Книга Большая игра. Война СССР в Афганистане - Грегори Фейфер

Глава 3

Советы окапываются

I

Советское вторжение в Афганистан стало непосредственной причиной свертывания процесса разрядки в «холодной войне». Вашингтон был возмущен. Дух примирения, который установился после разрешения кубинского ракетного кризиса 1962 года и, как ни странно, привел к положительным результатам в ходе встреч на высшем уровне между Брежневым и президентом США Ричардом Никсоном, сменился новым витком враждебности.

Президент Джимми Картер назвал агрессию Москвы в Афганистане «самой большой угрозой миру после Второй мировой войны». Однако он мало что мог сделать, чтобы подкрепить свои слова, так как его внимание было сосредоточено на иранском кризисе и освобождении американских заложников. В начале ноября 1979 года, за семь недель до советского вторжения, иранские студенты захватили в американском посольстве в Тегеране шестьдесят шесть дипломатов, сделав их заложниками нового радикального исламистского режима аятоллы Хомейни. Эта шокирующая акция была направлена на укрепление «исламской революции» и должна была удержать Вашингтон от вмешательства в дела Ирана. Что же касается Афганистана, то даже если Белый дом и был склонен принять серьезные контрмеры в ответ на действия Советов, память о поражении Америки во Вьетнаме почти исключала такую возможность. Вашингтон развернул яростную пропагандистскую войну, но не желал предпринимать каких-то более серьезных шагов, чем ожесточенные обвинения в адрес Москвы.

Государственный департамент и другие ведомства начали скармливать СМИ истории о том, что советские войска якобы используют в Афганистане химическое оружие. Президент Картер ввел эмбарго на продажу зерна Москве, ограничил права СССР на отлов рыбы в американских водах и отложил передачу в Конгресс проекта договора о сокращении ядерных вооружений ОСВ-2.[47]Самой серьезной ответной акцией Вашингтона стало заявление о том, что Америка намерена бойкотировать приближающиеся Олимпийские игры 1980 года, которые должны были пройти в Москве. Соединенные Штаты также прилагали все усилия, чтобы сплотить мировое сообщество против вторжения. 14 января Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций одобрила 104 голосами против 18 решение, призывающее к «непосредственному, безоговорочному и полному выводу» советских войск из Афганистана.

Многие на Западе расценивали это вторжение как расширение советской империалистической экспансии. Это мнение поддерживалось также уверенностью в том, что советское присутствие в Афганистане приблизило Советский Союз к приобретению всепогодного порта на теплом побережье Индийского океана. В XIX столетии это было одной из амбиций, которая побудила британцев вступить в «большую игру» против России за контроль над Афганистаном и другими районами Средней Азии. Но СССР был далек от стремления заполучить такой стратегический порт. Через несколько недель после того, как кремлевские «ястребы» приветствовали вторжение в Афганистан как большой успех, советские войска стали все чаще подвергаться нападениям местных афганских племен, от которых страдали все предыдущие захватчики, начиная с Дария I и Александра Великого.

Надежда на широкую поддержку нового режима Бабрака Кармаля, появившаяся после устранения Амина, не оправдалась. Москва винила во многих проблемах страны свергнутого лидера и не хотела понять, что какой бы скромной поддержкой населения ни пользовалась НДПА, даже эта поддержка скоро испарилась. В итоге, все это сыграло свою негативную роль. В скором времени ввод в Афганистан частей Красной Армии еще более усугубил положение. Вместо того чтобы помочь афганскому правительству установить контроль над страной, советское присутствие только ускорило появление беспощадной оппозиции, которая быстро расширяла свое влияние как на равнинах, так и в горной местности.

В первые дни после штурма дворца Тадж-Бек, лейтенант Валерий Востротин со своей ротой оставался там, помогая обеспечивать его безопасность. Сформированный им во время первой боевой операции боевой дух роты и дальше поддерживался тем, что им было доверено охранять один из символов государственной власти Афганистана. Вскоре Востротин был рекомендован к представлению очередного звания капитана и к получению высшей награды — Звезды Героя Советского Союза.

Представления Востротина о том, как должен действовать офицер в его положении, частично были взяты с экрана кино. В Советском Союзе было снято множество фильмов о выдающихся победах времен Второй мировой войны. В некоторых сценах можно было видеть советских солдат, берущих у немцев сигареты и фляги для шнапса в качестве трофеев. К тому же ни он сам, ни политрук 9-й роты не знали, что правила ведения войны запрещают грабеж, которым их бойцы теперь занялись в массовом порядке. Себе Востротин забирал пистолеты, шляпы и ковры, чтобы покрыть ими внутреннюю часть своей палатки, вернувшись в Баграм. Швейная машина была нужна для ремонта униформы. Но самыми ценными трофеями были потребительские товары, недоступные в Советском Союзе — телевизоры «панасоник» и стереомагнитофоны «шарп».

Веселье продолжалось два дня. Накануне Нового года 9-й роте приказали соединиться с другими подразделениями 345-го полка, которые прибыли в Баграм после штурма дворца. Чтобы взять с собой на базу все награбленные товары, которые по прибытии предполагалось распределить между каждым из взводов, Востротин конфисковал открытый грузовик ЗиЛ. Грузовик следовал за боевыми машинами десанта от Кабула назад на север, к авиабазе. Когда Востротин вечером прибыл в Баграм, играл военный оркестр. Недавно прибывшие подразделения приветствовали его бойцов как героев.

Солдаты Востротина разбили палатки, приняли душ и начали всерьез готовиться к празднованию Нового года. В воздухе витала эйфория, когда прозвучал сигнал боевой тревоги. Бойцам 9-й роты было приказано одеться в полевую форму и построиться перед штабом полка. У них было пять минут. Востротин мог только догадываться о причине тревоги. Он решил, что его закаленная в боях рота, должно быть, выбрана для участия в подавлении нового нападения повстанцев, когда прибыл командир 345-го полка. Прежде чем выступить с речью, полковник Николай Сердюков с угрюмым лицом строго оглядел строй солдат. «Мы думали, что вы, солдаты, были героями! — рявкнул он. — Но вы, оказывается, не что иное, как мародеры и обычные преступники!»

Повернувшись к одному из своих помощников, Сердюков приказал обыскать Востротина и его бойцов. Их БМД были также обысканы. После этого унижения ЗиЛ и все его заветные трофеи были конфискованы. Востротину пришлось на время забыть о продвижении по службе и о своей награде, но ему еще повезло, что он избежал более серьезного наказания.

9-я рота была опозорена, но ненадолго. Этому подразделению еще предстояло стать одним из самых известных в той войне. Легенда о его солдатах уже росла, и их боевой опыт означал, что 9-я рота будет первой выбрана из других подразделений, чтобы принять участие в особо важных операциях. Позже, этот опыт не раз помогал командирам 40-й армии планировать свои действия на будущее. Уже к маю 1980 года 9-я рота была подразделением, получившим наибольшее количество наград в Афганистане.