Книга Закон волков - Дороти Херст

Застывшая на месте Борлла не сводила глаз с лошади, пытаясь отгородить собой Реела, — порыв отважный, но глупый! Добраться до них я уже не успевала… Марра металась из стороны в сторону, изгибаясь между конями, Аззуен замер рядом со мной, со страхом глядя на табун. Уннан прижался к земле в прыжке от нас. Я отбросила Аззуена в сторону от целящихся в него копыт, он опять застыл, и мне пришлось оттолкнуть его снова. Взрослые уже добежали до табуна, громким рыком пытаясь напугать коней. Веррна кинулась на лошадь, нависшую над Уннаном, и та потеряла равновесие — даже в панике я подивилась волчьей храбрости. Рууко и Рисса уже собирали волков вокруг нас, чтобы отгородить щенков от коней. Задыхающаяся Марра нырнула в круг и, попав в относительную безопасность, теперь со страхом оглядывала коней. В очередной раз увернувшись от копыт, я оказалась рядом с вжавшимся в землю Уннаном и толкнула его к взрослым, где его сгребла Иллин и бросила внутрь круга. Подхватив Аззуена за загривок, я отшвырнула его к волкам, и тут надо мной качнулась конская голова, чуть не отбросив меня на спину. Я увернулась, прыгнула, вновь увернулась. Борлла тоже стояла за пределами волчьего круга, все еще рыча на коней, что толпились над сжавшимся скулящим Реелом.

— Не стой! — снова крикнула я. — Отпрыгивай!

Глянув на меня, она перевела глаза на огромную лошадь. Я пригнулась, оттолкнула Борллу прочь и перекатилась по земле, уходя от огромного копыта, целившегося мне в голову. Сквозь облако пыли донесся волчий вой — дикий вопль ужаса и боли.

И тут конское безумие схлынуло так же быстро, как началось. Пока Иллин с Веррной отгоняли коней на другой конец поля, Рисса перебегала от щенка к щенку, чтобы убедиться, что мы невредимы. Я вжалась в землю, замерев, когда Рисса склонилась надо мной и лизнула в темя, и тут же с восторгом кинулась к ней, чтобы лизнуть в ответ. Затем Рисса наклонилась к Аззуену, едва стоявшему на дрожащих лапах, к Уннану, у которого был разодран левый глаз, и к Марре, глядевшей на удаляющийся табун. Вдруг Рисса опустила хвост и беспокойно заскулила при виде бледного тела, от которого как-то странно пахло Реелом. Скуление перешло в вой, Рууко с Тревеггом подошли ближе, чтобы потрогать щенка. Тот, не отзываясь, лежал неподвижно, голову его покрывала кровь, тело выглядело странно плоским.

— Реел, вставай же, — нетерпеливо тявкнула Борлла, подталкивая его носом.

Рисса осторожно отодвинула Борллу и, сев на землю, испустила долгий жалобный вой, к которому присоединились Рууко, Тревегг и Минн. Отгонявшие коней Иллин и Веррна замерли на обратном пути — и подхватили печальную песнь. Я не заметила, как из моего горла тоже полился вой.

Не веря глазам, я глядела на маленькое, испачканное землей тельце, лежащее на затоптанной траве. Сердце у меня отяжелело, в груди что-то сдавилось, брюхо свело — я думала, что отрыгну даже тот мелкий клочок кобыльего мяса, что мне удалось проглотить. Только что мы бежали к табуну вместе с Реелом, а теперь он стал лишь кучкой костей и меха… Иллин с Веррной наконец добрались до нас, и вся стая замерла вокруг Реела. От жаркого послеполуденного солнца меня затошнило еще больше.

Я не знаю, сколько мы так стояли в надежде, что Реел вернется к жизни. Тщетно. Я не особенно любила Реела и часто его не замечала, но он был щенком того же помета, членом стаи. И на его месте могла быть я сама — ведь я первая побежала к табуну. Мне вдруг захотелось лечь посреди равнины и зарыться в землю.

