак, и двор постоялый, а? Ты, вижу, человек с понятием, толковый, слышь-ка, человек…

Крестьянин принялся с хрустом чесать в бороде.

— Это не худо бы, конечно, — сомнением тянул он, хитро косясь на Никлиса, оба собеседника были одного пошиба, — кабак-то поднять — дело непростое.

— Так казна подсобит! — обнадежил Никлис. — И я с тобой в долю войду, а? Я ж при его величестве состою, большой я, слышь-ка, человек!

Ингви с трудом сдержал ухмылку — вот уж кому наплевать на всех Гилфингов и Гангмаров с их загадочными взаимоотношениями… Ну и правильно! Кабак поставить при дороге — дело верное… чего не скажешь о божественных сражениях.

* * *

Горы Страха остались позади, колонна вышла на равнину, волнами холмов уходящую к горизонту. Гезнур задержался на последнем, уже невысоком перевале. Всадники и вьючные лошади длинной змеей вытянулись внизу, а король, прикрыв глаза ладонью, рассматривал открывшийся вид.

Пейзаж не менялся по мере удаления от последних отрогов гор Страха. Насколько хватает глаз — все то же чередование пологих пригорков и долинок между ними, изредка там и сям брошенными зеркальцами блестят маленькие озера, в них отражается синее-синее небо. Тишина… С гор веет ветерок, Гезнур ощущает его дуновение, но внизу, между холмов, ничто не тревожит гладь водоемов. Гевский король пришпорил коня, догоняя колонну.

Сперва Гезнур, сверяясь со старой картой, вел отряд быстро. Карта пестрела пометками, нанесенными в недавнем походе, когда они явились сюда с королем-демоном. Правда, тогда они прошли западнее… Кто бы мог подумать, что пресловутые горы Страха — довольно спокойное местечко, и к тому же их пересекают довольно широкие ущелья, по которым можно пересечь массив за несколько дней, так ни разу не поднявшись на мало-мальски приличную гору. Конечно, при условии, что с колонной идут два десятка троллей, которые разбирают завалы и знают наперечет все тропки в этом каменном лабиринте… Что ж, если единственная плата за помощь Верховного Тролля — это честность, то Гезнур готов быть честным. Он — великий обманщик и ради успеха готов обмануть собственную лживую натуру!

Через пять дней Гезнур решил, что они уже вступили на земли Могнака Забытого, и повел колонну медленней. Снова вперед были высланы тролли, которые не боялись мертвых солдат… впрочем, судя по карте, до города было еще далеко. Холмы, ложбины, снова холмы и снова ложбины… Изредка — озерца… Иногда среди зарослей серой степной травы встречаются остатки древних строений… Серые птицы парят над головой, серые непуганые антилопы проносятся стадами в несколько десятков голов…

Наконец впереди над горизонтом показалась серая тень, расползающаяся неровной полоской в синеве. Благословенная Тень, как именуют чародеи Могнака рукотворные тучи, навеки закрывшие небеса над зловещим городом. Гезнур растолковал троллю — знатоку общего, что означает эта тень, великан покивал уродливой башкой, собрал своих единоплеменников и что-то коротко проскрежетал им, указывая серые тучи. Гевец в который раз подивился, как коротко могут говорить булыжники, как назвал их андрухский сеньор. Иногда грохочут и рычат между собой часами, а бывает, вот как сейчас, важные вещи объясняют за пару минут.

Тролли снова выдвинули дозор, тише шагать они не стали, однако Гезнур, когда понаблюдал за авангардом с холма, отметил: верзилы вращают головами и держатся сторожко. Кстати, животные по мере продвижения на юго-восток становились все пугливее и попадались реже.

Наконец путь отряда пересекла первая тропа. Наружный периметр, патрулируемый мертвыми солдатами. Король велел остановиться и ждать. Ему хотелось еще раз поглядеть на неупокоенных, а главное — дать поглядеть на ходячих мертвецов своим людям. Очень полезно, чтобы каждый увидел, с кем предстоит иметь дело. Тогда позже удастся избежать паники и прочих неприятностей, связанных с естественным страхом перед ходячими покойниками. Однако сколько ни ждали, патрульных было не видать. Быть может, решил Гезнур, теперь зона патрулирования уменьшена. А может, черные колдуны и вовсе покинули город? Что бы там ни случилось — разгадка впереди. Король велел выступать.

Чем дальше на юго-запад, тем мрачнее и темнее становилось небо, тучи сгущались… Латники старались держаться кучнее — несмотря на все объяснения Гезнура (а может, именно из-за них), солдат пробирал страх. По поведению троллей трудно было понять, испытывают ли они какие-то эмоции…

Наконец, переваливая очередной холм, Гезнур увидел черные стены Могнака Забытого. К городу неторопливо сползались черные точки — зомби-патрульные возвращались, повинуясь приказу управляющих ими некромантов… Это означало, что пришельцы замечены.

Глава 15

Караван полз по ущелью. Вернее, полз — это если смотреть издали… а точнее сказать сверху — с укутанных белесым маревом пиков. Хотя кто сможет взобраться по отвесным склонам? Туда даже птицы не летят, избегают плотного тумана, вечно клубящегося в здешних невысоких горах. Горы Туманов… Так вот, если бы кто-то мог взглянуть на караван с верхушек гор, если бы этот кто-то сумел разглядеть сквозь дымку дно ущелья, то такой наблюдатель отметил: караван ползет. А возницы спешили, возницы торопились. Энмарский купец Эвиссот, распоряжавшийся караваном, велел спешить, поскольку точно знал — следом движутся конкуренты. Эвиссот со своими повозками лишь немного опередил прочих, замешкавшихся при сборах в Альде, поджидавших друг дружку, чтобы идти через Ничейные Поля вместе, мол, так безопасней. Дураки. Если орки захотят разграбить караван, то разграбят — хоть десять повозок, хоть все сто. Зато тот, кто первым выйдет на берег озера Гева, кто первым подаст знак ленотским корабельщикам — тот первым переправится, откроет торг и возьмет за свои товары лучшую цену.