Рисса вновь испустила вой, более низкий и долгий, — и стая присоединилась к ней в прощальной песне Реелу. Все, кроме Борллы: она просто стояла и, не веря, смотрела на безжизненное тело.

Бросив последний взгляд на Реела, Рисса повела стаю прочь с равнины Высокой Травы. Борлла не двинулась с места.

— Как вы можете его оставить? Его съедят длиннозубы и гиены!

— Такова наша жизнь, волчонок, — ответил Тревегг, бросив на нее сочувственный взгляд. — Реел вернулся к Равновесию, чтобы стать частью земли, как предстоит всем нам. Им будет питаться трава, которая накормит дичь, а дичь накормит стаю. Таков наш путь.

— Я не уйду, — упрямо заявила Борлла. Никто из нас прежде не смел противиться взрослым.

— Ступай. Ты волчица Быстрой Реки, ты должна быть со стаей. — Тревегг подтолкнул ее осторожнее, чем обычно, и заставил идти с остальными.

Мы возвращались к кромке леса, Уннан с Борллой то и дело отставали, оглядываясь на тело Реела, и тогда Тревегг или Веррна возвращались, чтобы их поторопить.

В конце концов Веррна схватила Борллу за загривок и потащила волоком. Та сначала сопротивлялась, потом ее пыл иссяк и она бессильно повисла в зубах у Веррны, волочась лапами по земле и тихо поскуливая. Мы успели пройти всего несколько шагов, как вдруг Уннан, подбежав ко мне, сбил меня на землю и встал лапами мне на грудь.

— Ты его убила! — злобно выпалил он. — Та лошадь целилась копытом в тебя! Ты должна лежать там вместо Реела!

У меня не было сил сопротивляться. Уннан сказал только то, что я сама твердила в уме всю дорогу. Я скинула его с себя и, прихрамывая, двинулась дальше — мне не хотелось ввязываться в драку. Он не отступил и, схватив меня зубами за шею, принялся душить, и тогда я его ударила.

Заслышав визг Уннана, Рууко велел всем остановиться, и стая собралась вокруг нас. Веррна опустила Борллу на землю.

— Что за обвинения, Уннан? — требовательно спросил вожак.

— Мы пошли к лошадям из-за нее! — взвизгнул Уннан. — Мы спали, а она нас заставила! Это она виновата, что Реел погиб!

Сердце куда-то ухнуло, дыхание сбилось. Рууко ждал ответа, а я не могла вымолвить ни слова.

— Пойти к табуну придумала Каала, — ответила за меня Марра, — но нас никто не заставлял, мы сами захотели.

Аззуен согласно кивнул:

— Никто тебя, Уннан, не принуждал. Мог бы и остаться, тебя не звали. — Он повернулся к вожакам: — Зато Каала спасла меня и Уннана: мы растерялись, а она нет.

Я взглянула на него с благодарностью.

— Что скажешь, Каала? — спросил Рууко.

Мне стало трудно дышать, будто деревья и кусты окружили меня плотной стеной. Я виновато вжалась брюхом в твердую землю, придумывая отговорки: то ли сказать, что меня подстрекали Уннан с Борллой, то ли свалить все на коней… Но тут я поймала взгляд сначала Аззуена, а потом Марры. Они ведь за меня вступились, и после этого мне струсить?..

— Правда, я сама решила подойти к лошадям. Откуда мне было знать, что они… что они скачут так быстро… Я не хотела никому зла.

— Хорошо хоть, ты не пытаешься отвертеться. Лжецам не место в моей стае. Почему ты повела щенков к табуну?

Я порадовалась, что не стала сваливать вину на других. Лежа на земле, я еще плотнее прижала уши к темени.

— Хотела посмотреть, какой из меня охотник. — Прозвучало непонятно. — Хотела быть первой, кто сумеет захватить добычу.

— Гордыня — гибель для волка, — изрек Рууко. — По собственной глупости ты сунулась к добыче без должного уважения, не умея толком охотиться.